километров от Москвы. Поволжье.

Рассказ председателя профкома завода о заседании в исполкоме по теме «Семья и школа».

«Они – шефы. Они могли бы оборудовать для подшефной школы технические кружки и т. д. Но! За год, правдами и неправдами, мне могут провести через рогатки банков 2 тысячи рублей. А надо 10 тысяч и больше. Вот, договорились с директором школы об оркестре – 3 тысячи рублей. Мы выделили – банк не разрешает».

(Вот оно что! Это – в дополнение к закрытым для детей клубам!)

Биологические роботы – это философская тема времени. Массовая культура, «роботизация» людей. Только… как бы это сказать?.. Наши биороботы не хотят именно работать.

В «Зеркале для человечества» (кстати, очень плохое название) пока все чужое. В замысле есть что-то от прожектерства Гольдина. Нужна какая-то святая по простоте мысль, упрощающая всю организационную часть фильма.

Хотелось бы живую картину жизни соединить со столь же живой жизнью Богов. Чтобы Зевс Громовержец мчался на колеснице по небу, чтобы колесница подпрыгивала на ухабах облаков, чтобы понятно было, как Боги живут и дышат и т. д. В этой реальности хотелось бы воссоздать миф о Персее.

11.02.84 г

Умер Юрий Владимирович Андропов. Траур явно не переплескивается через край. На экранах телевизора – репортажи митингов из разных концов страны: темные массы, на лицах испуг, ораторы говорят довольно проникновенно. Председатель комиссии по похоронам – Черненко. (Председателем комиссии по похоронам Брежнева был Андропов.)

На душе скребут не кошки, а тигры. Его очень жаль. И очень жаль тех начинаний, которые были. И очень жаль, что спасение «Чучела» осложнилось.

Хотя – посмотрим, что из этого произойдет. Как будто расложен весь пасьянс, и не поможет ли теперь Ермаш.

Очень важно, чтобы состоялось обсуждение 15-го февраля. Надо настроить на это всех в Союзе. Надо встретиться с Ермашом. И надо позвонить В.В. Шарапову…Или отправить ему письмо с еще большей благодарностью.

Боже, как надоело все! Как надоело!

13.02.84 г

Как важно, Господи, быть человеком, иметь близких людей, милосердных, понимающих тебя. Удивительное качество, почти мистическое – проживание пика жизни и ощущение, что место твое вдруг занято. А ты уже вовсе не ты, а совсем наоборот. Как важно, о, Господи, найти в себе силы, оградить себя, очертить вокруг себя мистический круг. Но не из обиды. Круг обиды впивается в тебя иглами и шипами, и ты вовсе не огражден, не очерчен. Неужели есть уверенность, что все так и будет, – или это разрушительство? Стихийное или подсознательное – пусть все рухнет? Дом, отчего же ты не крепость?[113]

Секретарь ЦК КПСС – К.У. Черненко (?). Что это для всех? Что для картины? Что он для меня? – поглядим. Я не думаю, что что-то резко сразу поменяется или повернется к Брежневу. Это время будет иметь продолжение. Наверняка.

Хочется ли мне сейчас ехать во Францию?[114] Даже не знаю. А что будет с картиной? Ведь эти бандюги (Сизов и Ермаш) и отстранят, и своими ножницами все сами сделают.

Какая тоска! Какое одиночество! И голова тупая и плоская, и мысли вялые, беспомощные, безликие.

Я, видно, болен не на шутку,

Я, видно, спятил наконец,

Мучения надел венец,

А дело-то на самокрутку.

Перекурить бы это все,

Покрыть бы трехэтажным матом,

И встать в свой ряд опять солдатом,

А я уперся, как осел.

Ну, не осилил я, не смог!

Ну, не сумел! Подохнуть, значит?

Нет, встану! Встану – видит Бог!

И ничего, что чуть поплачу…

14.02.84 г

Кубисты предвосхитили наше сегодня: люди, сбитые в прямоугольники построений, – какая-то естественность конечной массовости. Геометрия толп проявляется как черта организованности. Стремление к организации – закон структуры, это жизнеспособность структуры. Толпы, массы выплеснули на поверхность тайну стихии жизни, сделали ее зримой. Это – «подсказка» людям, науке, разуму… Похороны Андропова на Красной площади. Организованность уважительна. Она как бы этична. И она объективно – показательна.

Очень важно, будет ли 15-го обсуждение и что последует за ним. Вслед за «Чучелом» идет и Туманян, и Абдрашитов, и Таланкин, и Наумов. Страшновато – не захотят ли «товарищи» исправить это, как направление[115].

Беги, мой конь, несись, скачи,

Бей по камням копытом.

И сердца боль, как свет в ночи,

Да будет всем открыта!

Да будет жизни круговерть!

Пусть боли не убудет…

Да будет день, да будет смерть,

Да будет все, что будет!

15.02.84 г. (В ночь)

До сих пор не могу понять, будет или нет завтра обсуждение. Не хочется даже гадать, что будет с картиной дальше. Лена, по-моему, сильно взвинчена, сильнее обычного. Трудно ей терпеть такие нагрузки. Надо отдыхать. Поездка во Францию тоже должна стать отдыхом, да как ее на это подвигнуть? Может случиться, что это для нее станет еще одним напряжением. Это беда.

15–16.02.84 г

Во мне играет легкий пламень

Без пышных вспышек и чудес,

Без клубов дыма до небес,

Но он легко сжигает камень.

16–17.02.84 г

Прошло обсуждение в Доме кино. Все хорошо. Косарева подошла и сказала, что с картиной все окончательно хорошо и чтобы я перестал волноваться (понимай – «делать волну»).

Сегодня узнаю: под председательством секретаря Моссовета по культуре Б.В. Покаржевского заседала комиссия по культуре (при Моссовете). Покаржевский сказал, что показывать картину нельзя. Итак, в Москве ее показывать не будут.

Так уже было с «Телеграммой» – не стали показывать в Москве, не стали показывать нигде. Ленинградцы первые высказали солидарность. А уж за Москвой и Ленинградом – все!

Завтра все же собирают просмотр «учителей». Но уже не в Доме пионеров, а в Управлении кинофикации. Дама из гороно сказала, что собирает уже не она, а горком через райком. От гороно вызвали троих.

Все советуют мне не ехать туда, но как надо бы, чтобы стало точно известно, как и что они будут говорить… Подбор учителей и их настрой будет ясен. Тем более что зал вообще вмещает всего сорок человек. Нужно точно, поименно знать весь список людей.

…Сидели до двух у Железникова.

И снова каменный мешок,

Безвольный день и вялый шок,

И