Гвардеец взревел и швырнул меня на землю. Если и будет она мне когда-нибудь пухом, то потом, а сейчас скорее камнем. В глазах потемнело, я до боли прикусила губу, чтобы не закричать. Повернула голову и увидела летящий мне в спину меч. Увернуться удалось только чудом, острие вошло в землю в нескольких сантиметрах от корпуса.

Отталкиваясь здоровой ногой и перебирая руками, я отползала от гвардейца. Он отер двумя пальцами землю с меча, брезгливо вытер руку о куртку и еще более брезгливо глянул на меня. Три шага ему потребовалось, чтобы преодолеть расстояние, отнявшее у меня остатки сил. Я еще было попыталась отползти, но он пресек эту попытку, наступив на залитую кровью ногу. Мир поплыл перед глазами, я закричала. Гвардеец надавил еще сильней. Повторный крик застрял в горле. Он наклонился, на лице снова была улыбка. Победитель, твою мать! Я плюнула ему в лицо. Это стоило сделать, только ради того, чтобы увидеть выражение его лица. Пусть даже после этого последовал удар кулаком в лицо, заставивший мир потемнеть. Растворяясь в обмороке, я чувствовала облегчение, что все, наконец, закончиться и мне больше не нужно участвовать в этом отвратительном спектакле.

Краски и звуки растворились. Уже не было слышно ни шума ветра в листве, ни треска разрываемых ветвей, через которые продирался получеловек-полудракон, спешащий на крик, ни глухого удара крылом. Только многовековые деревья видели удивленно оседающего на землю человека, не знающего, что не стоит смотреть дракону в глаза, и устало сгорбленную спину существа, сидящего на прохладной земле, который, уронив лицо в ладони, успокаивал зверя внутри себя и прогонял из головы голоса, спорящие, осуждающие и одновременно оправдывающие все его поступки. Не до них сейчас. А деревья на своем веку, еще не то повидали.

* * *

Я открыла глаза, привстала и сморщилась от боли в ноге. На самом деле болело все тело, но на фоне пульсирующей, словно живой раны все остальное казалось несущественным.

Утренний свет проникал через окно. Окно? В голове было пусто. Неужели гвардеец вместо того, чтобы убить, притащил меня… куда-то. Ага, а еще перевязал рану и укрыл собственной курткой, чтобы не замерзла.

Я сползла с кровати и, стараясь не наступать на больную ногу, опираясь на подворачивающуюся под руки мебель, добралась до окна. Знакомый пейзаж, вчера еще его видела, только за небольшим исключением: вчера здесь, куда ни глянь, была армия Дарана, а сейчас только травка, да цветочки. Зачем я опять здесь?

Дверь открылась, издав протяжный скрип.

— Ты как? — или целитель задает одинаковые вопросы в силу профессии и привычки, или потому что я всегда нахожусь в том состоянии, в котором спрашивать это просто необходимо. С другой стороны точно такой же вопрос можно было задать ему самому: Лим был весь осунувшийся и помятый.

— Живая. — Надо же, а ведь была уверенна, что это мне больше не грозит.

Волной накатила слабость. Лим сорвался с места и подхватил меня на руки, когда увидел, каким способом я передвигаюсь. Аккуратно сгрузил на постель, укоризненно поглядывая на свежие пятна крови.

— Рана глубокая, — виновато объяснил он, — а у меня, как назло, почти ничего с собой нет. Но я подсобрал кое-каких травок…

— Куда делись все гвардейцы?

— Ушли. Как узнали о том, что лорда Дарана больше нет, так и ушли. Им-то самим до дракона дела особо нет. Маги еще хотели остаться, не хотели упускать такой шанс, все ради науки, ты же понимаешь, — сам себе усмехнулся Лим. — Но мы им объяснили, что ни к чему им здесь быть. Они и ушли. Без поддержки армии решили не рисковать.

Интересно, а как они узнали о смерти Дарана? Неужели сам Лорд Капитан сообщил? Может быть, он им еще и тело покойного передал?

— Где дракон?

— Полетел искать, где сейчас наш корабль.

— Надолго?

— Нет. Завтра, послезавтра будет. Домой торопишься? — Лим отвернулся к окну.

— Да так.

— Тебе в таком состоянии все равно никуда нельзя. Сначала ногу залечить нужно.

Я пожала плечами, нужно так нужно. Два дня должно хватить. Ну не ране конечно, а мне, дольше я здесь не протяну. Не хочу я его видеть.

Дверь снова распахнулась, на пороге стоял Великан. В отличие от Лима гигант выглядел очень даже бодро, на лице было задорное мальчишеское выражение, которое удачно дополнял синяк под глазом.

— Чего улыбаешься? — заранее зная причину, спросил Великан.

— Просто синее тебе очень к лицу.

— Ха-ха, — отмахнулся Великан. — Кто бы говорил, у меня хотя бы такие украшенья через раз, а вот ты постоянно приятного бледно-зеленого цвета.

— Это потому, что я на половину лесной эльф.

Великан упал рядом на кровать, старые пружины заскрипели и прогнулись. Я поморщилась, потревоженная рана дала о себе знать.

— Ну, рассказывай, чего там у тебя произошло?

— Да так. Как я здесь оказалась?

— Рок притащил. Вечно он всякую гадость в дом таскает, — гигант улыбнулся и подмигнул подбитым глазом.

— Вот у него и спрашивайте. Я ничего не помню.

— Совсем? — Рок стоял в дверном проеме, сложив руки на груди.

— Ну почему, кое-что помню. Ногу вот поранила.

Капитан невесело усмехнулся и прошел к окну.

— Поранила? Мне показалась, что тебе в этом помогли.

Ждешь благодарности за спасение? Не дождешься. За что благодарить? За то, что сам меня сначала и подставил?

Капитан нахмурился, встретив мой не слишком дружелюбный взгляд.

— А мне показалось, что вы убили собственного брата, — медленно, растягивая слова, проговорила я. В комнате повисла тишина. Воздух стал тягучим и никак не хотел попадать в легкие.

— А тебе не показалось, — во взгляде капитана вспыхнул огонь, казалось еще минута его пристального внимания и я превращусь в пепел. — И не только его. Хочешь, скажу почему?

— Потому что ты жестокий, беспринципный тип? — почему я не могу остановиться, даже когда уже понимаю, что перегнула палку?

Рок усмехнулся. И это было страшно.

— Ну и как тебе с этим живется? — единственные мои слова, которые шли от души.

— А не хуже тебя. — Я подняла удивленный взгляд, и Рок, улыбаясь, поспешил пояснить, — Ну ты ведь понимаешь, что все это произошло из-за тебя. Так что на твоей совести груз потяжелее будет.

У меня перехватило дыхание, а перед глазами поплыли круги. При чем здесь я? Он врет, Дарана он убивал не из-за меня, а того гвардейца… Так его об этом никто не просил.

Я пришла в себя и хотела было обвинить его в клевете, но увидела только спину, исчезающую в дверном проеме.

На душе стало паршиво, там скреблись и орали кошки. Мне нужна была поддержка, захотелось, чтобы кто-то сказал, что все ерунда и капитан так не думает, и я тоже так думать не должна. Я посмотрела на притихших посетителей, они старательно отводили глаза. Великан, бросив короткое «пока», исчез за дверью. Целитель замешкался. Сделав над собой усилие, он посмотрел мне в глаза.