хотя обычно разграничение делают по фарватеру или середине русла. Так островок Даманский у китайского берега стал российским. И одновременно – миной замедленного действия.

До поры островок площадью меньше квадратного километра никого не волновал. Ни на нём, ни в округе никто не жил. Граница здесь почти не контролировалась. Эти места даже теперь – глушь.

К 1960-м дружба между Китаем и хрущёвским СССР дала трещину. «Маоистская клика» клеймила «советских ревизионистов», и наоборот. Вместо «Русский с китайцем – братья навек» зазвучал глумливый молодой Высоцкий: «Возле города Пекина ходят-бродят хунвейбины…», «Мао Цзэдун – большой шалун…» На севере Приморья воссоздавали погранотряд, оборудовали границу. Заставу Нижне-Михайловка построил в 1964 году Иван Стрельников, ставший её первым начальником. В 1967 году Виталий Бубенин, прослуживший некоторое время заместителем Стрельникова, построил и возглавил соседнюю заставу – Кулебякины Сопки. Зимой Даманский стали обходить советские пограничные наряды, что было использовано как повод для конфликта. На острове начали появляться китайские крестьяне, рыбаки. Наши их выдворяли. Стрелять было запрещено – выдавливали плечами, применяли «тактику живота», дрались стенка на стенку, применяли дубины и дедовские рогатины. Хроникальные кадры, запечатлевшие эти стычки, вошли в «Зеркало» Тарковского. В феврале 1968 года произошло настоящее ледовое побоище – сошлось около тысячи человек. По версии КНР, советский БТР задавил четверых китайцев, но до открытия огня не дошло. «Фактически мы готовились к… вторжению на нашу территорию», – вспоминал Бубенин. И всё-таки того, что случилось в воскресенье 2 марта 1969 года, никто не ожидал.

В тот день у Даманского заметили группу нарушителей. Стрельников, предупредив по телефону Бубенина и попросив о помощи, выдвинулся с личным составом к острову на трёх машинах – ГАЗ-69, БТР, ГАЗ-63. Погранцы вышли на лёд, не снимая автоматов с плеч. Думали: может, снова дойдёт до рукопашной… Не знали, что ночью на острове залегла засада.

Сохранились три снимка, сделанные фотографом особого отдела рядовым Николаем Петровым за несколько минут до гибели. Первый: нарушители на льду Уссури. Второй: к ним идут пограничники во главе со Стрельниковым, чтобы заявить протест. Третий: китайский командир поднимает руку…

Это был не бой – расстрел. Пограничники из групп Стрельникова и Рабовича не успели сделать ни одного выстрела. Раненых китайцы добили ножами. Из двух групп чудом спасся только рядовой Серебров – раненного, его случайно не убили.

Пограничники третьей группы, ехавшие на ГАЗ-63 и отставшие, приняли бой. Стрелок Абзалдин Бикузин рассказывал: «Пули свистят, кажется, что стреляют со всех сторон. Мы находились на южной оконечности острова, почти на открытом месте. Рассредоточились, залегли. Страха не было совсем. Никто не паниковал. Рядом со мной, метрах в трёх, убило бойца… По мне бил снайпер: только высуну голову – выстрел… До противника было недалеко, меньше 200 метров. Всё было прекрасно видно, я стрелял из автомата короткими очередями. На нас пошла цепь китайцев, начали окружать, Бабанский дал команду отползать с открытого места. Патроны кончались. Мы тогда больше 25 патронов в магазин не заряжали. У кого был один магазин, у кого – два, то есть максимум по 50 патронов на человека». Младший сержант Бабанский вспоминал: «Через 20 минут боя из 12 ребят в живых осталось восемь, ещё через 15 – пять…» Группу Бабанского уничтожили бы, не примчись на помощь старший лейтенант Бубенин с бойцами. Обогнув остров на бэтээре, Бубенин зашёл китайцам в тыл, расстреливая и давя живую силу. Когда машину повредили, раненый Бубенин вернулся на советский берег, пересел в БТР Стрельникова и снова помчался к Даманскому.

В то кровавое воскресенье погибло три десятка наших бойцов, но бой с многократно превосходящими силами регулярной армии КНР пограничники выиграли. Противник отступил. Только на острове остались две с половиной сотни убитых китайцев. Бубенин: «Батальон… при поддержке двух миномётных и одной артиллерийской батарей в течение двух часов жесточайшего боя не смог сбить с острова и уничтожить группу пограничников в 30 человек… На каждого из нас в среднем приходилось от 15 до 20 китайских солдат и почти одно орудие или миномёт. Примерно такое же соотношение в потерях… В это трудно поверить. Но это так».

СССР готовился к войне. Полковник-морпех Сергей Кондратенко, в 1969-м – курсант военного училища в Благовещенске (город отделён от Китая только нешироким в тех местах Амуром), рассказывал: «Наш первый курс оставляли на прикрытие границы. Ждали, что начнётся война. Я был командиром отделения, как сейчас помню: наш участок – от роддома до кафе “Золотой якорь”. По сигналу “Ураган 269” мы должны были занять позиции на набережной. Минут 15, наверное, продержались бы».

Второй бой произошёл 15 марта. С китайской стороны начался артиллерийский и миномётный обстрел. Потом пошла пехота.

Наши войска, стянутые к границе, в бой не вводили: это ещё не война – пограничный конфликт. Удар снова приняли на себя погранцы. Начальник погранотряда Демократ Леонов требовал от армейцев поддержки, те медлили, боясь ответственности (Москва ещё спала). Тогда полковник решил сам повести к Даманскому на помощь сражающейся мотоманевренной группе погранотряда четвёрку танков. Перестраховщики тут же, «на коленке», оформили передачу танков от армии в погранвойска КГБ. Заняв место командира в головном танке, Леонов двинулся к Даманскому. Танкам удалось отвлечь противника, пограничники получили возможность сменить позиции и вывезти раненых. Но танк Леонова подбили из гранатомёта. Когда полковник покидал машину, пуля снайпера попала ему в сердце.

Лишь к вечеру командующий Дальневосточным военным округом генерал Лосик отдал приказ нанести удар по территории Китая (Бубенин: «Наконец-то политическое руководство страны проснулось. В Москве наступило утро»). Артиллерийский полк и дивизион «Градов» ударили по Даманскому и китайским тылам, выжигая всё живое и неживое. «У нас был позывной “Сабля”. Пришёл приказ: “Сабля, огонь!” Вношу метеопоправку – ветер, температура, давление, быстренько рассчитываю… Нанесли удар с дистанции 17 750 метров в глубь китайской территории, по месту сосредоточения резервов личного состава, боеприпасов, техники, – вспоминал Вячеслав Качанов, тогда – старший вычислитель реактивного дивизиона. – За 20 секунд выпустили 440 снарядов. По данным разведки, в результате было уничтожено до полка пехоты, две артиллерийские батареи и одна миномётная».

Потери советской стороны в марте 1969 года составили пятьдесят восемь человек убитыми. Китайской, по разным оценкам, – от пятисот до трех тысяч.

Пятеро стали Героями Советского Союза: полковник Леонов, старший лейтенант Стрельников, младший сержант, армеец Владимир Орехов, старший лейтенант Бубенин, младший сержант Бабанский. Трое первых – посмертно.

На Даманском наши пограничники впервые после июня 1941 года приняли бой с регулярной армией сопредельной страны; впервые столкнулись две коммунистические ядерные державы, причём обе стороны стреляли из калашниковых,