Польские дела развивались по наихудшему сценарию. Станислав Понятовский был образованный человек, но никчемный король. При нем обострился религиозный вопрос. В Польше и Литве долгое время, практически полтора столетия, насаждался католицизм. Удалось даже перепрограммировать значительную часть западнорусской элиты, которая перешла из православия в католическую веру. Православными остались только крестьяне да мещане. Шляхта предпочитала переходить в католичество.

Тех, кто не принял католицизм, называли диссидентами. На востоке это были православные христиане, жившие в Малой и Белой Руси. На западе, в Польской Пруссии и Данциге, – немцы-протестанты. Под предлогом защиты диссидентов Екатерина II и Фридрих Великий стали вмешиваться в дела Польши, что раздражало поляков, но было принято на ура самими диссидентами, которых тяготила власть католических королей.

Был и еще один важный момент: социальный. Польские паны ничему не научились после казацких войн XVII столетия и по-прежнему нещадно эксплуатировали православное «быдло». Естественно, обстановка накалилась до предела. Православные надеялись на русскую императрицу как на свою защитницу и видели в русских своих братьев-освободителей. Всё было, конечно, не так примитивно просто, но в целом верно. Беда заключалась в том, что большинство русского населения – крестьяне – находились в результате реформ Петра I и Екатерины II на положении рабов, ибо так было принято в тогдашней просвещенной Европе, с которой русские монархи брали пример; скажем, во Франции. Так было и в Польше.

И всё же русские тянулись к русским, где бы они ни жили: в Великой, Малой или Белой России.

Подробности эскалации конфликта в Речи Посполитой относятся целиком к истории Польши. Напомним канву. Русские резиденты раздували недовольство католиками и слабым королем и инспирировали конфедерацию – вооруженное выступление шляхты против верховной власти. В состав конфедерации вошли прежде всего шляхтичи-диссиденты. Тогда недовольные образовали вторую конфедерацию, направленную против первой, то есть против диссидентов и короля. Это была так называемая Барская конфедерация, в авангарде которой находились реакционные католические элементы. Впрочем, сами католики считали такими элементами православных, которых с оттенком пренебрежения именовали дизуниатами, то есть людьми, отвергавшими унию с католической церковью. До сих пор в польских трудах польских историков, изданных в России, мы встречаем рассуждения об отсталости дизуниатов, отвергавших польскую культуру, католичество и латынь.

Дизуниаты восстали против панов на Правобережной Украине, и ситуация запуталась окончательно. Все воевали против всех.

Бунт православных возглавили казаки Гонта и Железняк. Они назвали себя гайдамаками. Начались варварские погромы панских имений. Если в суровом XVII веке это не вызывало большого резонанса, то в просвещенном XVIII столетии мятеж был представлен как смесь дикости и террора: Европа еще не видела настоящих ужасов Великой французской революции, организаторами которых стали духовные наследники Вольтера и Монтескье. Впрочем, к этим вещам до сих пор применяются двойные стандарты, а подход исторически необъективен.

Казацкое восстание послужило косвенной причиной падения Крымского ханства. Один из панских отрядов, спасаясь от преследования гайдамаков, укрылся в турецком торговом городке Балта в Едисане. Гайдамаки нарушили границу, настигли панов, перебили их и разграбили Балту, попутно обидев подданных османского падишаха – греческих, еврейских и армянских купцов. Историк Крыма В. Д. Смирнов считает, что «происшествие в Балте имело частный характер стычки христиан с мусульманами и жидами, без всякой политической подкладки». Но в Стамбуле отреагировали асимметрично: виновниками грабежей назвали «московов», а русского посла заточили в Семибашенном замке, что было равносильно объявлению войны. Хотя императрица Екатерина приказала арестовать и казнить предводителей гайдамаков, это уже ничего не могло изменить. Война Османской империи и России стала фактом. Она шла параллельно с войной русских против Барской конфедерации. Таким образом ареной борьбы стала огромная территория от Литвы до Кубани.

* * *

Тем временем хан Селим-Гирей III продолжал политику своего предшественника. В годы, предшествовавшие войне, он разжигал вражду османов к русским и жаждал войны. В своей стране хан опирался на племя ширинов; следовательно, его вожди тоже выступали за обострение ситуации, совершенно не понимая, к чему это приведет. Вместе с ширинами Селим съездил в Стамбул, получил подарки – коней и шубы – и отбыл восвояси. Этим ограничиваются наши известия о политической деятельности хана. По каким-то причинам он не устроил турок и получил отставку. В Стамбуле решили назначить новым ханом престарелого Арслан-Гирея, но тот умер, не добравшись до Бахчисарая и даже не успев получить формальное утверждение в должности.

Тогда правителем сделали Максуд-Гирея I (1767–1768), сына хана Селямета. Максуд оказался настолько бесцветной личностью, что даже некоторые историки-османы «не заметили» его в списках ханов. Кадровая чехарда процветала и при падишахском дворе в Стамбуле. «Назначения делались наугад, на пробу; одни лица нетерпеливо сменялись другими; воцарилась полная безурядица», – характеризует ситуацию В. Д. Смирнов, и с этой меткой характеристикой нужно согласиться. По его мнению, Максуда сняли за излишнюю осторожность – хан выступил против войны с Россией, и это стоило ему трона. Такова была обстановка, предшествовавшая падению Крымского ханства.

Арест османами русского посла Обрезкова состоялся 10 ноября 1768 года. Через девятнадцать дней Екатерина официально объявила Россию находящейся в состоянии войны с Османской империей. Обе стороны стали готовиться к началу военных действий и обвинили друг друга в нарушении мира. В то время авторитет российской императрицы в Европе был очень велик, и к ее действиям отнеслись с пониманием. Только Франция выступила на стороне турок. Французское правительство еще раньше сочло себя ущемленным событиями в Польше и направило на помощь конфедератам своих офицеров и, конечно, деньги. Среди французских военных, сражавшихся в Польше, находился знаменитый впоследствии генерал Дюмурье. В 1792 году он будет командовать революционными войсками при Вальми и одержит победу над австро-прусскими войсками. В польской войне Дюмурье столкнулся с самим Суворовым, потерпел несколько поражений и обвинил в своих неудачах поляков, которые, по словам генерала, были скверно организованы, постоянно пили и разбегались при первом появлении русских.

Османы посвятили зиму подготовке войск и произвели кадровые перестановки в Крыму. Неожиданно для многих ханом был вновь назначен Крым-Гирей, которого вернули из ссылки. Главным аргументом в его пользу стал один: Крым откровенно ненавидел русских и хотел войны с ними. Теперь это сочли полезным. Хана еще осенью вызвали в Стамбул и осыпали подарками. Правда, картину омрачил один факт: в это же время в Стамбуле сошел с ума великий везир, объявивший войну России. Его отрешили от должности и отправили на покой, а хана отпустили в Бахчисарай. Начались военные приготовления.