– Когда прибудут Лорэй, – отозвался Чимбик. – Они обещали принести глушилки и кое-какое оборудование.

Блайз молча кивнул.

Встретились они у входа в госпиталь. Пока Чимбик решал, как правильно себя вести, чтобы не вызвать подозрений у возможных свидетелей, Свитари с радостным воплем прыгнула на руки к Блайзу и поцеловала обалдевшего репликанта.

– Наше руководство всё равно в курсе, – ответила на немой вопрос Чимбика подошедшая Эйнджела. – И уверено, что мы собираемся торговаться за вас. Это убедит всех, что мы никуда не собираемся.

Котёнок рвался с поводка, натянув шлейку так, что та едва не трещала. Фамильяр рвался к хозяину, и Чимбик порадовался, что Свитари с Блайзом отвлекают свидетелей.

Эйнджела отстегнула карабин, и освобождённый саблезуб пушистой стрелой метнулся к репликанту. Сплясав вокруг Чимбика танец радости, котёнок уцепился когтями за штанину и полез наверх. Сержант подхватил его на руки, и саблезуб немедленно принялся вылизывать лицо хозяина и всё, куда дотягивался языком.

– Де Силва погиб, – сказал Чимбик, уклоняясь от очередного слюнявого «поцелуя» питомца.

Ничуть не огорчённый саблезуб переключился на воротник формы сержанта.

– Хорошие люди всегда умирают, – озвучила печальную истину Эйнджела. – Хорошо что мы – плохие, а вы – не люди. Нэйва тоже нет в списке выживших.

Блайз едва не уронил Свитари.

– Я… – он обалдело взглянул на Чимбика. – Я не хотел! Специально же целился…

Он сокрушённо вздохнул и опустил голову.

– Я только хотел убрать его с передовой, – убито проговорил Блайз. – В лёгкое метил. Там же вокруг союзовцы, должны были успеть донести до госпиталя. И автодоктор в броне…

Он замолчал и уткнулся носом в макушку Свитари.

Чимбик отвернулся.

– Вернёмся на базу, – сказал он, глядя на танец птиц в небе, – ты возьмёшь спальный мешок и будешь жить на полигоне, пока не научишься двум вещам: стрелять и думать, куда стреляешь!

– Да, садж, – тихо отозвался Блайз, ставя Свитари на землю.

Та ободряюще взъерошила ему короткие волосы:

– Ты попытался. Другой бы просто стрелял на поражение. Ты хоть дал шанс.

Блайз криво усмехнулся.

– Тогда лучше бы на поражение стрелял, – сказал он. – Раз уж всё равно труп – хоть без мучений.

Чимбик метнул на брата злой взгляд, но промолчал. Нет смысла дальше сотрясать воздух: Блайз и так всё сам прекрасно понял. А мертвеца бессмысленной ссорой с братом не вернёшь.

– Что дальше? – тихо спросила Эйнджела. – Ждём возвращения Хоара и пытаемся убедить его сделать нас командой?

– Нет, – тихо сказал ей Чимбик. – Планы изменились, нас уже списали.

Оглядевшись, он скомандовал:

– Идём к Стилету. Там всё расскажу.

В госпиталь их пропустили без проблем. Даже разрешили провести саблезуба: в палатах для выздоравливающих уже не нужно было соблюдать стерильность, а животные благоприятно воздействовали на психику раненых.

– Привет, – поздоровался Чимбик, входя в палату.

– Чимбик! – обрадованно воскликнул Стилет. – О, а это что за зверь…

Он осёкся, уставившись на входящих следом за сержантом Лорэй. В следующий миг настороженность сменилась узнаванием, и Стилет улыбнулся:

– Нашёл?

– Да, – Чимбик взял Эйнджелу за руку. – Это Эйнджи. А это Свитари.

– РС… – привычно начал было Стилет но, наткнувшись на усмешку Чимбика, смутился и представился уже по имени: – Стилет, мэм. Моё отделение прикрывало вашу эвакуацию с Эдема.

– Тогда с нас ужин и выпивка, – улыбнулась Свитари, достав из кармана «глушилки» и передавая те репликантам. – Вы нас тогда вытащили из самой задницы.

– Ужин и выпивка подождут, – Чимбик прикрыл дверь в палату и активировал прибор. – Потому что теперь в заднице мы, брат.

– Всё же списывают? – мрачно спросил Стилет.

Чимбик кивнул и успокаивающе сжал напрягшуюся руку Эйнджелы.

– У нас есть план, – тихо начал он. – Мы захватим штаб, перебьём персонал, оставив в заложниках только командующего группировкой на Идиллии. Заставим его издать приказ о переводе репликантов в другой сектор…

Чимбик на секунду замолчал, чтобы хлопнуть по лапе саблезуба, который тянулся к шнуру капельницы.

– Грузимся на шаттлы и уходим на подходящий транспортный корабль, – продолжил сержант, поглядывая на любопытно вертящего головой котёнка. – Заложника берём с собой. Одна группа захватывает корабль-пробойник, который откроет проход в систему Тиамат…

– Почему именно туда? – поинтересовался Стилет.

– Там нас примут, – объяснил Чимбик. – Уже договорено.

О том, что те, кто подарил репликантам этот договор, мертвы, сержант упоминать не стал. Но в груди на миг вновь появился холодный, мерзкий ком.

– Это в общих чертах, – сглотнув, продолжил Чимбик. – План знают только сержанты нашей бригады и «деймосы» вертолётного полка. Из рядовых – наш взвод да батальон Динамита. Для остальных это будет просто переброска в новый пункт постоянной дислокации. С остальными… Не все ещё готовы нарушить правила. А спорить и убеждать времени нет.

– Принял, – кивнул Стилет.

– Что за Динамит? – не поняла Свитари.

– Потом расскажу, – пообещал ей Чимбик и вновь обратился к Стилету: – Что с твоими протезами?

– Унесли на тестирование, – ответил тот. – Большой палец на левой ноге перестал сгибаться при ходьбе.

– То есть ходячий, – резюмировал Чимбик. – Отлично. Тогда на тебе – организация раненых и план эвакуации. Наши тут ещё есть?

Стилет молча кивнул, но на его лице Чимбик уловил лёгкую досаду.

– Что-то не так? – Чимбик внимательно уставился на брата.

– Всё в норме. Просто… Тут ещё кое-кто хотел тебя повидать.

– Кто? – насторожился Чимбик.

Стилет улыбнулся и тронул сенсор вызова врача. Братья непонимающе смотрели на него до того самого момента, как в комнату вошла бейджинка в медицинской форме. Чимбик мог бы подумать, что его обманывает зрение, но запах тоже был знакомым. Расмира Ломи, спасшая ему жизнь на Эдеме. Выглядела она много лучше, чем в их последнюю встречу: смотрела прямо, без мёртвого равнодушия во взгляде.

– Чимбик? Блайз? – удивлённо и одновременно обрадованно спросила она.

Говорила она всё ещё негромко, но с живыми интонациями, а уголки губ едва заметно приподнялись в робкой улыбке.

– Мисс… – Чимбик рассмотрел алую «розетку» младшего лейтенанта на воротнике. – Виноват. Младший лейтенант Ломи, мэм! Рад вас видеть!

И искренне улыбнулся.