Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Во всей этой экспедиции… ее целях, людях, принимавших в ней участие?
— Мы провели вместе лишь два дня.
— С Ли Хердманом тогда вы не познакомились? — Ребус достал фотографию и передал ее Моллисону.
— Это тот, кто школьников застрелил? — И, дождавшись кивка Ребуса, Моллисон стал рассматривать фотографию. — Помню его, хорошо помню. Приятный парень. Тихий такой… Не то что называется «командный игрок».
— Это вы о чем?
— Ему больше нравилось бродить по лесу, подбирать там бумаги. Каждый клочок. Другие подшучивали над этим. Когда разливали чай, его приходилось звать по два или три раза.
— Может, это оттого, что он знал: спешить особенно незачем. — Бримсон поморщился, понюхав чашечку.
— Вы хотите сказать, что я плохо заварила чай? — посетовала Шивон. Бримсон поднял руки, как бы сдаваясь.
— И как долго все это продолжалось? — спросил Ребус у Моллисона.
— Два дня. На второй день прибыла команда эвакуаторов, которая еще неделю грузила и вывозила обломки и остатки.
— Вы разговаривали с ними?
Моллисон пожал плечами:
— Парни как парни. Очень работой своей были заняты.
Кивнув, Ребус вступил в лес. Он углубился совсем недалеко, но было поразительно, насколько быстро возникало у него ощущение своей изолированности, оторванности от людей, еще видимых в отдалении, и голосов, еще слышимых. Как назывался этот альбом Брайена Ино? «Другой зеленый мир»? Сначала мир, увиденный с воздуха, и теперь этот, такой же чуждый, такой же живой.
И Ребуса вдруг оглушила мысль: ОЛП невозможно бросить до конца. Остается несмываемая печать на всех твоих чувствах и действиях. Ты приходишь к осознанию, что существуют иные миры, иные ценности. Ты приобретаешь экстремальный опыт. Тебя приучают относиться к жизни как к очередной операции, грозящей тебе минами-ловушками и потенциальными убийцами. Ребус думал о том, смог ли он сам изжить в себе эти дни в десантных войсках, эту подготовку к службе в ОЛП и насколько далеко отошел он от всего этого?
Может, до сих пор находится в свободном полете?
И предвидел ли Хердман, как тот летчик в стихотворении, свою гибель?
Сев на корточки, он провел рукой по земле. Сучья, листья, упругий мох, покров из местной растительности — цветов и трав. Он представил себе, как врезался в скалу вертолет. Отказали приборы или ошибка пилота.
Отказали приборы, ошибка пилота, а может, что-нибудь и похуже. Он увидел, как вспыхнуло небо, когда загорелось топливо, как замедлили вращение изогнувшиеся лопасти. Вертолет камнем рухнул вниз, из него посыпались, разлетаясь в разные стороны, тела. С глухим стуком ударялась о твердую землю человеческая плоть — вот так же, с этим же звуком упал на рельсы и Энди Каллис. Взрывом разнесло бумаги, которые находились в вертолете, края листов покоробились, а некоторые из документов вообще превратились в конфетти. Секретные документы, которые ОЛП во что бы то ни стало хотело вернуть. И Ли Хердман, занятый больше других, все уходил и уходил дальше в лес. Ребус вспомнил, что сказала о Хердмане Тири Коттер: у него словно были какие-то секреты. На память пришел пропавший компьютер, купленный Хердманом для своей конторы. Куда он делся? Кто изъял его? Какие секреты могут там таиться?
— У тебя все в порядке? — раздался голос Шивон. В руках она держала чашечку, до краев наполненную чаем.
Ребус поднялся на ноги:
— В полнейшем.
— Я звала тебя.
— А я не слышал. — Он взял из ее рук чашечку с чаем.
— Нечто сходное с Ли Хердманом? — сказала она.
— Возможно. — Он отхлебнул чай.
— Мы что, надеемся здесь что-то найти?
Он пожал плечами:
— Может быть, нам достаточно будет просто осмотреть это место.
— Думаешь, он что-то нашел здесь, а военные вознамерились вернуть это обратно? — Она заглянула ему в глаза. Это был уже не вопрос, а скорее утверждение. Ребус медленно кивнул.
— И каким же боком это касается нас? — спросила она.
— Возможно, тем, что мы им не симпатизируем, — отвечал Ребус. — Или же, что бы это там ни было, они этого пока что не нашли. А может быть, кто-то и нашел это на прошлой неделе.
— И когда Хердман все это понял, он спятил?
Ребус опять пожал плечами и отдал ей пустую чашечку.
— Тебе нравится Бримсон, да?
Глаз она не отвела, но выдерживать его взгляд ей было трудно.
— Ладно, — с улыбкой сказал он. Неверно истолковав его тон, она бросила на него злобный взгляд.
— Значит, все-таки разрешаешь мне, да?
Теперь настал его черед поднять руки вверх:
— Я просто имел в виду…
Но он понимал, что любые его слова будут бесполезны, и осекся, так и не закончив фразы.
— Между прочим, чай слишком крепкий, — заметил он, идя с ней обратно к скале.
— По крайней мере, я позаботилась о нем, — пробормотала Шивон, вытряхивая из чашечки чаинки.
На обратном пути Ребус молча сидел на заднем сиденье, хотя Шивон и предложила ему поменяться местами. Он не отрывал глаз от окна, словно зачарованный менявшимися пейзажами, тем самым давая Шивон и Бримсону возможность беспрепятственно болтать. Бримсон показывал ей приборы, объяснял их назначение и заставил ее дать слово поучиться у него вождению самолета. Казалось, они совсем забыли о Ли Хердмане и, может быть, как размышлял Ребус, в чем-то были и правы. Многим семьям в Саут-Квинсферри и даже родным погибших мальчиков хотелось продолжать жить. Что было, то было, этого не изменишь, ничего не повернешь вспять. Значит, пройдет время, и все улетучится из памяти.
Если улетучится.
Ребус жмурился от яркого солнечного сияния. Солнце заливало его лицо теплом и светом. Он понимал, что измучен и вот-вот погрузится в сон, и точно так же понимал, что это не имеет никакого значения. Сон был блаженством. Но через несколько минут он, вздрогнув, проснулся. Ему приснилось, что он в незнакомом городе один, одетый в старомодную полосатую пижаму. Он бос, и у него нет денег, и он ищет, кто бы мог оказать ему помощь; в то же время он старается не слишком выделяться в толпе. Вглядываясь в стеклянную витрину кафе, он видит внутри человека, держащего под столом на коленях пистолет. Ребус понимает, что войти в кафе, да еще без денег, он не может. И он остается снаружи, стоит, прижав руки к стеклу, и наблюдает, пытаясь не поднимать паники.
Вновь сфокусировав зрение, он видит, что они летят над Ферт-оф-Фортом и, значит, скоро Эдинбург. Бримсон все говорил:
— Я часто думаю, какие разрушения мог бы причинить террорист даже на такой крохе, как «Сессна». Ведь здесь и верфь, и паром, и авто- и железнодорожный мосты… и аэропорт совсем рядом.