Рика резко обернулась.

– Тетя Роза, – начала она и тут заметила, что Агнесса Ивановна несет поднос, на котором стоит чайник, чашки и вазочка с печеньем и сухариками.

Рика глотнула слюну и замолчала.

– Пока чаю попьем, – мягко проговорила Агнесса Ивановна, – а позже я тебя покормлю чем-нибудь более существенным. А то боюсь, тебе плохо станет от большого количества пищи.

Агнесса Ивановна поставила поднос на небольшой столик, пододвинула его к дивану и начала разливать чай. Рика глядела на печенье и чувствовала, как голод начинает привычно сосать внутренности. Она робко взяла протянутую чашку, схватила печенье и впилась в него зубами.

– Не торопись, – ласково заметила Агнесса Ивановна. – Прожуй тщательно, а то желудок заболит.

Рика судорожно глотнула и кивнула. Когда она выпила чашку чая и съела несколько сухарей и печенье, Агнесса Ивановна налила ей еще чай и осторожно попросила рассказать о себе. И Рика, к своему удивлению, не стала ничего сочинять, как это она любила делать, а честно рассказала все, начиная со своего отъезда из дома и до того момента, как ее подобрала Агнесса Ивановна. Та слушала, не перебивая и ничего не переспрашивая, и во время рассказа шила какой-то мешочек из тонкой золотистой полупрозрачной ткани. Рика говорила и говорила, не в силах остановиться, и не сводила глаз с равномерных движений длинной поблескивающей иглы. Она даже не заметила, как ее голова коснулась подушки. Рика лишь почувствовала мягкие прикосновения руки к своим волосам и провалилась в сон.

Проснулась Рика от какого-то неясного шума. Она приподнялась и тут услышала, как щелкнул замок. Быстро накинув халат, она на цыпочках пошла в коридор и в дверях встретилась с Агнессой Ивановной.

– Добрый день, Рика! – сказала та, ясно улыбаясь и снимая шубу.

От нее пахло свежим морозным воздухом, а на серебристых бровях и ресницах поблескивали мельчайшие капельки влаги.

– А я принесла тебе кое-что из одежды, – сообщила она, входя в комнату и кладя на диван объемистый пакет. – У меня тут неподалеку живет внучатая племянница. Она, правда, постарше тебя на год, но такая же маленькая и худенькая, как и ты. Думаю, что ее вещи придутся тебе впору. А нижнее белье я, естественно, купила новое.

Рика схватила пакет и вытряхнула содержимое на диван. Джинсы и пушистый красный свитер оказались как раз ее размера, и она, радостно подпрыгнув, обхватила Агнессу Ивановну за шею и звонко расцеловала ее.

– Ой, спасибочки, тетя Роза! Ой, какая прелесть! – пищала она, едва переводя дыхание от восторга.

Легкая, но теплая синяя куртка оказалась ей немного великовата, а вот ботинки на толстой подошве пришлись как раз по ноге.

– Вот и отлично, – подытожила Агнесса Ивановна, с улыбкой наблюдая за радостными прыжками Рики по комнате. – А сейчас убери постель и сложи вещи в шкаф. И приходи обедать. Я тебя жду.

Для Рики началась новая и относительно спокойная жизнь. Она много спала, хорошо ела, первое время с жадностью набрасываясь на все, что предлагала ей Агнесса Ивановна, гуляла во дворе. А через какое-то время, когда достаточно окрепла, начала во всем помогать Агнессе Ивановне. Та, получая неплохую пенсию, все равно не сидела без дела и подрабатывала тем, что шила небольшие изящные мешочки и наполняла их сухими розовыми лепестками. Капнув розового масла, завязывала мешочки изысканными бантами или, аккуратно зашив отверстие, отделывала его тесьмой или полоской кружев. Когда Рика впервые увидела готовое изделие, она с изумлением повертела его в пальцах. Лепестки приятно шуршали и распространяли тонкий сладкий аромат.

– Что это такое? – поинтересовалась Рика, не выпуская мешочек из пальцев.

– Раньше это называлось «саше», – пояснила Агнесса Ивановна. – Саше раскладывались по всему дому: в шкафы с одеждой, в постельное белье, их даже клали на ночь у изголовья. И в доме всегда сохранялся прекрасный запах.

Агнесса Ивановна сдавала свои изделия в художественный салон. И они пользовались неизменным спросом. Розы она брала в цветочных магазинах. Продавщицы ее уже хорошо знали и с удовольствием отдавали ей увядшие или поломанные экземпляры. Агнесса Ивановна периодически дарила им готовые саше, и они были очень довольны таким товарообменом. Кроме этого родственники снабжали ее увядшими цветами, остающимися после всевозможных праздников. Рика скоро пристрастилась к новому занятию. Ее пальчики ловко и быстро сшивали куски материи. Набив лепестками готовый мешочек, Рика старалась что-нибудь придумать необычное для его украшения. Она стала шить саше из алого шифона в виде сердечек и вышивать на них золотом стандартное «I love you». Агнесса Ивановна, увидев впервые такое изделие, поморщилась, заметив, что это вульгарно. Но к ее удивлению, именно эти сердечки-саше были быстро распроданы. И с тех пор она позволила Рике делать саше по своему вкусу. Как-то в хозяйственном магазине Рика увидела дешевые стеклянные вазы, одну круглую, а другую в виде колбы, и купила их. Придя домой, наполнила эти вазы доверху сухими бутонами разных цветов. Накапав на бутоны розового масла, Рика завернула вазы в прозрачную упаковку и показала результат Агнессе Ивановне. Та одобрила и отнесла вазы в салон, где их с удовольствием взяли и сразу выставили на продажу. Обе вазы были проданы в тот же день. И Рика и Агнесса Ивановна были необычайно довольны и купили в магазине еще несколько стеклянных ваз.

Время в их маленьком уютном мирке бежало незаметно. Наступила весна. В апреле Рике исполнилось пятнадцать, и Агнесса Ивановна устроила праздник.

– Ты становишься взрослой, Аурика, – торжественно произнесла она, открывая бутылку шампанского и осторожно наливая пенящийся напиток в высокие хрустальные фужеры. – И тебе необходимо задуматься о своей дальнейшей жизни.

– А вы, тетя Роза, разве выгоняете меня? – испуганно прошептала Рика, сжавшись и вцепившись дрогнувшими пальцами в тонкую ножку бокала.

– Ну что ты, дорогая моя! Как такое могло прийти тебе в голову? – возмутилась Агнесса Ивановна. – Просто ты должна понять, что бесконечно такая жизнь продолжаться не может. Ты прописана у себя в городке, а ведь тебе через год паспорт получать. И об учебе необходимо задуматься. Ты превращаешься в умную, милую, взрослую девушку и должна думать о своей дальнейшей судьбе.

Рика внимательно слушала Агнессу Ивановну, глядя на нее во все глаза. Она-то решила, что такое незатейливое житье-бытье будет продолжаться вечно. И что ее спокойствию ничего не угрожает.

– Придет время, и ты влюбишься, – продолжила Агнесса Ивановна. – Поэтому тебе необходимо начинать общаться со сверстниками, а не проводить все свое время с такой старой женщиной, как я.

– Вы вовсе не старая! – тут же запротестовала Рика. – И я вас люблю, мне с вами хорошо. И потом… – она замолчала.

Агнесса Ивановна с любопытством на нее посмотрела.

– Я уже влюблена, – решительно закончила Рика.

– Что-что? – удивилась Агнесса Ивановна. – В кого это? И когда ты успела?