Джулиано дал служанке письмо.

— С этой бумагой ты можешь прийти к мессере Геллиани, нотариусу из Милана. Он даст тебе тысячу золотых дукатов. Присоединитесь к какой-нибудь процессии паломников. Отправляйтесь во Францию, а оттуда еще дальше. В Новый Свет. Да, Кроче, даже в Новый Свет. На край земли. Потому что здесь, хоть в Испании, хоть в Италии, — Панчифике будет грозить опасность.

Мавританка охнула, приложив ладонь ко рту. Потом покорно кивнула головой.

— Я сделаю, как вы прикажете, ваша светлость.

На конклав в Сиене из двухсот тридцати приглашенных приехало всего сорок. Всех их приютил монастырь святой Анны.

Выборщики нервно ожидали прибытия кардинала Джованни Медичи.

Биббиену трясло как в лихорадке. У него сильно потели ладони, он постоянно вытирал их о свою грудь. Теперь, когда конклав начался, секретарь не мог понять, как он вообще на это решился. Интрига захватила его настолько, что он совершенно потерял голову. Теперь уже было невозможно вспомнить, с чего все это началось. Кажется, кардинал Шарни еще тогда, в Риме, бросил раздраженно: «Я все равно не признаю делла Ровере папой!» Биббиена подошел к нему и тихо сказал: «Многие последуют вашему примеру».

Когда они приехали в Милан, Шарни пригласил Биббиену к себе. Там же присутствовали епископ Льежский и архиепископ Бретанский.

— Избрание делла Ровере крайне нежелательно для французской церкви, — сказал кардинал Шарни. — Это грозит нам потерей множества привилегий…

Кажется, потом он говорил, что французские кардиналы поддержат Джованни, если Биббиена сможет собрать хотя бы пять голосов среди итальянских. У секретаря помутилось в голове. Он еще мог сделать Джованни папой!

После этого Биббиена словно одержимый бросился к кардиналу Марчелло, от него к кардиналу Дентоне и далее, далее, далее. Всем он говорил одно и то же: французские кардиналы готовят конклав, они поддержат Джованни Медичи, который имеет некие секретные документы против Ватикана, и потребуют признать его папой, если вы хотите, то еще можете заручиться его поддержкой…

Его напор и убежденность поколебали почти всех. Однако когда настал момент собирать конклав, большинство струсило. В монастыре святой Анны собралось сорок перепуганных до смерти иерархов церкви, каждый из которых думал только об одном: как бы побыстрее унести отсюда ноги и пережить гнев папы.

— Ух и всыплет же тебе Джованни, — злорадно сказал Биббиене епископ Содерини. — Я бы на его месте просто голову тебе оторвал!

* * *

Кардинал Медичи прибыл ближе к вечеру. Новость о его приезде быстро облетела кельи. Кардиналы и епископы поспешили собраться в трапезной.

Джованни появился вскоре, он даже не успел снять плаща. Был очень бледен, но спокоен. Когда Биббиена сделал шаг к нему, кардинал прошел мимо, будто не видит своего секретаря вовсе. Секретарю показалось, что его обдало ледяным холодом. Еще он отметил, что Джованни сильно похудел и осунулся.

Он поднялся на возвышение, откуда обычно монахам читалось Святое Писание во время трапезы. В руках кардинал держал свиток.

Он развернул его.

От передних рядов к задним прокатился вздох:

— Папская булла!

Джованни медленно и пронзительно громко прочел:

— Милостью своей папа Юлий II прощает вас, бунтовщиков и изменщиков, врагов веры. Всем вам будет сохранена жизнь. Каждый из вас обязан уплатить в казну святой церкви по тридцать тысяч золотых дукатов в качестве штрафа. Те, кто откажется уплатить штраф, будут отлучены от церкви, лишены сана и всех бенефиций, имущества и свободы. Если лицо, отказавшееся уплатить штраф, так или иначе попадет на территорию Папской области — будет задержано и публично бито плетьми.

Сзади раздался грохот. Кардиналу Шарни стало плохо.

Однако никто не обратил на это внимания, потому что в зал с двух сторон вошли ватиканские гвардейцы с алебардами наперевес.

— Сим удостоверяю, что эта булла подлинная, — Джованни распахнул плащ. На его сутане была тяжелая золотая цепь с изображением серафима. — Я, кардинал ди Медичи, пожизненный легат Его Святейшества.

Я готов поклясться, что все мы, присутствующие сейчас в этой комнате, испытали в эту секунду священный трепет.

— Согласно легенде, передаваемой в ордене от магистра к магистру, — продолжал Петьёф, — Леонардо создал некий Код…

— Постойте! — прервал его я. — Правда, вы не шутите?! Леонардо знал потомка Христа?

— Нет, я не шучу, — уверенно сказал Петьёф. — И этот Код действительно существовал.

— Но в чем смысл этого Кода? — спросил я.

— Он позволяет найти потомков Христа, — ответил Петьёф. — И мы абсолютно уверены, что его хранит синьор Вазари. Разумеется, он отрицает это. Ну что ж… Если синьор Вазари связан священными обязательствами, которые не позволяют ему открывать Код мессере Леонардо кому бы то ни было, то так тому и быть. Род Вазари наследует его из поколения в поколение. Следующим хранителем будет Франческа…

Я посмотрел на Франческу — она была ни жива ни мертва. Сама о том не догадываясь, она оказалась главным действующим лицом гигантской и опасной игры. Внутреннее ощущение, что я должен, просто обязан ее защитить, придало мне силы. Я сосредоточился и стал напряженно вслушиваться в объяснения Петьёфа.

— Такое положение вещей до сего момента нас вполне устраивало, — продолжал Петьёф. — И хотя мы считаем, что, поскольку Леонардо да Винчи был магистром Приората Сиона, Приорат имеет право знать этот Код, мы никогда не просили синьора Вазари предоставить эту информацию в наше распоряжение. Как я вам уже сказал, мы не помышляем о том, чтобы защищать потомков Христа, мы считаем нужным оградить людей от этого знания…

— Постойте! — воскликнул Дик. — Этот Код, как вы говорите, он как-то связан с системой кодификации лиц, которую разработал Леонардо?!

— Именно, молодой человек! — Петьёф буквально взорвался этим восклицанием. — Именно!

— То есть вы считаете, что есть некие уникальные антропометрические данные, которые наследуют все потомки Христа? — уточнил Дик, и лицо его исказила судорога.

— Да, это так! — ответил Петьёф.

— Но если это правда, то что же будет, если этот Код попадет в руки транснациональных корпораций, которые имеют полную базу данных лиц всех жителей планеты?! — брови Дика поднялись вверх и замерли.

— Теперь, наконец, вы начали понимать! — закричал Петьёф.

— Ситуация меняется от часа к часу. Когда доктор Рабин появился со своей злосчастной книгой, мы поняли, в чем смысл этой сложнейшей системы тотального наблюдения и как она может быть использована с целью выявления потомков Христа. Мы поделились своими опасениями с синьором Вазари и предложили ему уничтожить Код. Но получили категорический отказ…