— Видел первый фильм о Рэмбо? — шепотом спросила Шивон. Ребус посчитал ответ излишним и повернулся к Бримсону:

— Почему вы оставили службу в Королевских военно-воздушных силах?

— Наверное, просто устал от нее. Надоело выполнять приказы людей, которых ты в грош не ставишь.

— Ну а Ли? Говорил он когда-нибудь, почему покинул ОЛП?

Бримсон пожал плечами. Глядел он вниз, на землю, чтобы не споткнуться о корни и не угодить в лужу.

— Должно быть, по сходной причине.

— Но сам он этого не говорил?

— Нет.

— Так на какие же темы вы с ним беседовали?

Бримсон вскинул на него глаза:

— На самые разные.

— Он был легок в общении? Ссор между вами не возникало?

— Раза два мы спорили с ним о политике, о том, как устроено у нас все. Я и думать не мог, что он способен съехать с рельсов. Я бы как-нибудь помог ему, если б заметил признаки.

Рельсы. Слово это больно ударило Ребуса, перед ним возникла картина, как стаскивают с рельсов тело Энди Каллиса. Он думал, помогали ли Энди его посещения или же наоборот, лишь служили горьким напоминанием, как хотела сказать, но так и не сказала в машине Шивон накануне вечером. Может быть, она имела в виду, что его потребность лезть в чужую жизнь не всегда приносит пользу.

— И далеко нам еще идти? — спросил Бримсон у Моллисона.

— Еще часик туда и столько же обратно. — У Моллисона на плече болтался рюкзак. Окинув взглядом своих спутников, он задержал его на Ребусе. — А вообще, если быть точным, не час, а наверное, полтора.

Еще в доме Ребус рассказал Бримсону часть истории и спросил, упоминал ли Хердман в разговоре с ним эту свою миссию. Бримсон мотнул головой:

— Но я помню ее из газет. Тогда поговаривали, что вертолет был сбит бойцами ИРА.

Теперь, в начале подъема, подал голос Моллисон:

— Они сказали мне, что ищут доказательства того, что вертолет был сбит снарядом.

— Выходит, их интересовали не поиски тел? — спросила Шивон. Она переоделась в теплые носки и заправила в них брюки. Ее ботинки производили впечатление новых, а может, просто мало ношенных.

— Ну, наверное, и это тоже. Но больше всего их занимала причина катастрофы.

— И сколько их было? — спросил Ребус.

— Человек шесть.

— И они сразу заявились к вам?

— Думаю, они пообщались с горными спасателями, которые порекомендовали меня как отличного проводника. — Он помолчал. — Правду сказать, конкуренция здесь небольшая. — Он вновь помолчал. — Они дали мне подписать договор о неразглашении.

Ребус бросил на него быстрый взгляд:

— До или после?

Моллисон почесал за ухом:

— Да прежде всего. Сказали, что так положено. — Он покосился на Ребуса: — Так что, может, и вам я ничего не должен рассказывать?

— Не знаю… И нашли вы что-нибудь, что, по-вашему, не следует разглашать?

Подумав, Моллисон покачал головой.

— Ну, тогда все в порядке, — заверил его Ребус. — Может, и вправду просто так положено.

Моллисон опять тронулся в путь. Ребус старался идти с ним вровень, хотя ботинки его, казалось, имели на этот счет другое мнение.

— Ас тех пор кто-нибудь наведывался к вам?

— Летом здесь бывает много туристов.

— Я имел в виду военных.

Рука Моллисона опять поползла к уху:

— Была одна женщина в середине прошлого года. Думаю, это… Нет, наверное, пораньше это было. Она хотела выглядеть как туристка.

— Но не выглядела, да? — догадался Ребус и описал ему внешность Уайтред.

— В самую точку попали, — подтвердил Моллисон.

— С тем же успехом это мог быть я, — сказал Бримсон. Он остановился, переводя дыхание. — Какое все это имеет отношение к тому, что сделал Ли, а?

— Может быть, и никакого, — признал Ребус. — Но прогулка, во всяком случае, пойдет нам на пользу.

Путь их теперь все время шел в гору, и они замолчали, экономя силы. Внезапно лес кончился. Перед ними возник крутой склон, поросший редкими низкорослыми деревцами. Трава, вереск и папоротники перемежались скалистыми уступами. Идти дальше было невозможно, надо было карабкаться. Ребус закинул голову, ища далекую вершину.

— Не беспокойтесь, — сказал Моллисон, — наверх мы не полезем. Вертолет ударился о скалу где-то на полпути к вершине и рухнул как раз сюда. — Он обвел рукой пространство вокруг. — Большой был вертолет, и винтов на нем, как мне показалось, было больше, чем нужно.

— Это был «Чинук», — объяснил Ребус. — Там два набора вращающихся лопастей — спереди и сзади. — Он взглянул на Моллисона. — Обломков, наверное, было много.

— Да уж. И тела… повсюду лежали. Одно застряло на уступе на высоте метров в сто. Я и еще один парень сняли его оттуда. Они прислали команду, чтобы эвакуировать обломки для исследования. Но один специалист осмотрел их на месте и ничего не обнаружил.

— То есть никакого снаряда пущено не было?

Моллисон покачал головой и указал назад, туда, где начинались лесные заросли:

— И повсюду разлетелись какие-то бумаги. Лес они прочесывали, в основном ища их. Некоторые из бумаг застряли в листве. Так они лезли на деревья, чтобы достать их, представляете?

— Кто-нибудь объяснил, зачем им это надо?

Моллисон опять покачал головой:

— Официально нет, но когда был перерыв на чай, я подслушал их разговор. Вертолет летел в Ольстер, на борту его были майоры, полковники и какие-то бумаги, которых террористы не должны были видеть. Может, этим и объясняется, почему при них было оружие.

— А при них было оружие?

— У спасателей было оружие. Я тогда подумал, что это странно.

— А бумаги эти вы в руках держали? — спросил Ребус.

Моллисон кивнул:

— Но я в них не заглядывал. Лишь собирал в кучу и оттаскивал.

— Жаль, — сказал Ребус, выдавив из себя кривую улыбку.

— Как здесь красиво! — неожиданно воскликнула Шивон, загораживая рукой глаза от солнца.

— Красиво, да? — отозвался Моллисон, и лицо его расцвело улыбкой.

— Кстати о чае, — вклинился Бримсон, — термос ваш при вас?

Шивон, открыв сумку, передала ему термос. Они стали пить по очереди из единственной пластмассовой чашечки. Чай был такой, каким всегда бывает чай из термоса, — горячий, но странноватого вкуса. Ребус обошел подножие склона.

— Вы не заметили некоей странности? — спросил он Моллисона.

— Странности?