Покосившись на него, я поднялась на крыльцо и повернула ключ в замке, ничего не говоря.

— А вы Тинави из Дома Страждущих? — встрепенулся мальчишка.

— Предположим!

— Тогда это вам! — и он на вытянутых руках с трудом поднял ко мне корзинку, так и не вставая. Я дугой изогнула брови:

— А что это? И от кого?

— Что — не моё дело, — пожал плечами мальчишка. — А посылает… эээ… — он вынул из кармана грязную бумажку и, нахмурившись, по слогам прочитал: — Ти…Нав…Страж…Ди…

Я так и подпрыгнула. Ого-го!

Поблагодарила и уже схватила было корзинку за ручку, но…

— Оплата вперед! — непреклонно заявил мне рассыльный.

— Какая оплата? — я опешила.

— За корзинку. С вас два четверть шолоховского золотого.

— Погоди, то есть Мел… в смысле, Тинав не оплатил ее? — я подавилась возмущением. Мальчик лишь сочувствующе развел руками.

Я порылась в карманах и все-таки обнаружила искомую монету.

Потом, двумя руками удерживая корзину — тяжелая, зараза! — толкнула дверь и ввалилась в коттедж. Сгорая от любопытства, я сразу же подняла клетчатую скатерку.

Корзинка была наполнена… Галькой. Морской галькой иссиня-черного цвета.

Мое лицо разочарованно вытянулось.

В гальку была воткнута записка: «Хей-хеюшки! Разочарована? Вот и я разочарован! Возвращаюсь в Шолох, увы. Судьба-нахалка. Четырех оказалось недостаточно. Ты там, надеюсь, уже всех из тюряги вытащила, кого надо? Сама как? Короче, помоги с жильем. И с артефактами. Буду ждать тебя в постоялом дворе «Жеваные тапки». Как слышно по названию, местечко не очень, но монет на другое уже не хватает. Короче, жду. Вот там-то тебя ждет настоящий сюрприз. Спасибо! Твой, Тинав».

Мда…

Я еще раз скептическим взглядом окинула письмо. Пойти или не пойти? С одной стороны, тон меня немного покоробил — с чего это саусбериец решил, что я рвану помогать по первому зову? Хоть бы «пожалуйста» сказал! С другой стороны, мне интересно, почему поиски артефактов привели его обратно в Шолох. И что за сюрприз меня ждет. И вообще. Хм. Ладно.

Я заглянула в спальню.

Марах свирепо воззрился на меня из своей большой — честное слово, очень большой! — клетки.

— Друг, прости! — повинилась я.

Покормила филина и прицепила ему на ногу записочку для Дахху: «Очень жду новостей от вас! Что да как?».

— А ты, пушистое мое недоразумение, как отнесешь письмо, возвращайся домой, — я почесала Мараха над клювиком. — Вот, видишь? Сыплю тебе дополнительную порцию корма. Только для хороших птичек!

— Ухххху, — глаза Мараха блеснули жадностью и он, тяжело взлетев (мда, надо сокращать количество кормежек), умчался с посланием прочь.

* * *

Постоялый двор и впрямь был не очень.

Темный зал, низкие, плохо сбитые столы, и бармен, он же администратор, он же разносчик, с такой тоскливой физиономией, что я заподозрила в нем Пустоту.

На мою просьбу указать местоположение некоего Тинава Стражди он ткнул костлявым, пятнистым пальцем в угол зала. Там, почти невидимые в тусклом свете факелов — руководство пожалело денег на магсферы — сгорбились две фигуры в капюшонах.

Я подошла.

— Эээ… Мел?

Ближайшая ко мне фигура скинула капюшон. Я узнала в уродливом рыбьеподобном лице Ол`эна Шлэйлу и вскрикнула от удивления.

Обладатель второго капюшона тотчас сорвал его с радостным воплем:

— Ха! Ха! Как я, а? Вот это сюрприз, что скажешь? — Мелисандр вскочил, чуть не уронив топорно сделанную деревянную скамью и бросился похлопывать меня по плечам, рукам и голове, будто проверяя, все ли на месте.

Рыбьеголовый лишь моргнул пару раз огромными, слегка затуманенными глазами, приветственно приложил руку ко лбу и поскорее накинул капюшон обратно.

— Хей, официантишка! А ну давай сюда… чего-нибудь! — приложив руки ко рту рупором, крикнул Мел кислому администратору.

Ол`эн Шлэйла тем временем начертал на маленькой табличке:

— «Твой друг вернулся за мной. Я буду жить в Шолохе».

Я показала ему большие пальцы, искренне обрадовавшись. И лукаво подмигнула:

— Что, Олэн, мир уже не падет? Раз ты рискнул покинуть Рамблу?

Уголки рта у рыбьеголового опустились… Он обреченно затряс головой.

— Рискнул! Покинуть! — прервал нас Мелисандр, и его белые зубы жемчугом сверкнули на фоне загорелого лица. — Да кто его спрашивал! Я вытащил беднягу из такой же, как была у меня, клетки со скатами. Поди не покинь селедочное царство после такого!

— Когда ты же успел за ним вернуться? — поразилась я. — И как?

Мел снял с себя темный плащ, приобретенный, видимо, для одной лишь эффектной встречи, и остался в куда более привычных ему льняных штанах и рубахе:

— Вернулся я в тот же день, как мы расстались. Очень меня разозлила твоя ремарка про эгоиста. А так… Жизнь любит храбрецов, Ти. Очень любит. Я дошел до небольшой деревушки, на краю Смахового леса, закупился всякими вещами. Потом снял у какого-то рыбака лодку, заплыл подальше и давай орать посреди моря, что морская владычица…гм…не очень хорошая дама. Блёсны мигом повылезали, давай в меня своими трезубцами тыкать, а я и согласился на арест. Безропотно весьма с ними вниз проследовал. Но там… — он заговорщицки подмигнул — Но там я уже был готов! Подорвал кучу рыбацкого динамита, за которым как раз в деревеньку и ходил, быстро нашел Шлэйлу, взорвал вход в клетку, а там по накатанной — хватаем эх-ушкье и айда на свежий воздух. В общем, знатно повеселились. Да, Ол`эн?

Рыбьеголовый поднял табличку:

— «Да».

Я только головой покачала:

— С ума сойти… Да тебе и впрямь колоссально везет, Мел.

— Ага, — широко улыбнулся он. — Это у меня внутренний голос такой хороший, интуиция, считай. Ну и вообще я ничего так.

Я фыркнула. Потом спохватилась:

— И что, судя по твоей записке, ты теперь уже все амулеты собрал? Прошло всего две недели!

— Да, — энергично закивал Мелисандр, сияя, как свеженькая монетка прямиком из подвалов Казначейства. — Мы со Шлэйлой чудесно сработались. Я языком мелю, он думает. Так что да. Собрали все четыре штуки.

— Поздравляю! — искренне восхитилась я.

— Только их пять оказалось, типа, — передернул могучими плечами Мел. — Пятая вещица — не амулет, но нужна, очень нужна для полноты картины.

— Для полноты какой картины? — полюбопытствовала я, глядя на то, как официант расставляет у нас на столе миски с чем-то настолько жутким и неаппетитным, что захотелось немедленно сбежать.

Мел пространно обвел руками невидимый плавный контур: