Огненный шар стремительно уменьшается, сжимается до размеров искры и взрывается с грохотом атомной бомбы. Все вокруг заливает синий трепещущий свет. Земля ходит ходуном, словно я стою на спине пытающегося сбросить меня быка. Небо обрушивается на меня. Звезды срываются со своих мест и кружатся в жутком хороводе.

В той точке, где исчез, взорвался огненный шар, появляется черное пятно. Оно растет, ширится, как чернильная клякса на промокашке. Деревья, болотная осока, небо над болотом закручиваются вокруг этой «кляксы» и пропадают в ней! А «клякса» — черное пятно растет и глотает, глотает Желтое Болото. Граница черноты все ближе и ближе к осоке, растущей на краю болота. Земля подо мной уже не ходит, а прыгает и мечется. Чтобы не упасть, опускаюсь на одно колено. Из последних сил удерживаю Меч в нужном направлении. Луч бесследно тает в черном, неописуемо черном пятне. Вот в пятне, мелькнув, исчезает прибрежная осока… Хорош! Нажимаю клавишу дезактивации…

Мощный, неземной силы удар сбивает меня с ног. Все вокруг словно взбесилось. Грохот такой, словно взорвалась вся Галактика. Меркнущим сознанием улавливаю, что сзади ревет такой ветер, по сравнению с которым ураган — это дуновение от дамского веера. Что-то пролетает надо мной. Меня с силой прижимает к земле. «Не менее восьми g!» — мелькает мысль. А сама земля куда-то стремительно несется. Великое Время! Когда все это кончится? Что за силы я пробудил Золотым Горшайнерголом?

Слава Времени, все это продолжается краткий миг, который, честно говоря, кажется мне вечностью. Наступившая тишина вязкая, как смола. Лежу, распластавшись на земле, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Впрочем, я и не могу никак решиться сделать это, все еще не веря, что все уже кончилось.

Не знаю, сколько времени я так пролежал, но стоны, раздающиеся сзади, и хриплые, полные боли крики побуждают меня, наконец, к действию. Собрав все силы и всю волю в кулак, встаю. Хотя, видит Время, это мне стоит таких же усилий, как повернуться со спины на живот в сиреневой пустыне во время МПП.

Первое, что мне бросается в глаза, — это то, что Желтого Болота нет. Нет, и все тут! Там, где была прибрежная осока, теперь растут кусты боярышника. Двух елей как не бывало. Оборачиваюсь. Нагилы лежат ничком, засыпанные обломанными ветками. Из леса доносятся стоны и крики о помощи. Что там? Неужели нежить победила и терзает моих людей? На всякий случай активирую Золотой Меч в режим «антинежити».

— Урган!

Нет ответа. Где же он? Что с ним?

— Урган!

Меня качает, колени подгибаются. Но надо все-таки идти туда. Но сначала займусь нагилами. Они сейчас — легкая добыча. С трудом делаю несколько шагов. Сзади меня, справа, должна была стоять Яла. Отбрасываю ветки и переворачиваю девушку на спину. Яла открывает глаза и шепчет:

— Андрей, что, уже все?

— Все, Леночка, как ты?

— Вроде живая. Ох, Андрюша, что это было?

— Время его знает, Лена. Дома разберемся. Встать можешь?

— Постараюсь… Ой! По мне словно танк проехался, — жалобно стонет Яла.

— Слушай, ты же — нагила! Да еще посвященная святым Могом. Соберись, приведи себя в порядок. У нас наверняка есть раненые. Им нужна твоя помощь. Ну же, давай! Ты же хроноагент, Время побери!

Яла с минуту молчит, закрыв глаза. Чувствую, что она внутренне собирается.

— Так. Помоги мне встать… Хорошо.

Она снова закрывает глаза, поднимает руки вверх, вытягивается в струнку и затаивает дыхание. Потом резко опускает руки и встряхивается.

— Все! Врачу исцелися сам. Займемся другими… Эх! Сюда бы перчатки святого Мога!

— Ты недооцениваешь меня, — я достаю из-за пояса сверток.

Яла чмокает меня в подбородок, выше дотянуться не может.

— Ты — чудо! — и вдруг спохватывается. — А где Кристина?

Я иду к валуну-пульту. Там никого нет. Где же она?

— Смотри! Там, за кустами! — кричит Яла.

В траве лежит фигура в белых одеждах. Это хура, то есть Кристина. Видимо, это она перелетела через меня во время толчка. Бегу к ней. Услышав мои шаги, Кристина приподнимается и с ужасом смотрит на меня и Золотой Меч. Внезапно она вскакивает и с визгом убегает в лес.

— Что с ней? — удивляется Яла. — С ума сошла от потрясения?

— Нет, — отвечаю я, — это уже не Кристина. Это — обычная хура. Кристине нет причин бояться Золотого Меча. Она уже дома. Займемся другими.

Пока Яла приводит в порядок нагил, я иду к нашему оцеплению. Первым нахожу Ургана. Понятно, почему он не отвечал мне. Он лежит без сознания, придавленный огромным суком, почти деревом. Шлем помят, из ушей и из-под шлема течет кровь.

— Яла! — зову я. — Беги сюда, надо помочь Ургану!

В этот момент я совершенно забываю о нежити. А она о нас отнюдь не забыла.

— Хэнк! Сзади! — кричит Ила.

Из кустов на меня бросается что-то зеленое, мохнатое и очень когтистое. Взмах Меча, и это, обливаясь желтой «кровью», падает обратно в кусты. Так. Нежить, как более живучая, уже оправилась от этой встряски и сейчас полезет снова. Представляю себе, как ларки пожирают сейчас беспомощных лучников и ору:

— Яла! Нежить снова атакует! Делай что-нибудь, а то они всех сожрут!

Яла уже бежит ко мне со своим зеленым кристаллом. Тот разгорается в ее руках все ярче. Когда свечение достигает максимума, она передает его мне.

— Держи как можно выше.

Слава Времени! Решены сразу две проблемы: и нежить прогнали, и местность осветили.

К нам подходят Эва и Ила. Все вместе мы начинаем искать своих людей и помогать им, приводим их в чувство. Урган уже на ногах. Качается как пьяный, но тоже ходит и ищет своих лучников. Яла в красных перчатках перебегает по нашему зову с места на место: останавливает кровь, заживляет раны, сращивает переломанные кости. Вижу, что все это дается ей нелегко. Она на пределе, но я не могу позволить ей расслабиться, отдохнуть. Да и она сама словно не чувствует усталости.

Нагилы берут на себя «легкие случаи», чтобы хоть немного разгрузить Ялу. Это занятие затягивается почти до рассвета. Семи лучникам и трем рыцарям Яла уже ничем не может помочь. Ларки и другие зубастые твари буквально растерзали их. И случилось это, видимо, еще тогда, когда нагилы разжигали Священный Огонь, а нежить яростно атаковала линию оцепления. Вокруг каждого нашего товарища валяются не менее десятка зарубленных или пронзенных стрелами жутких тварей.

Погибших хороним на том месте, где еще в полночь было Желтое Болото. Молимся над свежей братской могилой и молча отправляемся в обратный путь.

Когда Синий Лес остается позади, один из рыцарей говорит:

— Самое главное сделано, сэр Хэнк. Ворота в царство зла закрыты. Больше никто из нас не станет Черным Всадником. А с остальной нежитью мы управимся.