Презрение Одноглазого к архиепископу было объяснимо – тот в бытность свою испанским прелатом позарился на угодья отца Эдуардо и, чтобы заполучить их в собственность церкви, написал на того донос, обвинив в ереси. Отца Эдуардо арестовали (он позднее умер в застенках святой инквизиции), все богатства семьи перешли в руки соседнего монастыря, а Эдуардо поклялся, что рано или поздно отомстит лживому святоше, а вместе с ним – и всей церкви.

Архиепископ же, не забыв нанесенного ему и в его лице всему Риму оскорбления, отлучил Эдуардо от церкви. Вслед за тем граф Оливарес, известный своей набожностью, заверил почтенного старца, что как только одноглазый пират будет изловлен (а в том, что это произойдет скоро, граф не сомневался), он будет передан в руки архиепископа.

Регина, успешно сохранявшая свое инкогнито, все больше и больше завоевывала расположение капитана Нерона. Тот все удивлялся, почему Хосе, когда они оказываются на суше, не посещает бордель и не предается пьяным кутежам, однако считал, что сын дона Пабло – чрезвычайно талантливый юноша, которому суждено самому стать капитаном.

В конце 1703 года до ушей капитана Нерона дошла весть о том, что вице-король отправляет в дар испанскому королю золотую статую Девы Марии и двадцать бочонков с отборными изумрудами. Устоять перед такой добычей Нерон не мог, посему «Гордость Коста-Бьянки» вышла в океан. Нерон использовал свой любимый трюк – его корабль затаился около острова Лагарто, дожидаясь, когда добыча сама устремится в ловушку. Капитан Нерон потирал руки от радости, предвкушая, что вскорости в них окажутся редкостные сокровища.

И вот этот момент настал. Нерон велел поднять якорь, и «Гордость Коста-Бьянки» взяла курс на приближающийся корабль. Они были от него в каких-то двух кабельтовых, когда Регина заметила пять кораблей, выворачивающих из-за острова. Капитан Нерон был удивлен и раздосадован.

– Золото и изумруды были почти в наших руках! – воскликнул он и велел поменять курс.

Но было слишком поздно: пираты сами оказались в ловушке – с другой стороны показались еще четыре боевых корабля.

– Но как такое может быть? – закричал капитан Нерон.

И тут раздался пушечный выстрел – флагманский корабль начал обстрел «Гордости Коста-Бьянки». Нерон, припав к подзорной трубе, рассмотрел штандарт и фигуру, занявшую место на капитанском мостике.

– Граф Оливарес! – разразился старый пират ругательствами. – Это все он!

Регина поняла: не было никакой золотой статуи Девы Марии, не было бочонков с изумрудами. Слухи намеренно распространялись людьми графа, чтобы заманить пиратов в западню.

Времени на размышления не оставалось, «Гордость Коста-Бьянки» подверглась обстрелу с четырех сторон. Капитан Нерон приказал прорываться, и кораблю удалось проскочить к острову Лагарто. Однако удача изменила пиратам: быстроходные корабли флотилии графа Оливареса нагнали «Гордость Коста-Бьянки», и пушечные ядра изрешетили ее.

– Если так, то мы примем бой! – завопил капитан Нерон, велел развернуть корабль и пойти на абордаж флагманского судна.

Но не все пираты были готовы жертвовать собственными жизнями. Часть команды взбунтовалась, желая спустить шлюпки и с двумя мешками золотых монет направиться к Лагарто.

Пока приверженцы героической смерти и желающие избежать ее спорили, участь «Гордости Коста-Бьянки» была предрешена. Матросы из трюма доложили:

– У нас четыре течи, залатать их нельзя, мы идем ко дну!

На корабле возникла паника. Капитан Нерон, на которого уже никто не обращал внимания, побелевший, с потухшим взором, произнес:

– Настала моя смерть! Я не оставлю свой корабль и пойду на дно вместе с ним!

Регина попыталась уговорить старика бежать, пока имелась возможность, но капитан Нерон, вручив ей подзорную трубу, прошептал:

– Хосе, ты заслужил чести стать моим преемником!

– Капитан, я останусь вместе с вами! – заявила Регина.

Нерон, шаркая ногами, отправился в каюту. Девушка бросилась за ним. На палубе разыгрывались ужасные сцены – обезумевшие пираты делили золото и места в одной-единственной шлюпке, а вражеские корабли приближались.

Регина, подбежав к капитанской каюте, услышала из-за двери выстрел. Ворвавшись туда, она нашла на полу Нерона с дырой в черепе. Старый пират, не вынеся позора и поражения, покончил с собой.

Девушка вышла на палубу – корабли графа Оливареса возобновили пушечный обстрел «Гордости Коста-Бьянки». Все было затянуто дымом и гарью, слышались дикие вопли и ругань. Затем последовал грандиозный взрыв – одно из ядер угодило в пороховой склад.

Растолкать Лорку стоило больших усилий, она никак не хотела подниматься, капризничая и прося позволить ей увидеть еще один сон. Но стоило Оле склониться над сестрицей, натянувшей на голову подушку, и прошептать: «Сундук с золотом!», как Лорка подскочила, будто ужаленная осой. Взглянув на часы, которые показывали двадцать пять минут четвертого, Лариска завопила:

– Господи, проспали! Вот ведь вы сони!

Они вышли из домика и спустились в садик, который простирался до мерно плещущего ночного океана. Резиновая моторная лодка была уже готова. Луиджи, указав на завернутые в тряпки инструменты, пояснил:

– Я взял три лопаты, ломик, две большие керосиновые лампы и четыре фонаря на батарейках, компас, два мотка бечевки, а также для каждого по паре резиновых сапог и рукавиц. Что еще требуется для экспедиции, собирающейся на поиски пиратского клада?

– А мешки взял? Желательно побольше и покрепче. Куда мы, по-твоему, золото-то пересыпать будем? – спросила Лорка.

Луиджи честно признался: о мешках он не подумал, за что получил нагоняй от рачительной Лорки. Дядька, изучив содержимое лодки, развел руками:

– Сдается мне, что моя шутка о поисках сокровищ была не так уж далека от истины, племяш. Если едете за ящерицами, то для чего лопаты и веревки? Зря стараетесь, остров облазили вдоль и поперек тысячи авантюристов, но ничего, кроме пары ржавых сабель и нескольких древних черепов, не нашли. На дне бухты лежит остов испанского галеона, так и там ничего нет, его водолазы сотню раз обшарили. Кружки, монетки, бутылки с превратившимся в ил вином и прочую ерунду поднимали, а золота или драгоценных камней не нашли!

– Они не знали, где искать! – заявила Лорка и, прыгнув в лодку, спросила у Оли: – Карты взяла? Ну раз так, то, господа-товарищи, в путь, за золотом грабителей Южных морей!

Вероника Александровна поцеловала сына в лоб, перекрестила Олю, Лорку и Луиджи и отчего-то заплакала. Оля, чувствуя, что у нее на глаза наворачиваются слезы, быстро заняла место в лодке около сестры. Луиджи завел мотор, лодка затарахтела, Александр присоединился к честной компании, и путешествие началось.