Ильнур замолчал. Орк дико захохотал, хлопая себя по животу:

– Наивные ублюдки! Они считают, что мы оставим их в покое!!!

Низкорослый орк, сосавший трубку, тоже слабо хихикал, но был больше занят курительным процессом.

– Ладно, Бартышок, ты принес хорошие новости, – орк вновь стал серьезным. – Пей, гуляй, отдыхай до завтрашнего вечера. А затем получишь в свое распоряжение шестерых самых лучших воинов, и вы и разнесете деревню друидов к чертям собачьим.

У Ильнура были большие сомнения насчет того, кто из пьяных и обкуренных орков сможет выполнить приказ, но он радостно улыбнулся, отрыгнул в знак солидарности с вождем и вышел вон из шалаша.

Первое, что Ильнур сделал – вдохнул глоток пусть дурнопахнущего и едкого, но все же воздуха.

* * *

– Я-Я-ААА ХОЧУ ТЕБЯ, Я – А-А ХОЧУ ТЕБЯ!! – Судя по виду, Юсуп был пьян, и это ему нравилось. Он сидел в обнимку еще с тремя орками, пил эль прямо из огромного котла и дико орал пошлую песню. Жертва певунов – молоденькая козочка – в это время жарилась на вертеле.

– Кадар тебя раздери!! – взревел Ильнур и сам подивился своему реву. Юсуп замолк, пытаясь сконцентрировать взгляд на нем. На секунду в его глазах мелькнуло удивление, а потом он, видимо, признал старика (хоть и в обличье орка) и пьяно ухмыльнулся:

– Присаживайся, дорогой, гостем будешь!

– Я те покажу гостем! – Ильнур присел рядом и в руки ему тотчас впихнули полную бадью с элем. Запах эля манил. – Нам же дело делать надо, забыл?!

– Но ты же сказал – гуляй, и – и-к, веселись? Ну вот я и…

– Сейчас как дам промеж глаз, – проворчал Ильнур беззлобно. Верно, сам и говорил. Забыл совсем, что Юсуп хоть и стал взрослым, но душу-то юноши не изменишь так же быстро, как внешность.

– П-пей! – бодро предложил один из орков – 3-здравье нашго вожждя!!

– За вождя не буду, за красивых дам буду, – ответил Ильнур хмуро и залпом опустошил бадью. Напиток был горьким, сваренным из каких-то непонятных трав, и драл горло. Тем не менее он Ильнуру понравился. Где-то в самых темных глубинах его памяти возникли воспоминания о пьянках на Острове втайне от Учителей, о том, как его, Ильнура, довольно сильно качало после трех-четырех кружек вина, и еще о многом хорошем, что уже давно забылось. В порыве чувств Ильнур потянулся было к подбородку, дабы стереть с бороды эль, но вовремя сообразил, что вместо бороды у него огромная выпуклая челюсть с рядом острых клыков, и сделал вид, что зевает.

– Тебе скуч-чно? – удивился Юсуп, пьяно кося глазами, – тгда спойем ишо одну песнку!

– Спойем!!! – заорал нестройный хор пьяных орков и следом грянула песня под интересным названием «Йо-хо-хо и бутылка эля!»

Ильнур вдруг обнаружил, что кружка его вновь чудесным образом наполнилась, и мигом опустошил ее. В голове приятно загудело. Если бы не мысль о предстоящем, Ильнур был бы совсем счастлив, а так ничего не оставалось, как встать, подхватить орущего песню Юсупа под мышки и оттащить его подальше от пьющей кучки орков. Юсуп не очень-то и сопротивлялся. Ильнур положил его под обуглившийся ствол деревца, а сам присел рядом и стал изображать из себя вдрызг пьяного орка, ищущего местечко для облегчения желудка. Юсуп же, в свою очередь, взаправду стал искать место, где бы можно было стошнить, что он и сделал спустя пару минут. Другие орки пьяно заржали.

– Я ккажется, чудь-чудь того, – виновато пробулькал Юсуп, и его вывернуло вновь.

Ильнур отстранился на безопасное расстояние. Освободив желудок еще раз, Юсуп зашелся отрыжкой, а потом повалился на спину и захрапел. Подобных ему орков кругом валялось множество, поэтому никто на него внимания не обратил. Ильнур бросил печальный взгляд на пьющих вокруг и тоже улегся рядом.

Разбудила его тишина.

Стемнело. Сквозь обуглившиеся ветки слабо пробивался бледный свет луны, который тонкими лучиками рассеивался по поляне, освещая храпящие, булькающие, чешущиеся тела.

Все вокруг спали. Костры догорали, поедая остатки головешек. Воняло сгоревшим мясом – видно, забыли снять с вертела молоденькую козочку. Голова жутко болела.

Ильнур сел, почесывая лысый шишковатый череп, и увидел ноги Юсупа, торчащие из-за ствола дерева. Оттуда же доносился храп.

В своеобразных шалашах было темно и тоже не доносилось ни звука. Видно, орки уже дошли до такой степени опьянения, при которой засыпала даже стража. Ну да им и бояться-то было нечего в этом лесу. Друиды никогда бы не решились напасть первыми. Тем более, все были уверены, что к вечеру завтрашнего дня ни единого зеленого человечка здесь не останется.

Надо было будить Юсупа. Поднявшись, Ильнур нащупал в шароварах рукоятку клинка, сделанного из эльфийской стали. Он был почти невесомым и чрезвычайно острым.

Подойдя к мирно спящему Юсупу, Ильнур принялся катать его из стороны в сторону. Юсуп ворочался, бормотал что-то сквозь толстые губы и шевелил ушами. Но не просыпался. Только после того как Ильнур набрал в ладошки холодной воды из какого-то котла и тоненькой струйкой вылил ее на Юсуповы глаза, тот мрачно пообещал отрезать обидчику бороду.

– Что-то ты разговорился, как я погляжу, – прошептал Ильнур, рывком придавая телу Юсупа сидячее положение. Тело не желало сидеть и норовило упасть вновь, но было заботливо прислонено к стволу дерева. Юсуп лениво и с невероятнейшим трудом приоткрыл глаза:

– Где это я? – хриплым шепотом спросил он, оглядываясь. Толстая шея ворочалась с трудом.

– Ты память потерял, что ли? – поинтересовался Ильнур. – У орков мы. Понимаешь?

– У орков? – Взгляд Юсупа прояснился. – Так мы еще… агх…

Он помотал головой, собираясь с мыслями, затем, не поднимая головы, осмотрел исподлобья местность и тяжело вздохнул.

– Значит, все уже спят?

– Вовремя мы проснулись, – сказал Ильнур. – Ты клинок не потерял?

Юсуп порылся в своих шароварах и извлек эльфийский клинок – такой же, как и у старика. Клинок еле заметно светился голубым, и исходило от него какое-то тепло, от которого Ильнуру вдруг захотелось обратно в эльфийскую деревню, в тепло и свет. Он поежился и полез за своим клинком.

– Ты в состоянии что-нибудь делать?

Юсуп не слишком уверенно кивнул:

– Голова кружится что-то…

– Еще бы. Так упиться! Эль, мой друг, такая штука, что о-го-го!!

Юсуп потер макушку и приподнялся на скрюченных ногах:

– Я готов!

– Хорошо. Я иду по шалашам, а ты всех остальных, которые спят. Только, прошу тебя, не шуми.

– Как можно, – отмахнулся Юсуп.

Ильнур поднялся и решительно (насколько это было возможно в темноте, когда тебя качает из стороны в сторону) направился к ближайшему шалашу. Оттуда отвратительно несло гнилью и доносился храп. Почти все орки храпели во сне, поскольку, помимо эля, они постоянно курили дурман-траву.