— Вернись сюда через пятьдесят лет — ничего не останется, они все вывезут, — заметила Габи. Она с философским видом огляделась вокруг. — Здесь хорошее место для сувенирного ларька. Крутить фильмы и продавать бутерброды с горячими сосисками; это было бы очень мило.

— Не думаешь же ты, что это и в самом деле произойдет?

— Как я догадываюсь, это дело Геи. Она сказал, что разрешит людям посещать Гею, а раз так, то это включает и туризм.

— Но цена…

Габи засмеялась.

— Ты все еще мыслишь временами «Властелина Колец», капитан. Все, что мы тогда могли позволить себе, это семь человек команды. Билл говорит, что команда «Единства» — двести человек. Как бы ты посмотрела на то, чтобы получить концессию на фильм об О’Нейл-I тридцать лет тому назад?

— К теперешнему времени я была бы уже богатой, — согласилась Сирокко.

— Ну, а если есть возможность разбогатеть здесь, то кто-то сделает это. Так почему бы тебе не сделать меня Министром Туризма и Заповедника? Им не очень нравится роль ученика чародея.

— Ты получишь эту должность, — улыбнулась Сирокко. — Попытайся только до минимума свести кумовство и взяточничество.

Габи очертила руками круг, взгляд ее стал отстраненным, уходящим куда-то вдаль:

— Я прямо вижу это. Мы поставим походный киоск прямо здесь, он будет оформлен по классическим греческим мотивам, и конечно же, мы будем продавать гамбургеры и молочный коктейль. Внизу я установлю доску объявлений, в высоту она будет метров пятьдесят, по краям будут неоновые огни.

— Смотрите на ангелов! Вдыхайте запах богини! Преодолевайте стремнины Офиона! Поездка на кентаврах — всего лишь каких-то десять долларов! Не забудьте…

Она вопила и плясала так, что земля дрожала.

— Я им покажу, черт побери! — кричала она в небо, потом замолчала и подозрительно посмотрела на Сирокко, которая от души смеялась, глядя на нее.

Из того места, где стояла Габи, показалась рука, затем из-под осыпавшейся земли появилось лицо и копна разноцветных волос.

Сирокко и Габи стали на колени и принялись отметать песок от титаниды, пока той не удалось освободить торс и передние ноги. Титанида остановилась, собираясь с силами и с любопытством посмотрела на двух женщин.

— Привет, — пропела Волынка. — Кто ты?

Габи подошла к ее ногам и протянула руку:

— Ты что, в самом деле не помнишь нас, Волынка? — пропела она.

— Я что-то припоминаю. Мне кажется, что я знала вас когда-то. Не ты ли поила меня когда-то, очень давно, вином?

— Я, — пропела ей в ответ Габи, — и ты отплатила мне тем же.

— Идем отсюда, Волынка, тебе надо помыться, — пропела Сирокко.

— Тебя я тоже помню. Но как вам удается так долго балансировать на двух ногах и не падать?

Сирокко засмеялась.

— Если бы я знала, малыш.