не смыла макияж, хотя это очень вредно для кожи. Теперь не знаю, что делать, может, смыть?

— Так ведь кожу стянет?

— Потому и раздумываю. Не люблю пользоваться чужими вещами, а тем более, парфюмерией. Может, у Наткиных кремов давно вышел срок годности, только хуже будет. Нет, пожалуй, я тоже не рискну.

— Правильно. Я знаю и таких дур, которые в красивые баночки дешевый крем закладывают, — дескать, мы тоже не лыком шиты. Есть кремы, которые только забивают поры. Больше вреда, чем пользы. А у тебя с собой крема нет?

— Да в том-то и дело!

— Знала бы, что так все обернется, свою бы парфюмерию захватила. На работе-то у меня есть полный дамский набор, но не предполагалось, что мы тут заночуем. Надо признать, отнеслась я к нашей затее без должной серьезности, как к забавному приключению. Думала, посидим, поболтаем, расколем Натку до жопы и по домам разъедемся.

— Я тоже не предполагала, во что это выльется, — призналась Лариса.

— Теперь-то уж чего горевать?! — махнула рукой Алла. — Поздно Леля, ты полюбила вора… Терпеть не могу рефлексировать, анализируя прошлые ошибки. Надо двигаться вперед, исправляя ошибки, а не убиваться, что их совершила. «Faber est suae quisque fortunae», — каждый сам кузнец своей судьбы, — в очередной раз блеснула знанием латыни Алла. — Что выросло, то выросло, как говорил голубоглазый герой одного популярного сериала детективов, Лева Гуров. Он хоть и занимается постоянно самолюбованием, — вот какой я умный и красивый, умнее и лучше всех! — но кое-что в нем есть.

— Алка, разве ты читаешь детективы? — удивилась Лара.

— На старости лет стала иногда почитывать. Ты же их любишь, отчего ж и мне не полюбить?

— Я интеллектуально отдыхаю, читая детективы.

— Я тоже именно с этой же целью — чтоб мозги отдыхали. Это раньше мы были все из себя, интеллектуалки высокого полета, читали философов, древних римлян, историков, классиков и прочих умных людей и брезговали ширпотребской литературой, а теперь, когда уже есть интеллектуальный багаж, можно делать то, что хочется, и не строить из себя умных. Нашего умища и так чересчур для красивой бабы, — она ещё раз оценивающе посмотрела на себя в зеркало и поморщилась. — Вот черт, кожу стянуло! Там в холодильнике, случайно нет яйца?

Заглянув в холодильник, Лариса отрицательно покачала головой.

— Нет. Мы же не купили, а у Натки было шаром покати.

— Ладно, дома буду себя холить и лелеять, — со вздохом произнесла Алла. — Все равно придется заехать переодеться. Ты глянь, во что превратился мой некогда элегантный костюм! В пылу борьбы с этой взбесившейся кошкой я и не заметила, а теперь вижу, что вид у него плачевный, как из жопы вытащили! Я же в нем и спала, и дралась. Посмотри, у меня юбка сзади не разорвана? Что-то мне в ней стало как-то свободнее. Или похудела за ночь?

Она повернулась к подруге спиной.

— Шов разъехался сантиметров на двадцать, — сообщила Лариса после осмотра.

— У-у, вражина! — опять разозлилась Алла. — Из-за этой срани любимый костюм насмарку! Видно, порвала, когда сидела верхом на этой бешеной кикиморе. Как теперь в нем появиться в Москве? Люди решат, что я бомжевала.

— Давай, я его почищу, поглажу и попытаюсь как-то прихватить разрыв, предложила Лариса и стала поочередно открывать дверцы кухонных шкафов в поисках утюга и швейных принадлежностей.

— Брось, подруга, не марай свои дворянские ручки. Для этого у меня есть экономка. Сильно подозреваю, что даже после чистки костюм перестанет быть таким элегантным. Шов-то не зашьешь, раз он расползся. А если прихватить полсантиметра, то я в юбку не влезу, она и так на мне почти в обтяжку.

— Да мне это не трудно. Я и свой собиралась почистить и погладить.

Алла критически осмотрела подругу с ног до головы и неодобрительно покачала головой.

— Да-а, мать, ты тоже выглядишь далеко не свежей розой. Изрядно помята в драке. Запасные колготки есть? Твои поехали в трех местах.

— Есть, конечно.

— Я тоже всегда при себе имею пару-другую на всякий пожарный случай — не ходить же со стрелкой. При моем темпераменте обязательно за что-нибудь зацепишься. Если в мебели дефект или где-то торчит гвоздь, — то непременно будет мой. Уже научилась даже в машине переодеваться. Пару змеиных телодвижений, и на мне новые колготки.

— В машине я пока не научилась, обычно ищу дамскую комнату.

— Ну, ты же у нас дворянских кровей, сразу видно происхождение и воспитание! Даже обычный сортир в занюханной конторе высокопарно именуешь дамской комнатой, чем делаешь этому заведению честь. После того, как ты посетишь их вонючий клозет, они, наверное, спешно делают там ремонт, облицовывают розовым мрамором и зеркалами, даже в кабинках.

Лариса рассмеялась.

— Да я не собиралась высокопарно выражаться, как псевдосветская дама. Невольно получилось.

— И я о том же, — серьезно сказала Алла. — У тебя невольно получаются элегантные выражения, а у другого невольно с языка матюги соскакивают. Происхождение и воспитание не скроешь, это вторая натура.

— Ты без подколов не можешь, дорогая.

— Нет, мать, в данном вопросе я почти искрення. Разве только чуть-чуть подпустила яду ехидства, чтоб ты о себе сильно не возомнила.

— Да я и так не сильно мню.

— Знаю, старушка, ты у нас скромница. Кстати, ты обратила внимание, что твоя лодыжка заплывает здоровенным синяком? Вначале не было видно, а сейчас проявилось, дальше будет ещё сильнее. И на правой ноге у тебя кровоподтек приличных размеров, и вот ещё один.

— Натка меня очень сильно пинала. А потом как даст острым каблуком! Я думала, насквозь пронзит. Чуть не выпустила её, так было больно.

— Надо честно признать — ты, мать, стойко держалась. Даже не ожидала от тебя подобного героизма. Ты же драться не приучена, но вцепилась в эту бешеную тварь изо всех своих слабых силенок. А в результате тебе придется, как минимум, неделю-две походить в черных колготках.

— Терпеть не могу черное, а особенно белье и колготки, — поморщилась Лариса. — Излюб ленный цвет проституток и нерях.

— Что поделать?! Придется, дорогая, а то народ решит, что родной муж тебя нещадно лупцует. Мы же про наши ночные подвиги молчок? Или ты кому-то расскажешь?

— Только Лидии Петровне и Виталику.

— Кстати, к черным колготкам тебе и соответствующий костюм придется прикупить. У тебя же все костюмы светлые. Не оденешь же ты прикид персикового или небесного цвета с черными колготками.

— Я никогда не носила темных расцветок, — вздохнула Лара. — Буду, как вдова в трауре или старая дева.

— Шляпку с вуалью не забудь, чтоб быть в образе. Вуаль подбери погуще и подлиннее, чтоб всю морду прикрыть, —