Зашли пообедать в харчевню и, пока ждали заказанного, прислушался к разговорам за соседними столами. Слухи о разгроме варягов под нашим городом уже докатились и сюда. Но докатились только слухи – никакой конкретики. Злости к нам никто не испытывал – наоборот, хвалили нашу удачливость и захваченную добычу у неумех. Такое вот отношение к проигравшим… Может, попробовать договориться о продаже захваченных нами драккаров? Вдруг получится, тогда весной можно будет пригнать их сюда, заодно и товара в них привезти. Вот и идейка нарисовалась стоящая.

Пообедав и послушав разговоры, вышел на улицу с утвердившимся в голове решением – надо искать возможного покупателя. Значит, возвращаемся на торг, прицениваемся к какой-нибудь мелочёвке и в процессе торговли заводим нужный разговор и добываем информацию. Так и сделали. Заодно разузнали цены на пушнину – Дрёма довольно потирал ручки. Ох, бедное наше казначейство – выберет купец все наши запасы за эту зиму. Думал, что удастся перепродать что-то из товаров, купленных нами в Данциге, но цены были примерно одинаковы. Значит, что? Значит, можно Даниэля ещё вниз подвинуть, пусть думает – мы можем и других купцов найти. Придём домой, поеду в Новогород, буду с Гостятой разговаривать – надо организовывать в Пскове на основе нашей лавки торговый дом. Маршруты плавания есть, товары есть, суда построим, а вот купцов у меня – нет. Дрёма, да пара его помощников – это очень мало, это почти ничего. Если кормщиков обучим, то надо и купцов учить. Подбирать толковых и охочих людей на это дело. А Горивой пусть безопасность и лояльность торгашей обеспечивает.

Размышляя и прокатывая в голове формирующуюся идею, помогал Дрёме, по мере возможностей, в торговле и разговорах с купцами. Заодно и получали информацию. Продать драккары не проблема – проблема была в парусах. У каждого хирда – свой парус, свои цвета. Никто не захочет на пустом месте получить неприятности. Поэтому, чтобы продать без проблем судно – надо сшить ему новый парус. Или продавать без парусов. Да уж. Посмотрим, может, удастся через Гостяту продать. Если уж не получится – тогда загрузим товаром и пригоним сюда. Наши доски и льняное новгородское полотно здесь заберут в драку. А к доскам можно обязательной покупкой драккар пристегнуть. Думаю – этот вариант пройдёт. А вот железо мы сюда не повезём, хотя его тут тоже можно было бы продать втридорога. Может, нам с ними ещё воевать придётся, поэтому не будем усиливать вероятного противника. Вспомнив, захотел прикупить компас, но то, что продавали – стоило просто нереально.

Ночевать в городе не стали, отчалили и ушли вдоль острова на северо-восток – заночуем на берегу. На носу выставлен постоянный наблюдатель – прибрежные воды изобилуют камнями и скалами.

Утром подождали, пока разойдётся туман, и пошли вдоль материка – надо продолжать рисовать карту. Людей-то надо будет учить.

Так и дошли до Бирки, но заходить не стали – повернули на восток, в сторону дома, и на траверзе острова Даге нарвались на пиратов. Наперерез лихо бросились два баркаса, набитые морскими бродягами. Вот и тренировка для Ждана – пусть опыта набирается, командует.

Рисковать не стали – установили щиты и зарядили арбалеты. Взять нас на абордаж у них не получится – они ещё не знают о наших возможностях. Бивой не даст им ни малейшего шанса приблизиться. А вот нам баркасики не помешают – пригодятся. Загнав Грома в канатную, поднялся на палубу к рулю – постою, посмотрю, как Ждан командовать будет.

Так и простоял весь бой, даже не выстрелил ни разу. По команде Ждана залпом выкосили разбойников на первом баркасе, развернулись и добили оставшихся, пока опомнившиеся пираты на втором разворачивались и пытались удрать. Догонять не стали – пусть уходят. В следующий раз увидят наши паруса и не полезут в драку, наученные горьким опытом. Высадили на судно трофейную команду, ободрали разбойников, выкинув тела за борт. Баркас взяли на буксир и пошли домой. Добивать раненых не стали – перенесли на ладью. Если доживут до дома – отдадим их Иве. Поправятся, будем думать, что с ними делать. Расспросил, почему напали. Оказалось, что приняли нас за припозднившихся купцов и не ожидали такого отпора. Купцы, обычно, пытаются удрать, да и на охране экономят. Поэтому и являются лёгкой и лакомой добычей. Это получается вон из какого далека корни растут – барон Унгерн родом отсюда же был. Гены авантюриста своё берут, что и подтверждает дальневосточная эпопея барона. Больше расспрашивать не хотелось, дома договорим.

Ночевали на берегу – заходить никуда не стали, да и с баркасом на буксире не стоило лишний раз дразнить местное население. Родственные связи никто не отменял, а у нас ещё и раненые эсты на борту. Мало ли…

Утром зарядил противный мелкий дождик, перешедший в нудную холодную морось. Свободная от вахты дружина попряталась под навесы, а я потеснил вольготно раскинувшегося в канатной Грома.

Дождик так и не прекращался всю дорогу до дома. На подходе к устью Великой ветер совсем затих, и пришлось взять в руки вёсла. Прошли мимо Плоской башни Крома, поздоровавшись с караулом. Узнали, что всё спокойно, князь в своих хоромах. А там и причалили к родной пристани под заунывный шелест дождя, напоминавшего о скором приходе зимы. Пока швартовались, перепрыгнул на берег соскучившийся по дому пёс и унёсся в крепость, перепрыгивая лужи и оглашая всю округу радостным лаем о нашем прибытии. Ко мне уже спешил Изяслав, оповещённый караульными о нашем подходе в окружении друзей. Началась обычная радостная суматоха встречи, построившаяся команда подождала моих указаний и разошлась по домам. Холостая часть дружины потопала в воинскую избу, именуемую отныне новым словом – казарма. Баня натоплена – вечером праздничный стол с вручением подарков. Дал команду разгружать ладью и перенести все привезённые товары на склад Дрёмы. Потом ещё с тканями разберёмся. Надо наших женщин озадачить будет. После разгрузки пошли гомонящей толпой к крепости. Ещё успел напомнить Дрёме про подарки, которые надо отнести ко мне в кабинет. А потом меня просто утащили, рассказывая местные новости, одновременно требуя рассказывать про плавание. Баркас тоже вызвал оживлённые пересуды. Так и ввалились в гостиную, вогнав сначала в ступор, а затем в праведный гнев Милену, увидевшую натащенную в комнату грязь. Не помогло даже моё прибытие. Выгнав весь народ на улицу, за исключением меня, конечно, отчищать обувь от грязи, Милена встала грозным стражем у дверей, а сенные девки засуетились, отмывая затоптанный пол. До вечера всех отправила заниматься своими делами. А мне только в радость – хоть отдохну в тишине да отдышусь. Наказав Милене обязательно позвать Любаву с Добровой на вечернее совещание, пошёл в кабинет, где весело потрескивал горящими поленьями камин, распространяя вокруг живительное тепло. Присел в кресло перед камином – вытянул ноги поближе к огню и не заметил, как задремал.

Разбудил меня Трувор, стремительно распахнувший двери в кабинет и с порога заполнивший его своим гулким басом.

– Доложили мне, что твоя ладья пришла. Ждал тебя, да не дождался. Пришлось князю самолично к боярину идти.

– Прости, княже. Присел отдохнуть, да и не заметил, как задремал.