Кстати, одно время даже без всяких переоборудований «Айовы» превратились в очень опасного противника. В середине 1950-х годов, как пандемия, распространилась всеобщая уверенность, что ядерными боеголовками можно швыряться налево и направо, а любая война будет исключительно ядерной. На флоте стремились сделать ядерной буквально любую систему оружия, американцы обзавелись атомной глубинной бомбой Mark 101 «Лулу», атомной торпедой Mark 45, атомными зенитными ракетами и так далее. Например, первые американские ракетные фрегаты планировалось строить без орудий на том основании, что в ракету «Терьер» можно всунуть атомную боеголовку, и все проблемы решатся сами собой. Причем ничего подобного советской торпеде Т-15 диаметром 1550 мм с термоядерной боеголовкой, сконструированной нашими борцами за мир, проклятые империалисты так и не создали.

Ну, а 406-мм орудия просто идеально подходили для таких боеголовок, это вам не жалкие армейские пушчонки, где урановый заряд приходится втискивать в жалкие 203 мм. Логика, конечно, странная. Одному кораблю артиллерия не нужна, потому что есть боеголовка, зато второму нужна именно ради боеголовки… Так или иначе, но в 1956 году «Айовы» прошли незаметную модернизацию, которая позволила им хранить в погребе башни № 2 девять ядерных снарядов Mark 23 «Кэти». Впрочем, при желании можно было разместить и побольше, но штатный комплект был именно таким. По монорельсу вдоль третьей палубы снаряды подавались в погреба двух остальных башен, где их готовили к выстрелу. Официальная доктрина американского флота до 1961 года предусматривала обработку плацдарма перед высадкой десанта с помощью ядерных боеприпасов. Единственное, что так и осталось неизвестным, имели линкоры ядерное орудие на борту во время своих походов или нет. Но могли – это безусловно.

Следующий проект перестройки «Айов» решили назвать ракетным линкором – BBG, хотя в принципе он не отличался от ракетного монитора, разве что более слабым вооружением. «Талосов» осталось бы только 2 установки, а «Тартаров» – 4, число баллистических ракет также сокращалось до 12. Снова машинная установка уполовинивалась с соответственным снижением скорости, и внешне корабль снова бы стал походить на ракетный крейсер, только теперь на «Олбани». Совершенно экстравагантной деталью стало бы размещение на линкоре противолодочного оружия – ракетной системы «Асрок» и трехтрубных торпедных аппаратов Mk 32.

Но существовали еще более странные проекты. Например, какое-то время обсуждался вариант превращения линкоров в корабли снабжения АОЕ. По одному из них планировалось снять все вооружение, оставив только 4 спаренные 76-мм установки и половину машин, даже внешне они должны были напоминать эскадренные танкеры американского флота. Снятые машины предполагалось поставить на корабли снабжения типа «Сакраменто».

В 1962 году появилось предложение переоборудовать в десантный штурмовой корабль. Однако это не был простой десантный вертолетоносец, в которые переоборудовались авианосцы, или транспорт-док. Перестроенный линкор должен был сочетать в себе одновременно черты десантного корабля, корабля огневой поддержки и корабля управления, причем даже новое обозначение соответствовало именно последнему – CS. Планировалось снять кормовую башню, почти все 127-мм установки, соорудить ангар на 10–12 вертолетов. Ниже полетной палубы на шлюпбалках располагалось 8 десантных барж LCМ(6).

В 1964 году чуть было не решили использовать линкоры для мирных целей, перестроив их в корабли для запуска спутников AGSL. Это позволило бы запускать спутники из более выгодных экваториальных областей. По этой же программе рассматривались варианты перестройки авианосца «Эссекс» и плавбазы гидросамолетов AV-7.

Но в итоге дело кончилось ничем, и во всех будущих военных конфликтах линкоры участвовали практически в прежнем виде. Увы, теперь и эти мощные корабли проделали тот же печальный путь, по которому ранее прошли их предшественники – сначала эскадренные броненосцы, а потом дредноуты. Они превратились не более чем в огромные мониторы, вся их деятельность свелась к обстрелу берега. В этой роли в сентябре 1950 года дебютировал «Миссури», затем его у берегов Кореи поочередно сменяли однотипные «Нью Джерси», «Висконсин», «Айова». Поскольку никаких операций, подобных высадкам десантов в годы Второй мировой войны не предвиделось, командование американского флота сочло возможным использовать свои линкоры поодиночке. Пару раз они даже попадали под огонь северокорейских батарей, но это было несерьезно. В конце концов и в 1944 году при обстреле атолла Мили «Миссури» поймал два снаряда, и что из того? Гораздо серьезнее тот же «Миссури» пострадал от халатности собственной команды, когда 17 января 1950 года сел на мель. Сняли его довольно быстро, но при осмотре в доке выяснилось, что корпус деформирован очень сильно, и полный ремонт влетит в копеечку. В результате было принято соломоново решение – просто залатать пробоины. В результате скорость корабля упала до 24 узлов, но это никого особо не волновало, морские бои «Миссури» в обозримом будущем явно не грозили, и эта авария ничуть не помешала только что упомянутому походу к берегам Кореи.

После окончания Корейской войны снова возник вопрос: а что с ними делать? Ответ был простой: ничего. Сначала в конце 1950-х линкоры вывели в резерв, а потом и вычеркнули из списков флота, но разрезать на металл не успели.

После этого в бою побывал французский линкор «Жан Бар», причем, кажется, это был первый случай, когда французский линкор действовал в море. Как мы помним, в годы Второй мировой войны все свои бои французы провели, стоя на якоре в порту. Но в 1956 году во время Суэцкой операции требовалось поддерживать десант, однако английские политиканы запретили авиации использовать бомбы весом более 250 фн, а кораблям – орудия калибром более 114 мм. Однако французы подобными комплексами не страдали, и «Ришелье» обрушил на головы англичан 381-мм снаряды. Вообще кажется, что французы в послевоенное время пытались компенсировать иные комплексы и стереть из памяти людей позорное компьенское «перемирие», которое было гаже любой капитуляции. Поэтому они демонстрировали при каждом удобном случае истерическую воинственность, которая, впрочем, спустя годы кончилась новым достижением – Дьен-Бьен-Фу.

Кстати, именно то, что американцы не торопились с отправкой своих линкоров в доменную печь, сослужило им хорошую службу. Когда в 1964 году началась Вьетнамская война, о заслуженных ветеранах снова вспомнили, но на сей раз, опять же прикинув финансовые траты, ограничились расконсервацией всего лишь одного корабля – «Нью Джерси». И снова, исходя из конкретной ситуации, американцы провели модернизацию по минимуму. Например, сняв все 40-мм автоматы, их так и не стали менять на 76-мм. Были заменены радары и часть другого электронного оборудования, явно переоценив возможности вьетнамцев, на всякий случай на корабле установили 4 ПУ ULQ-6 для постановки помех, так как существовала гипотетическая опасность применения вьетнамцами противокорабельных ракет. Но страхи оказались напрасными. И снова, как и в Корее, линкор занимался обстрелом береговых целей, который никак не был связан с единым планом войны. Если налеты авианосной авиации на цели в Северном Вьетнаме решали конкретные задачи в рамках операций «Роллинг Тандер» и других, то линкор как бы выпал из войны. При всех несомненных достоинствах 406-мм орудий их дальности не хватало для поражения действительно важных целей, расположенных в глубине вражеской территории. И так как десантные операции не планировались, все обстрелы носили скорее демонстративный и террористический характер, хотя при этом линкор всего за 10 месяцев израсходовал снарядов чуть ли не больше, чем в годы Второй мировой войны: почти 6000 – 406-мм и 15 000 – 127-мм. Интересная деталь: о замене лейнеров ничего не говорится, хотя, может быть, орудия приводили в порядок на базе в Субик-бей на Филиппинах? Но в 1969 году «Нью Джерси» снова встал к причалу.