— Я не уходила, — Мари пошатнулась. — Не понимаю, как сюда попала. Я только что стояла рядом с вами.

— Только что?! — возмутилась портниха. — Мы тебя десять минут ищем!

— Но я...

— Ру Фритт, кажется, ей нехорошо! — вскричала Далила.

— О, небо! — Лира сориентировалась быстро и подхватила падающую девушку.

...В карете Мари не проронила ни слова. Смотрела в окно, продолжая чувствовать лёгкое головокружение. Мысли мельтешили в голове, не желая оформляться во что-то конкретное. Лира не сводила с девушки тревожного взгляда. Далила сидела, насупившись. Случившееся напугало её не на шутку.

— Нужно связаться с твоей матерью, — проговорила портниха на подъезде к дому. — Я человек, придется тебе самой вызвать её через зеркальце.

Мари замотала головой и застонала. Резкое движение вызвало новый приступ тошноты.

— Не стоит волновать Королеву, — пробормотала она через силу. — Я в порядке.

— Неправда! — отрезала Фритт. — Если бы ты просто потерялась, я бы сама предпочла скрыть этот факт, дабы не навлекать Королевского гнева на свою рыжую голову. Но ты не в порядке. С тобой случилось что-то нехорошее. О таком молчать нельзя!

Стихийница смирилась с неизбежным, вспомнив, к чему привели предыдущие секреты. Достала осколок, едва добралась до спальни. Её шатало и хотелось поскорее лечь. Подъем на третий этаж показался настоящим подвигом. К радости Мари, Веста не ответила на вызов. На объяснения не хватило бы сил. Девушка оставила сообщение без подробностей и, с трудом переодевшись в ночную рубашку, упала в постель.

Приснилась прошлогодняя буря во владениях совета, вызванная "лекарством" Дайры, которое ву Волонтрэ по ошибке добавила в рябиновый морс. Мари, как наяву, снова увидела стихийников, потерявших контроль над погодной магией. Они падали на колени, молили о пощаде, выплескивали неконтролируемые осадки, беспощадные ветра, смерчи и молнии. Бедняга Кристоф Рум бился в конвульсиях на траве и никто, никто на свете, не мог помочь ему сохранить дар.

"Небеса разверзнутся", — предрёк голос Вирту. — "Создать Крест не удастся. Не удастся... Время близко... Всё ближе и ближе..."

— Ш-ш-ш, — шепнул кто-то в реальности. — Это сон. Просто плохой сон.

Мари открыла глаза и болезненно поморщилась, голова по-прежнему болела.

— Выпей. До дна.

На краешке кровати сидела Веста и протягивала стакан с бордовой жидкостью. Девушка думала, настойка окажется привычно мерзкой, но её ждал сюрприз: лекарство с ягодным вкусом не горчило и приятно холодило горло.

— Садись удобнее, — Королева положила под спину дочери подушку. — И рассказывай всё по порядку. Как ты оказалась в другом ряду?

Мари развела руками. У неё не было вразумительных ответов. Пока стихийница путано объясняла случившееся, Веста хмурилась, рассеянно перебирая пальцами прядь распущенных волос. В изумрудных глазах затаилась тревога. Слишком сильная, её не удавалось скрыть.

— Забудь, — тихо повторила Королева произнесенное дочерью слово.

— Что думаешь? — спросила Мари с надеждой. — У меня был какой-то приступ или...

Ухоженные ногти Её Величества на миг вонзились в ладони.

— Боюсь, без чужого вмешательства не обошлось. Вопрос в том, какую цель преследовали. Если б собирались похитить, увели бы без труда. Значит, хотели что-то выспросить.

Сердце Мари ускорило ритм.

— Кто-то выяснил нашу тайну?

Веста отвела взгляд, и девушка догадалась: мать поняла что-то крайне важное и опасное из короткого рассказа.

— Ты недоговариваешь, — заметила она с тенью горечи. Опять секреты!

Веста посмотрела с отчаяньем, принимая трудное решение.

— Вчера кое-что случилось, — призналась она нехотя. Сбросила туфли и устроилась на кровати с ногами. Взяла дочь за руку. — Ирг Тори мёртв.

Мари почудилось, её окунули в ледяную воду. С головой. В висках застучало.

— Я пошла на риск, — пальцы Королевы задрожали. — Было трудно переступить черту, но я заставила себя. Приказала арестовать погодника. Бросила обвинения ему в лицо. В убийстве Веры.

Веста замолчала, вспоминая события минувшего дня. На лице застыла мука.

— Он всё отрицал, да? — вопрос дался с трудом. Чувство вины царапнуло душу. Ещё недавно Мари требовала призвать пожилого погодника к ответу, а теперь его не было в живых. Тори не стало. Как и женщины, в убийстве которой его подозревали.

— Отрицал. Поначалу, — кивнула мать сосредоточенно. — Твердил, что это безумие — подозревать его в гибели друга. А потом... Я понятия не имею, что случилось потом. Ирга охраняли стражники. Он находился один. В закрытой комнате. Так мы считали...

Королева замолчала, мрачно глядя в никуда. Мари не сомневалась, та видит мёртвое лицо подданного, в чью вину отказывалась верить.

— С охранниками произошло нечто странное, — продолжила Веста. В глазах блеснула ярость. — Как с тобой сегодня. Они остались на месте, но потеряли четверть часа. А Ирг... когда я вошла, он бился в конвульсиях, отравленный тем же ядом, что едва не погубил Ериду Саттер.

Мари застонала. Память нарисовала другого плененного погодника. Игана Эрслу, убившего себя в темнице.

— Он сам это с собой сотворил? — голос дрогнул под гнётом дурных воспоминаний.

— Боюсь, что нет, — красивое лицо Королевы исказило отвращение. — Но кто-то очень хотел, чтобы так думали. Кто-то, пытавшийся убить меня.

Последнюю фразу мать произнесла будничным тоном, но на глаза Мари навернулись слёзы. Мысль, что преступник, не боявшийся рисковать и обладающий странными способностями красть чужое время, находился рядом, резанула по живому.

Веста грустно улыбнулась.

— Не бойся. Это был последний раз, когда он обошёл меня.

— Или она, — шепнула Мари. — В доме совета с Тори была женщина.

Но Королева предпочла не заметить намёка на придворную даму.

— Умирая, Ирг отчаянно доказывал, что это он стоит за покушениями на меня — во Дворце и на срединной территории, — произнесла Веста жестко. — Признался и в убийстве Веры. Мол, она узнала его мерзкую тайну. Но мой дар не до конца оставил меня. Я сумела разглядеть нечто незаметное другим — лёгкую дымку в глазах погодника. Он говорил то, что ему велели сказать.

— Велели? — переспросила Мари, заерзав на постели. Вспомнились сегодняшние приказы забыть произошедшее на ярмарке.

— О! — Веста усмехнулась. — Теперь я знаю секрет настоящего убийцы. Это зелье. С очень сложным составом. Принимая его, стихийник становится способен убедить любого, в чём угодно. Подчинять его волю. Я избавилась от рецепта много лет назад, найдя в книге бабки-целительницы. Слишком опасное оружие в неподходящих руках. Но, видно, состав пойла хранился не только в нашей семье.