Кажется, пора. Мэг осталась в хижине одна, увлеченная происходящим за окном, она, казалось, забыла о Логане. Он вздохнул поглубже и, собрав все силы, неожиданно вскочил на ноги. Даже раненый и избитый, Логан действовал достаточно быстро, чтобы не дать Мэг опомниться. Дернув ее к себе, он мгновенно зажал ей рот одной рукой, а другой старался отобрать револьвер. Мэг яростно отбивалась, но Логан оказался сильнее. Овладев своим «кольтом», он едва удержался от стона из-за страшной боли в плече, но тем не менее продолжал держать Мэг Донахью железной хваткой.

– Прости, старушка, – процедил он сквозь зубы, – но боюсь, ты сама на это напросилась.

С этими словами Джим обрушил на ее затылок точный, выверенный удар рукояткой «кольта». Женщина тут же обвисла у него на руках, и, грубо швырнув ее на пол, Логан вышел из хижины. Кровь хлестала у него из раны, стекая вниз по локтю, но тем не менее револьвер не дрожал в его руке.

Едва шагнув за дверь, Логан увидел Брайони на самом краю пропасти в окружении трех отъявленных негодяев, и жгучая ярость охватила его. Пригибаясь к земле, как индеец, он неслышно подкрался к ним сзади. В десяти футах от них он остановился и взвел курок.

– Отпусти ее, Ричардс.

Громкий голос Логана рассек предрассветную тишину. Бандиты на мгновение замерли от неожиданности. Затем все произошло очень быстро. Взревев, Мердок взвел курок револьвера. Выстрел Джима прозвучал первым, сразив бандита наповал. Тем временем Расти Джессап бросился в ноги Техасцу. Ричардс швырнул Брайони на землю и кинулся помогать своему сообщнику. Девушка шлепнулась на колени, с ужасом глядя, как Джим борется с преступниками, катаясь в пыли. Если бы он не был ранен, то даже вдвоем они никогда не смогли бы с ним справиться, но Джим потерял много сил, и Брайони видела, что ему было очень трудно. Мэтт размашисто ударил его кулаком в живот, Джессап хватил сзади по голове, и Джим распластался на земле, однако снова нашел в себе силы подняться. Отшвырнув в сторону Джессапа, он отвесил Ричардсу сокрушительный удар здоровой рукой. Но Джессап вскочил, Ричардс пришел в себя, и оба с новой силой накинулись на своего противника. В пылу схватки револьвер отлетел в сторону, и Брайони увидела, как он поблескивает под ближайшим камнем. Девушка опрометью кинулась туда, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. В этот момент она заметила, что Ричардс вытащил свой револьвер и пытается получше прицелиться в Джима. Она закричала, стараясь его предупредить, но, поглощенный схваткой с Джессапом, он ее не услышал. Неожиданно мощным ударом Логан послал бывшего ковбоя Брайони в нокаут, но, когда Джессап рухнул на землю, Джим оказался на прицеле у Ричардса, торопливо спускавшего предохранитель.

Внезапно прозвучал выстрел. Логан обернулся и увидел, как Мэтт повалился на камни, все вокруг себя заливая кровью. Потрясенный Джим смотрел на него некоторое время, ничего не понимая, затем оглянулся. Брайони стояла в нескольких ярдах от него, бледная как полотно. Большой «кольт» выпал из ее дрожащих рук. Девушка как завороженная в ужасе смотрела на тело Мэтта Ричардса. Ее пуля угодила ему в самое сердце. Брайони хотела что-то сказать, но не смогла… Вместо этого она закрыла лицо руками и заплакала.

Хромая, Логан приблизился к ней.

– Брайони, моя Брайони, – произнес он слабым голосом, прижимая девушку к себе.

Она обхватила его руками, сотрясаясь от рыданий.

– Я знаю, Брайони, я знаю, тяжело убивать человека, особенно того, кто когда-то немало значил для тебя…

– Нет! – неожиданно закричала она, вскидывая голову и глядя Логану в глаза. – Нет, это не так! Я убила бы его снова – всех их, если бы могла! Я должна была помочь тебе… спасти тебя! – Ее зеленые глаза заволокло слезами. – О, Джим, я так люблю тебя! Если бы с тобой что-нибудь случилось, я не перенесла бы этого!

Джим посмотрел на нее долгим взглядом. Впервые его сердце заколотилось в невероятной надежде.

– Брайони, – хрипло сказал он. – Я люблю тебя… в моей жизни нет больше места для других женщин… и не будет никогда!

Он поцеловал ее, вложив в поцелуй все оставшиеся силы, всю невостребованную любовь, скопившуюся в сердце. Брайони закрыла глаза, жадно ловя его губы, с замиранием ощущая, как страсть переполняет ее, сметая последние сомнения на своем пути. Неподражаемое, восхитительное чувство любви охватило ее душу и тело, и казалось, у него нет ни конца, ни начала.

Все же они оторвались друг от друга, и, прижимая девушку к себе, Логан спросил, заглядывая ей в глаза:

– Значит, для тебя больше не важно, что я застрелил твоего отца?

Неужели это действительно так? Сердце подсказало ей ответ. Уэсли Хилл был преступником, бессовестным, жадным вором, человеком, который наживался, обкрадывая соседей, а в довершение всего убил свою любовницу. Он никогда не был ей настоящим отцом. Брайони не могла придумать ни одного доброго слова в его защиту. Она взглянула на Джима, за циничной, высокомерной внешностью которого скрывалась душа, способная на любовь и понимание, душа истинного джентльмена. Вся глубина ее чувства отразилась в ее глазах, и она ответила мягким, полным любви голосом:

– Нет, Джим, не важно. – Брайони нежно коснулась пальцами его лица, покрытого синяками. – Теперь… уже не важно. Я была бы сумасшедшей, если бы отвергла твою любовь. Мой отец не стоит такой жертвы. Сейчас я это понимаю.

Невзирая на боль и усталость, Джим улыбнулся. Они стояли вдвоем посреди залитого кровью плато, окруженные телами врагов, и тем не менее ему казалось, что он заново родился, что ему дарован шанс быть счастливым.

Логан погладил черные как смоль кудри женщины, которую держал в объятиях, сознавая, что этим невероятным счастьем обязан ей, его милой, замечательной Брайони с изумрудными глазами и медовыми губками. Джим поцеловал ее в макушку.

– В таком случае, красавица, – протянул он своим обычным ленивым голосом, – полагаю, нам осталось только пожениться.

Светлая улыбка озарила лицо Брайони.

– Да, мистер Логан, полагаю, вы правы.

Брайони лениво нежилась в большой фарфоровой ванне у себя в спальне. Это было ее последнее купание здесь, а предстоящая ночь должна была стать ее последней ночью на ранчо отца. Завтра утром она станет женой Техасца Джима Логана.

Девушка радостно вздохнула, откидываясь на спину в душистой воде. Десять дней прошло с того ужасного рассвета на отвесном плато в Твин Барз, и за это время в ее жизни произошли большие перемены. Пропавшее признание ее отца, разумеется, было обнаружено за подкладкой розовой шляпки с черными перьями, принадлежавшей Дэйзи Уинстон. На основании этого документа Мэг Донахью, Расти Джессап и несколько их соучастников были признаны виновными в многочисленных преступлениях, в том числе и в покушении на Брайони и Джима, и их отправили в тюрьму в Тусоне.

Брайони распродала ранчо по кускам ближайшим соседям и Сэму Блэйку в том числе. Она запросила самую низкую цену, какую можно было представить, потому что хотела как можно скорее избавиться от всего, что напоминало о темном прошлом ее отца. Завтра она начнет новую жизнь. После свадебной церемонии было решено отправиться в Сан-Франциско и провести там медовый месяц. Большая часть багажа Брайони оставалась пока на ранчо, потому что она еще не знала, куда его отправить. Они с Джимом не строили планов на будущее дальше медового месяца, но Брайони знала, что, какие бы они ни были, она будет счастлива, ведь рядом с ней будет Джим.