В этот момент вернулся с чашкой кофе программист. Аккуратно, чтобы не разлить, поставил чашку на стол и с апломбом заявил:

– Я знаю, кто виноват!

На лицах присутствующих застыл немой вопрос.

– Это Паскуале!

Взглянув на растерянное выражение лица девушки и приоткрытый рот, Жук пояснил:

– Был тут у нас один итальянец. Полгода жил.

– Он ходил и объяснял нашим девчонкам из бухгалтерии, как каждый станок называется. Но поскольку русский Паскуале знал плохо, они записали, как поняли!

Заметив недоверчивые ухмылки, Дима со всей серьезностью добавил:

– А че вы? Ну не знал человек языка!

В ответ раздался дружный хохот.

Через три дня позвонил Жук и сообщил, что ее чертежи готовы. Услышал просьбу еще раз самому все проверить и привезти техпаспорта. Как он привезет техпаспорта на оборудование, если те уничтожены пожаром? Осталось, правда, несколько штук. В его кабинете валяются. «Надо ехать, – поняла Вика, – иначе с мертвой точки так ничего и не сдвинется».

Как хорошо, что она вышла на работу! Из «кривой и слепой» тут же превратилась в красивую молодую девушку с длинными рыжими волосами, длинными ногами, плавной походкой и сбивающей мужчин с ног наповал улыбкой. Все ей делают комплименты, заискивающе смотрят в глаза, ухаживают. Лишь бы согласилась встретиться. Просто улыбнулась. Так приятно! Словно у нее стали расти крылья. Расти и крепнуть. Почему ей отец никогда не говорил о том, как она привлекательна? Так нужно было услышать это именно от него. Так важно! Еще бы мама вылезла из этой своей неожиданно начавшейся депрессии и успокоилась. Чего она только не делала, как только не успокаивала мать, лишь бы все опять вошло в норму. Да и для брата так лучше будет – сколько можно чужие стрессы впитывать? Вика же прекрасно видит, что Васька словно маленькая беззащитная губка и все влияет на него со скоростью света. Понятно, что мама хочет нормальных отношений с мужчиной. Кто ж их не хочет? И какие глупые они обе в этих отношениях! Неопытные. Ни одна, ни вторая ничего не знают. Не представляют, как себя вести, что говорить, что делать. Чего хотят. Как ей нужен мудрый совет! Странно что они поменялись по большому счету местами; Вика стала как мать, а мать – как дочь. Совсем скоро они расплатятся с долгами за квартиру. И это просто замечательно! Каждый раз, получая от нее деньги, мама делается просто счастливой. Улыбается. Хотя, ее парень говорит, что она могла бы и себе на эти деньги комнату купить, а не в семью вкладываться. Ну и пусть говорит! Ей так намного спокойнее. Его фраза «опять бесприданница досталась» больно кольнула. Очень больно. Где-то глубоко внутри возникло чувство, что с ним ничего серьезного не получится. После таких то слов? Ни за что! Она ему покажет! Пока на ноги не встанет, не купит себе хорошее жилье, семью создавать не будет точно! Тем более, что насмотрелась на эти дележки, на старшую сестру, которой идти некуда и приходится мириться с тем, что есть. И ее муж, зная об этом, самым подлым образом постоянно напоминает. Шантажирует. Высокие чувства! Если хочешь понять, что за человек живет с тобой рядом, попади к нему в зависимость. Порядочность и благородство умерли?

Зябко. Долгий утомительный путь. Казалось, их путешествие никогда не кончится. Сколько уже в дороге? Три часа? Четыре? Еще только половина восьмого. Спать хочется ужасно. При этих спать как-то неудобно. Колесникова искоса взглянула на сидевшего рядом Вадима. Этому точно не до сна. Энергия из него так и хлещет! Вдруг сосед представился кающимся и резвящимся вовсю на детском кресле – качалке мальчишкой. Да, похоже. А вот его спутник клюет носом. Бросила взгляд на испанца, который ехал вместе с ними. Невысокий, толстоватый, угрюмый, с постоянно недовольным выражением лица и хищными ноздрями, – этот напомнил какую-то птицу с бабушкиного двора. «Ба, индюшка!» – девушка хмыкнула, довольная найденным сравнением. Машина, медленно ехавшая по размытой дороге, плавно покачивалась и навевала дремоту. Она обернулась в поисках предмета, на который можно опереться и попытаться все-таки заснуть. Справа жестким боком маячила дверная ручка, слева – кожаный рукав куртки. Решив где ее голове будет приятнее, наклонилась и уперлась в плечо Вадима.

– Виктория Алексеевна! – она подняла глаза и увидела удивленно – надменную физиономию.

На ее лице промелькнуло что-то, схожее с выражением лица испанца. Прислонившись к дверной ручке, и тут же отпрянув, приняла вертикальное положение, ругая всех присутствующих вместе взятых, весь транспорт, а также длинную, нескончаемую дорогу. Взглянула в окно – несмотря на апрель, здесь, в провинции, о весне ничто не напоминало. Ее одежда – поношенная, но все еще эффектная куртка, джинсы и кроссовки точно не соответствовала окружающему пейзажу. Мелькали заснеженные поля, густой непроходимый лес, своим торжественно– мрачным видом напоминавший зачарованный, сказочный остров – обитель ведьм и леших. «И медведей!» – вспомнилась шутка Мухина. Сотовый показывал, что связь исчезла. «Точно, медвежий угол!» Машина остановилась у железнодорожного переезда, пропустила мчавшийся с огромной скоростью поезд, готовый снести все на своем пути и двинулась дальше.

– Скоро приедем! – констатировал Ворон.

Через полчаса показались первые, оторванные от «большой земли» домики. Казалось, что они появились здесь совершенно случайно, как отшельники, не вписываясь своими цветными стенами и крышами в общий природный фон; невозможно представить что здесь, вдалеке от цивилизации, живут такие же люди. «И не страшно здесь одним?» Опять повернулась к окну. «Ну, наконец – то!» – на горизонте показались строения, кучками разбросанные по обеим сторонам дороги. Из труб домов клубами шел пар, слышен лай местных дворовых собак, поздние крики петухов будили от спячки нерадивых хозяев. Притормозили у магазина. Стас, не проронивший за весь путь ни единого слова, быстро исчез за деревянной, обитой железом дверью с надписью «открыто». Вика, вслед за Вороном, очутилась на улице. Кроме них, на улице толпилось еще человек семь – восемь. Узнав среди приезжих фигуру владельца завода, жители заторопились к нему поздороваться. Девушка вежливо отошла в сторону, давая возможность появляющемуся, как правило, набегами Вадиму поговорить без посторонних глаз и ушей. Изредка она ловила на себе, на своей фигуре оценивающие взгляды местных рабочих, и по их многозначительным ухмылкам становилось понятно, о чем те думают. Раздраженная, отвернулась. В этот момент услышала, как «император» вызывающе громко произносит:

– Вот, бухгалтера вам привез!

Колесникова внимательно на него взглянула, потом снова отвернулась. Вадим обособленно стоял и мерил ее, как и все, снисходительно – оценивающим взглядом, всем своим видом давая понять, что и сам не знает, каким образом и на кой черт залетела сюда эта тропическая птица.

Чувство одиночества, непонятной отверженности и уязвленного самолюбия. Все собралось кучкой и стало глодать изнутри. «Мило! Я тебе покажу, кто тут лишний!» И для чего он это сделал, интересно знать?!