– Можно?

Кейси кивнул Алекс и тот дополнил:

– Проблема в том, что Вуд в своё время был связан с бандами, в основном из меньшинств. Да, Люк, в том числе и ирландцами. Нам такое сокровище даром не надо, а он уже начал разводить новые банды. Все помнят, как весело было? И вот это веселье начнут связывать не с Вудом, а снами.

– А губернатор? – Спросили из зала.

– Та же жопа только в профиль, – переждав смешки, Алекс продолжил, – он от нас начал дистанцироваться ещё до отправки на войну, сейчас тем паче. Мы и раньше-то немало могли сделать – взять хотя бы отмену призыва в Нью-Йорке. Для него мы сейчас – первые враги. Кто сможет поднять бедноту против банкиров? Профсоюзы и ИРА. Кто самые опасные? Мы. Значит, будет давит ирландцев и ИРА всеми силам, опираясь как на войска и полицию, так и на прикормленные профсоюзы.

– Особого выбора у нас нет, – подхватил Фред угрюмо, видя, что все замолчали, – нужно снова налаживать отношения с профсоюзами, да с ребятами из тех, кто повоевал. Чтоб не возникло противостояния Мы и Они.

Пять Точек распрощались со старым названием, окончательно став Медовыми Покоями – в новых картах и справочниках власти города обозначили район именно так. На этом хорошие новости заканчивались.

В середине января официально распустили Кельтику, причём офицеры узнали об этом из утренних газет. Ранее они числились в Бессрочном отпуске без сохранения содержания.

– Мило, – только и сказал попаданец, скрежетнув зубами так, что напугал жену.

– Не расстраивайся, – попыталась утешить его Лира, целуя его в макушку и вытирая пролитый кофе, – ты всё равно не хотел оставаться на службе.

– Не хотел, – согласился он, – и не хочу. Просто вот так, из газет… это не только неуважение к нам, но и тревожный сигнал. Давить будут крепко.

В штабе офицеры собрались, не сговариваясь – благо, почти все они и живут теперь в этом районе. Обговорили статью о роспуске дивизии, и что это событие несёт им лично. В помещении гул голосов, большая часть мужчин на грани бешенства из-за столь демонстративного неуважения.

– Есть ещё одна новость, – поднялся Папаша О'Брайен, перекрикивая разговоры, – начинают муниципальным жильём давить. Помните, как мы добивались жилья для семей призывников? В старых фортах и тому подобных неудобьях.

– Помним, помним, – пробурчал Доэрти, – не тяни со вступлением, чай не в театре.

Нервные смешки не смутили Томаса О'Брайена.

– Вот, – кинул он на стол письмо, – извещение о выселении. Сегодня один из моих ребят принёс. Такие письма порядка двухсот семей получили – те, где мужчины вернулись с войны живыми. Это только начало, англосаксов уже подогревают разговорами, что это жильё мы получили незаконно, губернатора восстанием шантажировали. А теперь, дескать, нормальные англосаксы вернулись с войны, можно и разобраться с подлыми ирлашками. Сперва выселят тех, где мужчины вернулись, а потом и вдов с сиротами подвинут. Сами знаете, как это происходит.

Ирландцы знали, да ещё как… нынешний мэр ещё до войны успел прославиться подобными афёрами. Поселят среди вдов маргиналов, так женщины сами выедут! А не выедут, так быстро опустятся на самое дно, зарабатывать для вожаков новых банд работой на панели или побираясь.

Не то чтобы бывшие форты очень уж соблазнительны с точки зрения торговли недвижимостью, но Вуду нужны новые банды. Ручные.

Авантюра… но всё говорило о том, что надвигается хаос. Слишком много вооружённых мужчин, слишком мало работы, проигранная в шаге от победы война. Банды неизбежны. Тот, кто сумеет их контролировать, получит город, а дальше… Может быть, это будет Вольный город, а может… Вашингтон рядом, соблазн взгромоздиться на трон с помощью переворота может перевесить соображения здравого смысла.

Похоже, времени на долгую раскачку и подготовку ирландцев к Исходу почти не осталось, счёт пошёл на недели. Зря… ох зря он тащил Лиру с дочкой назад, поддавшись уговорам! Нужно было найти веский предлог и оставить их с дочкой в Чарльстоне – климат для малышки лучше, ещё что…

Увы, супруга насквозь политизирована, а в своё время он покорил Лиру именно тем, что всерьёз воспринимал её мнение по вопросам политики, экономики и прочим темам, считающихся в этом временем исключительно мужскими. Надавить смог бы, послушалась бы, но… сложилось так, как сложилось.

Ситуация выглядит не лучшим образом, пусть даже со стратегической точки зрения фактический распад САСШ выглядит очень перспективно, верно. Но вот когда сам живёшь Во времена перемен, да ещё и в центре этих самых перемен… неприятно.

Такие новости лучше воспринимаются из газет, причём желательно прочитанных на другом континенте, в собственном уютном доме, в стабильной стране. Нервы пощекотать, покачать головой осуждающе, обсудить с домашними после завтрака…

* * *

Дома в Маленькой Германии пришлось продать, сильно потеряв в деньгах. Цены на недвижимость после объявления мира и наступившего кризиса резко упали вниз, продолжая падать. Ранее они поддерживались благодаря статусу промышленной столицы богатого государства, и по факту – главного перевалочного пункта из Европы, едва ли не на оба американских континента. Ныне поток мигрантов сократился в десятки раз, да и те в большинстве своём не задерживались в городе.

Не так давно в бедных районах встречались люди, живущие на лестничных площадках и в самых сырых подвалах. Ныне город заметно опустел, потеряв не меньше трети населения и продолжая терять.

Мигранты перестали задерживаться, пытаясь подработать доллар-другой на пути в вожделенную Калифорнию, Техас или Неваду. Не вернувшиеся с войны солдаты – не только погибшие, но и осевшие где-то в глубинке. Для горожан внезапно стала привлекательна провинция САСШ и даже Канада… в кои-то веки люди ехали из САСШ в Канаду!

Стоимость жилья в городе сильно упала, а цены на продукты растут как на дрожжах. Разница между серебряным и бумажным долларом становится всё более ощутимой. Доллары некоторых банков[213] стоят ныне в сотню раз меньше номинала.

– Погром, масса! – Добби вбежал в гостиную, смешно округляя большущие, и без того выпуклые глаза, – чёрных бьют!

Слуга, который так и остался при Фокаданах, трясся всем телом.

– Тебя не тронут, – попытался успокоить его Алекс.