Помимо Военного министерства разработкой вопросов, связанных с БО, занималось Военно-морское министерство США, организовав собственные центры. Одним из них стал Военно-морской медицинский центр № 1, функционировавший при факультете бактериологии Калифорнийского университета. Основным объектом его исследований был возбудитель чумы. Одновременно работы проводились с некоторыми вирусами. В конце войны в лаборатории работало 75 специалистов. В январе 1946 г. она составила ядро группы, представленной большей частью специалистами калифорнийского университеты, которой была поручена разработка программы БО ВМФ США. В 1950 г. группа была переведена в центр снабжения ВМФ в Окленде и ее основе была создана биологическая лаборатория ВМФ. На момент прекращена наступательной программы по БО в 1963 г. она оставалась основным центром ВМФ США в области исследований по БО (The Problem…, 1970).

После войны отдельные ученые сочли своим долгом объяснить общественности свое участие в столь «недостойном деле», как создание БО. Розбери писал: «Мы боролись с огнем (державами «оси Берлин — Рим») и неизбежно рисковали — либо быть испачканными, либо сожженными». В 1942 г. он был назначен руководителем исследований в лаборатории химической службы в Форт-Детрике и внес очень большой вклад в развитие американской программы создания БО. Среди персонала лабораторий Форт-Детрика за период 1943–1946 гг. было зарегистрировано 25 случаев заболевания сибирской язвой, 17 — бруцеллезом, 7 — туляремией, 6 — сапом и 1 — пситаккозом; но обошлось без летальных исходов. Полученные научные данные не были умерщвлены» в архивах под предлогом секретности. Всего за период с октября 1945 г. э январь 1947 г. американскими учеными опубликовано 156 научных статей, посвященных проблемам защиты от БО. В целом работы американских ученых, участвовавших в программе создания БО, серьезно обогатили мировую науку.

Начало программы по созданию БО в Соединенном Королевстве. Соединенное королевство признало, что оно имело программу разработки БО с 1940 г. по конец 1950-х гг. (Report hum the United Kingdom…, f 992). Естественно, британский интерес и озабоченность по поводу БО связаны с подозрением о проведении Германией исследований в этой области Даже в работах 1990-х гг. необходимость создания БО доказывалась «расследованиями» Стида (см. разд. 1.7). По официальным данным, еще в 1936 г. при Комитете обороны Соединенного Королевства было создано специальное учреждение, в задачи которого входило изучение вопросов, связанных с биологической войной.

Когда в 1939 г. началась война с Германией, канадский нобелевский лауреат Фредерик Бантинг (Frederick Baniing, 1891–1941), один из открывателей инсулина, убежденный в том, что лица, контролировавшие германскую армию, безжалостны и кровожадны, а уже по этим причинам они будут обязательно использовать БО против западных демократий, и что Британия не готова выдержать атаки с применением БО, направил британскому правительству аргументированный план по исследованиям в области создания биологических вооружений и использованию БО. Бантинг нарисовал очень впечатляющую картину последствий применения немцами БО по городам Соединенного Королевства с аэропланов и, что интересно, распространением порошка из сухих бактерий (в 2001 г. в США нечто подобное называли «белым порошком») через почтовые конверты.

В 1940 г., в разгар германских воздушных атак, лорд Хенкеу (Maurice Hankey), бывший секретарь британского кабинета министров, весьма серьезно воспринял идеи Бантинга и убедил кабинет начать программу по разработке БО (Guillemin J., 2006).

Работы по созданию британского БО, по официальным данным, начаты в 1940 г. на базе Королевской инженерной испытательной станции (Royal Engineers Experimental Station) в Портон Дауне (графство Уилтшир). Станция была создана еще в 1916 г. для проведения исследований по созданию химического оружия. Разработку БО возглавил сэр Пауль Филдс (Sir Paul Gordon Fildes, 1882–1971), известный к тому времени своими работами в области сульфаниламидов, гемофилии и сифилиса, член Королевского научного общества. Персонал станции, занимавшийся БО, насчитывал 45 человек, включая 15 ученых. Основные усилия в области химического оружия были сосредоточены на изучении поражающих свойств азотистого иприта. Задача создания БО не казалась особенно сложной. Для руководства исследованиями в области создания БО британское правительство создало специальную организацию — Департамент микробиологических исследований, входящий в Департамент химических оборонных исследований.

Основываясь на представлениях о химической войне, британскими специалистами было решено, что наиболее эффективным способом применения БО должно быть: «…диссеминирование аэрозоля с размером частиц, обеспечивающим их задержку в легких, из жидкой суспензии бактерий за счет взрыва боеприпаса, такого как авиабомба, с таким расчетом, чтобы на площади цели любой, находящийся там, мог вдохнуть эффективную концентрацию…». Британский подход к созданию биологических боеприпасов мало чем отличался от японского. Но в качестве наиболее перспективного агента БО ими рассматривался не возбудитель чумы, а возбудитель сибирской язвы; в меньшей степени их интересовал ботулинический токсин. Так, по крайней мере пишется в официальной истории центра (см. Carter G. В., 1993). Британцы гораздо тщательнее прятали полученные результаты, чем американцы. По официальным данным, в результате работ в Портоне за годы войны всего-то и были определены инфицирующие дозы возбудителя сибирской язвы, достаточные для гибели нескольких видов животных — работа для двух сотрудников максимум на месяц (один держит животное, другой вводит этому животному возбудитель инфекции). Еще они обычно сообщают, что в ходе испытаний на полигонах Портона с использованием безобидного микроорганизма Bacillus subtitis была разработана методика применения бомб для эффективного рассеяния спор возбудителя сибирской язвы. На основании этих данных ими рассмотрена необходимость проведения испытаний с реальным агентом в безопасном месте острова Груинард в Шотландии.

Далее британцы рассказывают о тупиковых направлениях своих исследований, выдавая их за очень успешные. Как, например, то, что в этих опытах использовалась модифицированная 30-фунтовая химическая авиабомба с высокоактивным взрывчатым веществом, снаряженная примерно тремя литрами суспензии сибиреязвенных спор, рассеиваемых возле земли, а если точнее, то разбрызгиваемых по поверхности почвы и по шерсти экспериментальных животных. Испытания 1942 г. продемонстрировали якобы возможность поражения овец с помощью такого оружия, что если и происходило, то только в результате поедания этими овцами травы на полигоне. У исследователей из Портон Дауна сложилось убеждение в том, что оно более мощное, чем химическое оружие или обычный боеприпас такого же размера, по крайней мере, так они представляли дело перед чиновниками Департамента химических оборонных исследований. Поэтому в 1943 г. Филдс получил финансирование для исследования 4-фунтовых бомб, которые могли бы «быть еще более эффективными, если бы применялись в виде кассет». Затем работы над кассетной бомбой, субэлементы которой снаряжены культурой возбудителя сибирской язвы (N-бомба), были перенесены в Соединенные Штаты и Канаду. Так началось длительное сотрудничество между этими странами в разработке БО.