Злость разлилась по венам, и Мия сделала единственное, что пришло ей в голову. Она улыбнулась Каю и прошептала слова, которые хотела сказать ему вечность назад, прежде чем Велизар вонзил клинок в их сердца.

– Я тебя люблю.

КАЙ

Пол не переставал качаться под его ногами. Тихие слова Мии сорвались с ее губ, но он услышал их громко и четко, они эхом отозвались в пустоте в его груди.

Однако чертов пол все продолжал качаться.

Каю казалось, что он попал в снежный шар, который трясет ребенок. Стоило ему попытаться сделать шаг в нужном направлении, как надоедливый сопляк, управляющий его вселенной, сотрясал стеклянную игрушку, заставляя Кая спотыкаться о собственные ноги и беспомощно теряться в снежной буре.

Гниющая схватила его девушку.

Ама бросилась на Русалку, но безуспешно. Демоница была мстительной сущностью, которую невозможно убить обычными способами. Только Сновидица могла сразить духа, они подчинялись собственным правилам. Волчица пролетела сквозь Русалку и упала, врезавшись в стул, затем вскочила на ноги и сердито уставилась на призрака. Ее примеру последовал Гавран, попытавшийся атаковать демона сверху, когда Русалка выводила тонкую линию поперек горла Мии. Из пореза просочилась кровь, окрасив когти Русалки в красный цвет. Ее злоба была сильна, позволяя демонице причинять вред людям, к которым она прицепилась. Для Сновидицы ее когти ощущались так же реально, как и любой клинок.

В этот момент кухонные двери распахнулись, ударившись о стены.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – В дверях стояла Лом с зажженной сигаретой во рту. Она обвела взглядом зал, задержавшись на согнутой фигуре Мии, потом заметила Кая. Гнев сошел с ее лица вместе со всеми красками. Женщина побелела, как полотно, ее негодование сменилось полнейшим шоком. У Лом отвисла челюсть, пластиковый пакет, свисавший с ее запястья, соскользнул вниз и шлепнулся на пол.

Ама повернулась к ней.

– Делия… – В голосе волчицы звучал страх.

Не дав ей закончить, Лом перемахнула через барную стойку и схватила оружие, давшее ей прозвище. Сжимая сталь в ладони, Лом спрыгнула обратно и еще раз обвела зал взглядом.

– Она здесь, да? – задыхаясь, спросила бармен хриплым голосом, ее щеки блестели от влаги. – Тварь, убившая мою сестру!

Русалка запрокинула голову и мерзко захохотала.

– Что за дела? Вы действительно рассказали этой бедолаге правду?

Кай не рассказывал ей ничего, но по скорбным выражениям лиц Мии и Амы понял, что у них не оставалось выбора. Желая исцелить, они нанесли Лом новые раны.

Бармен сосредоточила внимание на Мие, чьи неловкие движения только подтверждали, что ее что-то удерживает. Мия дернулась, пытаясь вырваться, и Лом увидела для себя возможность.

– Не надо! – Протест Кая прозвучал жалким вскриком, его мгновенно атаковала зараза Велизара.

Гавран ринулся к Лом. Он вцепился когтями в изгиб оружия и яростно замахал крыльями, пытаясь увести бармена от опасности. Ама обхватила ее сзади и оттащила подальше от демоницы, обосновавшейся в центре зала.

– Что ты делаешь! – Лом сопротивлялась, безудержно рыдая.

Ама сжала ее крепче, человек не мог сравниться с ней в силе.

– Прекрати! Ты не сможешь ударить этой палкой убийцу своей сестры!

– Мне все равно! – Лом взвизгнула, брыкаясь и борясь с волчицей.

Кай не мог дышать. Он не знал, причина в Велизаре или в том, что что-то внутри него окончательно сломалось. Ничего из этого не должно было случиться, но случилось… и все потому, что он слабак.

Ты не должен быть слабым.

– Заткнись, – прохрипел Кай.

Единственный способ остановить ее – добраться до нее первым. – Он почувствовал, как зубы Велизара скрежещут о его позвоночник, словно из темной жижи, заполнившей его внутренности, прорастает второе тело. – Вырежи ее сердце, Разрушитель.

– Ты сказал, что это не сработает.

Надолго это ее не остановит, но тем приятнее будет разделать ее снова. Вместе мы справимся.

Левая рука Кая шевельнулась, потянувшись к охотничьему ножу. Как бы он ни силился отвести ее назад, предательница не слушалась, и тогда Кай перехватил оружие здоровой рукой.

Его левая рука отмирала. На кончиках пальцев появились синяки, паутина черных вен расползалась вверх по запястью.

Велизар был ядом – едким дымом, разъедающим Кая изнутри. Во все времена они боролись за контроль, пока их соперничество не перерастало в жестокость. Цикл убийств друг друга для них никогда не заканчивался. Сколько раз Кай убивал своего брата? Сколько жизней разрушено борьбой их эго, упрямым нежеланием сделать самую очевидную вещь в мире и просто уйти?

Кай уставился на нож, вспоминая, как вогнал его в сердце Русалки, безрассудно веря, что оружие решит проблему, как решало их всегда, в том числе и разногласия с братом.

Однако это не сработало. Никогда не срабатывало. Он олицетворял собой жестокость и разрушение, как того и желал Велизар. Однажды его брат назвал себя королем пик, но Кай уже не был уверен, к кому из них это относится.

Действительно ли Велизар являлся пиковым королем или всего лишь рукой короля?

Теперь Кай понял, почему его заклятый враг решил обосноваться в нем. Руки исполняли волю. Служили доказательством контроля разума над телом. Что может быть лучше, чем лишить Кая независимости, отняв руку, сжимающую клинок?

Кай сжал рукоять крепче.

– Она тебе не поможет, – крикнул он Русалке. – Но я могу.

Демоница усмехнулась.

– О чем ты болтаешь, волк?

– Я знаю, чего ты хочешь, и могу дать тебе это, – он направил кончик ножа в пол. – Отпусти ее, и обещаю, я положу этому конец. – Кай взглянул на Мию. – Я сделаю то, что не смогла она.

Русалка ослабила хватку на волосах Мии и растянула губы в коварной улыбке.

– Да? Перережешь для меня это прелестное горлышко, милый дружок?

Мия отпрянула назад, ее широко раскрытые глаза смотрели на Кая.

– Не надо…

– Все в порядке, – мягко сказал Кай и послал ей слабую улыбку. Он посмотрел мимо нее, встретился взглядом с вороном, стерегущим Лом, и кивнул в знак признательности.

Гавран наклонил голову почти под прямым углом, голос мальчика эхом отозвался в голове Кая. Ты – бог Лощины и царства, эхом отзывающегося в ней. Реальность – ваша игровая площадка. Меняй ее, как хочешь.

Кай знал, что делать.

Велизар убеждал его принять на себя вину за то, что с ними стало. Кай должен был признать, что им лучше быть единым существом, чем повторять одни и те же ошибки. Но больше всего Велизар желал, чтобы Кай поверил, что Сновидица им враг.