— С ними — ничего, а вот вы, — я сорвал с Иларии одеяло и толкнул её к мужу, — умрёте.

— Вы нас убьёте? Но, за что? — спрашивала Илария, — Мы сказали вам о Ло Атрейдес всё, что знали.

— На колени, — приказал я, пуская двойной разряд по Тавридам.

Те корчились от боли, они сначала рухнули на пол, извиваясь словно отожравшиеся гусеницы, это было больно, небольшие молнии оставляли ожоги. Хорошо хоть напряжение можно было регулировать, а то бы давно сознание потеряли. Когда я перестал их бить током и повторил свой приказ, Тавриды и не подумали не подчиняться.

— Да потому, что вы подонки, садисты и убийцы. Потому, что я вас ненавижу. Разве этого мало, что бы убить? Считайте это актом высшего правосудия. Вы заплатите за весь этот театр боли и ужаса, что устроили у себя в подвале, — толкал я свою речь, наводя на них руки, с которых готовы были сорваться убийственные разряды.

— Можно подумать, нам это нравилось. Первое время нам вообще мертвецы во снах мерещились, а уже потом притерпелись. Стали относиться к этому как к работе.

— Чего? Какая к демону работа? — от такой информации я даже передумал их жечь.

— Да такая. Нам за это платили. А мы платили тем людям, которых убивали, иначе это было бы незаконно. Это шоу, понимаешь? Богатые влиятельные люди хотели на это смотреть, и мы им это показывали.

— Ложь, этого просто не может быть.

— Доказательства в столе, — пожал плечами Зиновий.

Я открыл ящик стола и стал рыться в бумагах, долго искать не пришлось, они лежали на самом верху. Все они содержали примерно следующее: «Я ХХХ, даю своё разрешения дому Таврида на добровольное умерщвление насильственным путём. Взамен, Илария Таврида, обязуется …» — дальше варьировалось. Кто-то хотел, чтобы деньги передали родственникам. Кто-то спасал своих близких от нумеризации, кто-то устал от жизни и решил гульнуть напоследок за чужой счёт, ни в чём себе не отказывая. А последний мужик, которого Зиновий порвал на дыбе, вообще должен был быть ещё жив, так как по контракту с армией в случае его смерти то, что останется от его трупа, должны были встроить в механического кентавра. Так что дом Тавридов мучил и казнил людей на законных основаниях и по взаимному согласию.

— Да ну на*р, такого просто не может быть.

Я сел на край постели, ножка подо мною хрустнула.

— Вы что, другого способа заработать не нашли?

— Ну, это всё равно кто-то делал бы. Почему не мы? Два года назад, когда всё это началось, мы были на гране разорения. Нас чуть не вычеркнули из книги аристократических домов.

«Да что не так с этой планетой? Местные жители как будто демонами одержимы. Не ценят ни свою жизнь, ни чужую,» — я задумчиво поглядывал на супружескую пару.

Молчание затягивалось, и Зиновий истолковал это как-то по своему.

— Пожалуйста, не рассказывайте Роксане и Стефану о том, что происходило в подвале. Они не должны знать, — проблеял Зиновий.

Ситуация из разряда убийственный трэш. Сидит мужик в железном костюме, а перед ним два голых человека стоят на коленях в ожидании расправы. Маньяки на полставочки, блин. Я почувствовал, как мой мозг начинает перегружаться и постепенно накрывающую меня дурноту.

— Ладно, живите, пока. Но чтобы вам в голову не лезли глупые мысли, дети ваши пока побудут у меня. И как часто вы теперь будете их видеть, зависит от вашего послушания.

Тавриды выдохнули, понимая, что смерть проходит мимо.

— Прежде всего, заканчивайте с вашим театром ужасов.

— Да мы сделаем, мы всё сделаем, что вы нам велите, спасибо, спасибо, — загомонили они хором, бросаясь мне в ноги и пытаясь поцеловать мои железные стопы.

Я с ногами залез на кровать, только этого мне не хватало.

— Хватит! Вы уже оденьтесь что ли.

Странные получились с Тавридами у нас взаимоотношения. По сути, я взял законопослушную семью в заложники, выкрал у них детей и начал шантажировать. Если власти о таком узнают, улететь нам уже никто не даст. Но пускай уж лучше детишки побудут подальше от такой семейки. Разместили мы их на Лапуте. Клео организовала там школу, так что дети Тавридов даже от обучающей программы не отстанут. Мне удалось сохранить своё инкогнито, Илария и Зиновий думали, что я какой-то наёмник экстра-класса, нанятый конкурирующим домом, также преследующим Ло Атрейдес. То, что я ксенос, они даже не могли предположить — сказывалась косность мышления. После того как я сказал Тавридам, что никого не буду убивать и даже разрешу видеться с детьми иногда, они совсем расслабились и успокоились. В их глазах, положение выглядело примерно так: они попали в зависимость к какому-то конкурирующему дому. Взятие детей в заложники при таких обстоятельствах — это стандартная ситуация, причём не самая худшая. Не редки случаи, когда отпрыски зависимой семьи успешно женились, находясь в заложниках и более слабый дом вливался в более сильный. А если судить по моему оснащению, то я воин из очень сильного и технологически продвинутого дома, возможно даже представитель Афин или Трои. Так что Тавриды особо не кабенились, исполняя мои указания, и даже прикидывали возможные выгоды. Ничего особо значимого я пока от них не требовал. Для начала, мне просто было нужно знать точное местоположение, где Ло вошла в режим призрака. Тавриды сказали, что утром выделят мне того самого водителя и гоплитов, которые занимались похищением. Я хотел, чтобы водителя привели немедленно. Но пухляши задавили меня контраргументами.

— Насколько я понял, вам нужно именно то место, где исчезла малышка Ло? — уточнил Зиновий, — Легче всего его будет найти днём. Не знаю зачем оно вам, но вы же не хотите, чтобы водитель ошибся и указал вам не то место. А пока можете погостить у нас, я велю слугам приготовить для вас гостевые покои.

При этом Зиновий обменялся с женой таким многозначительным и похабным взглядом, что даже я под своей бронёй покраснел. Всё-таки не понимаю я Критчан, эти люди не поддаются логике. Вот кому захочется заниматься любовью с человеком, который несколько часов назад пытал тебя электричеством и собирался убить? Какой-то гипертрофированный стокгольмский синдром. Проверять судьбу и соглашаться у них переночевать я не стал, мало ли что они на самом деле хотят. Может они на мою броню облизываются. Попрощался и сказал, что зайду утром. Остаток ночи я провёл в укрытии. Робот-клоп, который нашёл небольшую выемку в канализации пирамиды, просто перегородил её стальными прутьями и железным листом, чтобы сюда кроме нас никто не мог попасть.