такой не станешь. Тебе совсем неведомо, что значит постоянно ощущать адский ненасытный голод. Я хочу всего и сразу. – Каждое слово она подчеркивала тычком в воздух. – Любви, денег, признания. Чтобы меня ценили. Чтобы я чувствовала себя уникальной! И я этого добилась собственными силами. Я гуру! Я превратила себя в идола, которому поклоняются миллионы женщин по всему миру. И они готовы сделать все, что я им скажу. Абсолютно что угодно. Они мои до гробовой доски. И, уверяю тебя, этого ты у меня не отнимешь. Ты меня слышишь?

Внутри Сэм бушевал бешеный огонь. Все в теле полыхало, как сухой хворост, вспыхнувший от мимолетной искры. В этот момент она ненавидела Лизу, презирала ее за все, что они с нею проделали, и за ту легкость, с которой они потом бросили ее. Сэм ясно чувствовала, как ярость разливается по ее внутренностям, пламенем подступая к самому горлу. Она дала себе отдышаться, прежде чем продолжить.

– Бедная маленькая Мышка. – Ее голос вдруг преисполнился необычайного спокойствия. Как будто от ее лица говорил уже кто-то другой. – Позволь поделюсь с тобой еще кое-чем. Давно хотела рассказать тебе эту историю. – Она села на подоконник к Лизе и, вопреки тому, как сильно Лиза скорчилась от одного ее касания, прижалась к ней поплотнее. – Помнишь вечеринку у Криса Уильямса? – поинтересовалась Сэм. – Ту вечеринку, на которую ты не смогла пойти из-за золотой свадьбы бабушки и дедушки?

– Нет, – промямлила Лиза. – Школа осталась далеко позади. Трудно помнить все до мельчайших деталей.

– Да ладно, все ты помнишь. – Сэм вытянула ноги перед собой. – Ты не смогла пойти, потому что укатила с семьей в Бостон. А я пошла. И Джош тоже. – Она ощутила, как напряглась подруга, но продолжила рассказ: – И мы так все напились. Все разом. У меня с Брэндоном была жуткая ссора. Боже, мы с ним, в принципе, не ладили, наверное? Даже не знаю, зачем я изображала, что он мне нравится. Кажется, я оставалась с ним, чтобы не утруждать тебя, Мышка. Я все время пыталась сделать твою жизнь проще. – Она поправила выбившийся из прически подруги локон. – Ну, короче, Джош проводил меня домой. Он меня обнял, заявил, как он сильно рад, что мы снова дружим, сказал, что я «крутая», потому что меня ничто не выбивает из колеи, в отличие от других девчонок. – Быть не такой, как все остальные девушки. Это казалось столь важным тогда. Сэм взяла Лизу за руку. – Мы серьезно не хотели сделать тебе больно. Я хочу, чтобы ты это знала.

– Пожалуйста, не надо. – Лиза вся замерла. – Прошу тебя.

– Я спросила, не хочет ли он зайти на минутку. – Сэм не обращала внимания на мольбу подруги. – В холодильнике у нас всегда было вино, и мои родители не обращали внимания, если чего-то не досчитывались. Ты же помнишь, какие они у меня были. И вот еще что важно: Джош сначала колебался. Он вспомнил о тебе, пускай всего на один миг. – Она пальцами прошлась вверх и вниз по руке Лизы, обвела ее запястье, прощупывая, насколько хрупкие у той косточки. Подруга все еще сидела, устремив невидящий взгляд в землю.

Когда все закончилось, Джош сполз с нее и вдруг заплакал. Он не хотел этого, причитал он, он не думал, что… Он любил Лизу, он любил ее так сильно. Он начал упрашивать Сэм пообещать никогда не рассказывать о том, что случилось. И Сэм поклялась («провалиться мне на этом месте»), что никогда никому ничего не расскажет. Ей нравилась мысль, что ее и Джоша связывала тайна, известная только им двоим. Узы, которые ничем нельзя разорвать.

– Это была ошибка, – продолжила Сэм. – Набухались, ты же понимаешь? Нельзя винить человека за то, что он сделал, напившись. Но сделать тебе больно мы не хотели. Ты же веришь мне, правда же? Мы вообще не хотели тебе доставить хоть капельку боли. И на том бы все и закончилось… – Сэм сама уже плакала. Слезы легко скатывались по лицу. Какое же облегчение, подумалось ей, сознаваться в самом худшем, что она сделала в своей жизни. – Вот только на следующий месяц у меня вдруг случилась задержка с месячными.

– Нет, – простонала Лиза. – Это неправда. Ты лжешь.

– Зачем мне что-то подобное выдумывать? Я сходила к врачу, но сразу поняла, что по датам ничего не сходится. – Сэм обхватила руками голову Лизы, вынуждая подругу смотреть ей в глаза. – Сама подумай, Мышка. Помнишь, как сильно я переживала, когда узнала, что беременна? Времени прошло не так много, правда же? Но я все-таки решила дать тебе убедить саму себя, что все произошло в ночь твоего дня рождения. Я хотела тебя защитить. Все, что я когда-либо делала, было во имя твоего спокойствия. – Лиза с трудом сглатывала воздух, но Сэм не давала ей высвободиться. – Вот поэтому все время, пока я в Бенфорде, Джош пытался избавиться от меня. Он боялся, что я раскрою тебе правду. – Сэм поморщилась. – Сколько тайн у вас друг от друга… Бракованный у вас брак.

– Я не верю тебе. Не верю. Джош никогда бы так со мной не поступил. – Лиза сложилась пополам, как тряпичная кукла. Она дрожала, будто бы в приступе. Сэм погладила подругу по спине, ощущая косточки позвоночника, проступающие через кожу. – Нет, – заскулила Лиза. – Не надо. Прошу тебя. Не надо. – Сэм встрепенулась при этих словах.

Нет.

Не надо.

Прошу тебя.

Не надо.

Электрический разряд, пробивший ее насквозь, заставил сердце биться чаще. Казалось, что она вдруг обнаружила посреди пустого поля дверь, ведущую в никуда, прошла через нее и попала в иной мир. Она медленно продвигалась через сон, который ей являлся далеко не первый раз, но который по пробуждении она никак не могла вспомнить, сон, покидавший ее столь же быстро, как капли воды на теле после купания. Она стояла на краю спальни, в которой прошли ее детство и юность. На улице было темно. Самодельный бонг и пустая бутылка водки стояли на прикроватном столике. В воздухе парили столь плотные клубы застоявшегося пива, что она ощутила во рту его отвратительный вкус. Джош валялся на полу и храпел. А вот и она сама. Сэм в восемнадцать лет. Острое желание быть любимой и быть причастной. Она была совсем молоденькой, практически девочкой. Она все еще думала, что ей открыты все двери в мире, и не могла даже на секунду представить, что ее ожидают ошибки и поступки, на которые она никогда не считала себя способной. Она наблюдала, как молодая Сэм нависает над телом Лизы,