Там украл, там схимичил, там обжулил, — вот и наберется. «Auri sacra fames», — проклятая жажда золота, как говорил Вергилий. Не могу не процитировать древних латинян, момент очень подходящий. Гляди, как жажда наживы портит характер был рядовой альфонс, а решился на мокруху… «Amor sceleratus habendi», обуяла его преступная страсть к стяжательству, да только просчитался, бедолага, потенциальная жертва его опередила. Видно, Натка, хоть и дурында, но что-то просекла и первой грохнула любимого.

— Лидия Петровна сказала, что она могла его убить за то, что Марик её обманул, — не удержалась Лара и тут же прикусила язык — опять проболталась, что была у психиатра без подруги!

Но увлекшаяся расследованием Алла снова не обратила внимания.

— Что ж, потенциальный мокрушник получил по заслугам. Еще раз блесну эрудицией, а ты запоминай, подруга: «Justitia est constans et perpetua voluntas suum cuique tribuere», — справедливость есть постоянная и неизменная воля каждому воздавать по заслугам. А вообще-то они два сапога пара, та ещё парочка, стоят друг друга по степени подлости. Теперь ты не жалеешь, что я заглянула в чемоданчик?

— Ты имеешь ввиду, что это как-то оправдывает Натку?

— По моим понятиям, убийство ничем нельзя оправдать. То, что она с ним сделала, просто омерзительно. Но и Марик тоже хорош, прохиндей чертов! Так, смотрим дальше. Ага, вот доверенность, которая дает ему право распоряжаться её банковским счетом, а вот другая — по ней он имеет право производить операции со счетом фирмы «Натали». Подпись генерального директора, то бишь Натальи Пантелеевой. Хорошо устроился, урод! Замочил бы Натку и все счета преспокойно обчистил. А потом свалил бы за бугор с приличной суммой по своему липовому загранпаспорту. Купил бы себе гражданство какой-то неприметной страны и жил бы, выискивая других доверчивых дурочек. Видимо, мерзавчик использовал банковский счет «Натали», чтобы партнеры переводили денежки за товар, который этот жулик взял без отдачи. Подлец в любой момент мог их снять по доверенности или перевести на свой счет, зато сам чист — в «Натали» Марк Леснянский официально никто.

— Он называл себя коммерческим директором.

— Да пусть хоть Юлием Цезарем назовется! Коммерческий директор — лицо наемное, сегодня работает, а завтра уволился с концами. К банковским операциям отношения не имеет. Скажет, что давно в «Натали» не работает, и ищи-свищи его. Я так понимаю, что у них типичная фирма-фантом.

— Видимо, кроме Натки и самого Марика, у них других сотрудников нет. Во всяком случае, на всех документах стояла его подпись.

— Ну, бухгалтер-то должен быть.

— Возможно, он и есть.

— Конечно, есть, кто-то же должен в банк ходить, все бумажки носить, платежки и прочее, и деньги снимать.

— Это может сделать и генеральный директор.

— Может, но это подозрительно. Хотя — банку-то какое дело? Хоть бухгалтер, хоть генеральный. А налоговые документы Марк с Натальей вообще могли не сдавать. Фирме «Натали» без году неделя, они могли сдавать нулевой баланс, аудиторскую проверку делают только через два года. А до этого они закроют эту контору и откроют новую. Дескать, мы такие хреновые коммерсанты, не умеем работать, одни убытки, вот и решили похерить фирму «Натали». Сейчас многие так делают. А следующая контора тоже проработает около года и опять исчезнет. И так далее.

— Какой же Марик подлец!

— Оба хороши. Вор у вора дубинку украл, два дерьмовых коммерсанта-мошенника. Ладно, мы все выяснили. Надо сваливать.

Используя носовой платок и покрывало, Алла положила документы на место, захлопнула чемодан, ногой задвинула его под кровать и встала.

— Ох, ноги затекли сидеть на корточках, старые кости болят. Но я довольна. Конечно, мы узнали, что этот Марик — полная мразь, но собаке собачья смерть, как говорит наш друг и защитник. Ни хрена мне не жалко этого альфонса, как, впрочем, и его прошмандовку. Пошли отсюда, подруга, здесь смердит.

— Может, снова застелить постель покрывалом? — предложила Лариса.

— Давай, чтоб менты во время обыска не задались вопросом, а кто это тут шарил.

Подруги привели в порядок кровать и вышли из гостевой комнаты.

— Эх, а чистым бельишком-то я так и не разжилась! — огорчилась Алла. Но видишь, не зря капризничала насчет белья. Если б мы за ним сюда не поднялись, то ничего не узнали бы. Тоже польза.

Спускаясь по лестнице, Алла продолжала громко разглагольствовать.

— Ты чего так громко? — шикнула на неё Лара.

— А что? Пусть эта кретинка слышит, может, на ус намотает. Слышь, ты, дубина, — перегнувшись через перила, прокричала она в сторону Наткиной спальни, — в порядочном доме всегда есть не только запас свежего белья, но и новенькие пижамы, ночные рубашки, халаты, зубные щетки для гостей и прочие достижения цивилизации!

Лариса только покачала головой.

— Вот из таких мелочей и складывается личность человека, — уже обращаясь к подруге, тоном классной наставницы заявила Алла. — Эта балбеска купила крутой особнячок, а необходимыми мелочами не разжилась, поскольку понятия о них не имеет. Никакой культуры, мать ее! — тут же озлилась она. Сколько бабок ввалила в домину, а на ерунде экономит. Навскидку эта дачка даже в недостроенном виде тянет на пару сотен баксов, и при ином раскладе все бы досталось этому альфонсу. Кстати, на третий и четвертый этаж хозяйка-убийца нас не водила. Давай туда заглянем, а? Может, там припрятано ещё пару жмуриков, которых эта счастливая парочка совместно грохнула?

— Нет уж, — воспротивилась Лариса. — Никуда я не пойду. Другие трупы меня не интересуют. На сегодня впечатлений достаточно.

— Ну, как скажешь. А я бы слазила туда. Наверняка что-нибудь интересное обнаружится. Видно, от большого ума они оба большие любители все прятать либо в доме, либо в выгребной яме. Представляешь, мы туда поднимаемся, а из-под кучи стройматериалов… — она говорила тихим, зловещим тоном, намеренно сделав многозначительную паузу и скорчив страшную рожу, а потом вдруг громко выпалила: — … торчит синяя скрюченная рука!

— Ой! — непроизвольно вздрогнула Лариса, поежилась и жалобно попросила. — Алка, не пугай меня, и так страшно. А вдруг там и вправду что-то…

— Эх ты, трусло, — рассмеялась та. — Как барышня из института благородных девиц. А я люблю ужастики, особенно к ночи. Давай, мать, пощекочем себе нервишки, а?

— Все, подруга, хватит приключений! — Лара взяла её под руку и почти насильно потащила вниз по лестнице. — Одно из трех: или ты ложишься спать, или нет!

— А третье что? — подыграла ей Алла.

— Сама знаешь. Кончай трепаться, уже давно рассвело.

— Ладно, если у меня нет выбора, то я ложусь, — с мнимо покорным видом согласилась та, входя в гостиную. — Но поскольку нет чистого белья, то придется опять спать в одежде. Не