— Лешка, хватит, — хрипло прошептала она, пытаясь успокоить зверя, которого сама разбудила. — Люди же смотрят.

— Не смотрят, здесь нет никого, — ответил он и предпринял еще одну попытку снять с нее ненужную одежду. — Я купил все билеты на этот сеанс, мы одни.

— Леш, ну камеры же, — тяжело дыша, напомнила Зимина.

— Блядь, — прорычал он, восстанавливая сбившееся дыхание. Про камеры совершенно не подумал. В эту минуту в нем боролись два Леши: один хотел Лену прямо здесь и сейчас, не думая о последствиях, а второй взывал к разуму.

— Мы же кино пришли смотреть, — невинно заметила Елена. Все еще ощущая жар внизу живота, она пыталась совладать с собственным телом.

— Ну давай смотреть, раз пришли, — согласился Алексей и принялся застегивать рубашку.

Какое-то время они молча смотрели на экран, и каждый думал о своем. Вскоре Зимина почувствовала, как Лешина голова коснулась ее плеча, и, повернувшись к нему, поцеловала в лоб.

— Я не сплю, — сквозь сон пробормотал Хабаров, заставив ее улыбнуться.

— Я так и поняла, — иронично отозвалась Лена.

Подвинувшись к краю дивана, она позволила ему лечь к ней на колени. Он закинул ноги на диван и, подложив руки под щеку, засопел. Елена пыталась сконцентрировать свое внимание на фильме и нежно гладила Алексея по голове, перебирая пальцами мягкие волосы.

Когда фильм закончился и в зале зажегся свет, Зимина потрепала Лешу за плечо, тем самым заставляя его проснуться. Открыв глаза, он сел и, потерев глаза, посмотрел на нее.

— Долго я спал? — виновато спросил, щурясь от яркого света.

— Такого наглеца, как ты, еще поискать нужно, — засмеялась Елена, помогая Хабарову привести себя в порядок.

— Почему?

— Выбрал какой-то мутный фильм, а сам улегся спать, оставив меня смотреть его в одиночестве.

— Ну прости, — мягко произнес тот. — Надеюсь, хоть не храпел?

— Нет, пойдем уже, соня.

Выйдя на улицу, Лена зябко поежилась, и Алексей, заметив это, тут же набросил ей на плечи свой пиджак.

— Какая красивая ночь, домой совсем не хочется, — философски протянула она, любуясь полной луной, освещавшей темное небо.

— Кто тебе сказал, что мы домой? — наигранно удивился Хабаров. Немного поспав, он восстановил силы и уже не был готов отпустить Елену от себя.

— А куда?

— Давай просто погуляем? — предложил Леша, осознавая, что неприятная боль в паху почти прошла.

— Почему бы и нет, — согласилась Зимина и взяла его под руку.

Всю ночь они гуляли по Москве, Алексей рассказывал забавные истории, а Лена хохотала, представляя себе все это. Уже под утро он проводил ее до подъезда и, остановившись, заключил в объятия.

— Спасибо тебе, — прошептала Елена ему в шею, ей так нравилось находиться в его руках. Надежно и приятно, но время неумолимо летело — пора было возвращаться домой.

— За что?

— За потрясающую ночь, я отлично провела время, — честно призналась она.

— Мне тоже было хорошо, поэтому взаимно, — в тон ей ответил Леша.

— Спокойной ночи, — пожелала Лена, посмотрев ему в глаза.

— Доброе утро уже, — улыбнувшись, поправил Хабаров.

— Ты прав, доброе утро, — выдохнула она и призывно облизала губы.

Нежно поцеловав ее на прощание, Алексей сел в свою машину. Зимина проводила взглядом его автомобиль и, улыбаясь своим мыслям, вошла в подъезд, намереваясь хоть немного поспать.

Московская область. БО «Васильки»

Романова стояла у приоткрытого окна и сквозь решетки любовалась красотой наступающего утра. Очередную ночь она проводила без сна, думая о том, как жить дальше. Мысли о побеге все реже посещали ее, Ира понимала, что в данный момент это невозможно — территорию базы слишком хорошо охраняют. Девушки, работающие в клубе, имели больше шансов выбраться на волю, ведь они могли свободно перемещаться по периметру, а не сидеть в заключении, но, чтобы получить эту свободу, Ирине нужно было предать себя и свои принципы, переступить все мыслимые законы нравственности, опуститься на самое дно. Но был ли у нее выбор?

Романова предполагала, что пропажа федеральной судьи не может остаться незамеченной, а это значит, что по прошествии двухнедельного отпуска ее должны были начать искать. Она знала порядок проведения следственных мероприятий: сотрудники СК должны изъять записи с видеокамер и отследить ее перемещения. Поэтому Ирина не сомневалась в том, что ее обязательно отсюда вытащат, осталось подождать совсем немного.

Но вечно сопротивляться тоже невозможно, силы были уже на исходе, рано или поздно ей придется сдаться. А может быть, она уже сдалась, когда позволила себе постыдно отдаться Громову? Ира замотала головой в знак несогласия со своими мыслями. Узнав всю правду об этом мужчине, она больше не могла называть их близость постыдной.

Невольно вспомнив о Тимуре, Романова обхватила себя руками и закатила глаза, в который раз сдерживая подступившие слезы. После разговора с Ингой, она многое поняла и переосмыслила, ей жизненно необходимо было увидеть Громова и попытаться объясниться с ним. Услышав рассказ Томилиной, Ирина ни на минуту не усомнилась в его правдивости, где-то на подсознательном уровне она чувствовала, что Тим не мог так с ней поступить. В голове всплывали какие-то очевидные знаки, указывающие на то, что Тимур хочет помочь ей, и Ира сокрушалась оттого, что не сумела разгадать их раньше, не выслушала его, не дала ему ни единого шанса оправдаться, а вынесла обвинительный приговор без суда и следствия. «Хороша судья», — ругала она себя.

Романова ждала, что Громов придет, постоянно прислушивалась к тишине и каждый раз вздрагивала от малейшего шороха. Но Тимур так и не появился, он выполнил просьбу, оставив ее в покое. Только сейчас этот покой был поперек горла. Переживания съедали Ирину изнутри, она просто не находила себе места и медленно угасала от собственной беспомощности. Чувство вины изводило ее и разрушало и так расшатавшуюся нервную систему, забирая последние силы.

— Опять не спится? — за спиной раздался взволнованный голос Инги.

Ира обернулась и, вымученно улыбнувшись, еле заметно кивнула.

— Ир, что ты с собой творишь-то? — укоризненно спросила Томилина, искренне переживая за нее. Женщины как-то сразу нашли общий язык, и за те несколько дней, что они провели в одной палате, Инга успела проникнуться симпатией к своей соседке. Они много беседовали, и девушка отмечала про себя, что с Ириной приятно общаться — она хорошо образованна и начитанна, знает ответы на многие вопросы.

— Не могу уснуть, — равнодушным тоном пояснила Романова в ответ на сердитый взгляд Томилиной.

— Так сказала бы, я могу сходить за снотворным, — предложила та, прекрасно понимая, что Ира лукавит.