Дверь в женскую половину дома находилась в северной стене внутреннего дворика. Здесь, как и повсюду в крепости, было холодно, грязно и убого. Женщины – грубые и неряшливые жены горцев – разительно отличались от прежних прислужниц Айши. Впрочем, по приказу хана ее поместили отдельно, в маленькой комнатке за запертой дверью.

Акбар-хан тихонько отодвинул деревянную планку. Через крошечное отверстие было видно, что происходит внутри. Айша застыла в неподвижности, сидя на полу возле очага, и смотрела на едва тлеющий огонь. Пламя свечи дрожало под порывами ветра, пробивающегося через щель в высоком окне. Такую комнату уютной не назовешь, но Айша была тепло одета, а на узкой койке у дальней стены лежала груда меховых одеял.

Акбар-хан долго смотрел на Айшу, пытаясь понять, что она сейчас испытывает. Уныние? Страх? Или она просто погружена в свои мысли? У нее есть веские причины для отчаяния и ужаса. Но сирдар знал, что Айша умеет черпать силы в самой себе, предаваясь самосозерцанию. И сейчас, наверное, она прибегла к такому способу, ибо готовилась услышать приговор. Они почти не говорили о том, что произошло, но понимали: необходимо принять какое-то решение. И осознание важности этого события стояло между ними как призрак.

Акбар-хана влекло к Айше помимо воли. Рука сама потянулась к задвижке, но сирдар резко отдернул ее и вернулся в приемный зал.

– Приведите ко мне Айшу.

Охранники молча отправились выполнять приказ, а Акбар-хан сел на стул и стал ждать.

И вот она появилась – закутанная в чадру, с опущенными глазами. Айша поднесла руки ко лбу. В ее позе не чувствовалось ни униженности, ни вызова. Она вела себя как человек, который смирился с ужасной неизбежностью. Акбар-хан отпустил стражу и, не говоря ни слова, продолжал изучать Айшу.

– Я не могла поступить иначе, – наконец произнесла она тихо, но твердо.

– Кристофер Рэлстон силой удерживал тебя в своем доме?

– Нет. – Айша покачала головой. – Но я не могла поступить иначе.

– Ты знаешь, что изменницу побивают камнями? – мягко спросил сирдар. – Я дал тебе отличную возможность вернуться. И сказал Кристоферу Рэлстону, что буду великодушен, если он отдаст украденное вовремя.

– Знаю… но я не могла поступить иначе, – повторила Айша с той же непоколебимой твердостью. – Я не могла развязать «узел человеческой судьбы».

– Ты неверно поняла поэта, Айша. Он говорил о конечных судьбах человечества, а не о личной судьбе отдельного человека.

Она покорно склонила голову, но тут же сказала:

– Я думаю, одно не противоречит другому.

Акбар-хан немного помолчал, втайне наслаждаясь остротой ее ума. А ведь именно он взлелеял этот ум, он воспитал в Айше храбрость. И потому-то она сейчас так бесстрашно стоит перед ним, несмотря на угрозу смертного приговора.

– Ты будешь молить о милосердии, Айша?

Она снова покачала головой:

– Не за себя. За Кристофера Рэлстона. – Айша грациозно опустилась на колени на холодный каменный пол. – Я хочу просить о помиловании для него.

– Рэлстон – мужчина. Разве он не может ходатайствовать за себя сам?

– Ты не позволишь ему сделать это, Акбар-хан, потому что Кристофер Рэлстон – феринге, нарушивший твои законы. С твоей точки зрения, он не заслуживает защиты от законов, которых не понимает. Рэлстон обречен, ибо относится к числу неверных. – Айша чувствовала, что опять несется во весь опор по краю пропасти, стремясь достичь того идеала смелости, который много лет назад открыл ей Акбар-хан.

Она понимала: стоит ей проявить хоть малейшее колебание, намек на малодушие, и сирдар мгновенно потеряет интерес к случившемуся. И тогда уж он гроша ломаного не даст за ее жизнь… и жизнь Кита.

– И ты предпочла бросить мусульманина, променяв его на неверного?! – страстно воскликнул сирдар. – Разве ты не знаешь наши законы и наказания, которые ожидают тех, кто их нарушил?

– Знаю. Но кто я? – тихо и взволнованно спросила Айша. – Можешь ли ты сказать мне правду, Акбар-хан? Кто я на самом деле? Разве по сути своей я не отношусь к неверным?

– Ах! – Его глаза сузились. – Значит, вот до чего дошло. Встань.

Айша поднялась одним гибким грациозным движением. Ее тело дрожало от напряжения, нервы были как натянутые струны: она вступила в поединок с Судьбой, принявшей облик Акбар-хана.

– А ты знаешь ответ на этот вопрос? – отозвался он. – Ты нашла его за то время, пока жила с феринге? – Акбар-хану показалось, что он уже все понял, и теперь ему хотелось посмотреть, будет ли Айша лицемерить.

Но она слишком хорошо изучила сирдара, чтобы попытаться солгать.

– Иногда мне кажется, что я знаю ответ, а иногда – нет.

На мгновение в голубых глазах Акбар-хана вспыхнуло удивление.

– Что больше всего привлекает тебя в Кристофере Рэлстоне – его тело или душа?

Айша подняла голову и, в свою очередь, удивленно взглянула на хана:

– И то и другое.

– А… – Сирдар резко встал и хлопнул в ладоши. В зале мгновенно появились охранники. – Отведите Айшу в ее комнату.

Айшу увели. Акбар-хан встал у окна, вглядываясь в ночную тьму и мерцающий белый снег. Он-то думал, что причиной измены была обычная похоть. Это можно простить, хотя за предательскую связь с феринге Айшу следовало бы покарать. Но все оказалось куда сложнее.

Сирдар вдруг резко отпрянул от окна. Да какая в конце концов разница? Айша – всего лишь женщина, а Кристофер Рэлстон – собака феринге! И оба они предали его. Зачем анализировать причины? Его задача сейчас – окончательно освободить свою страну. Надо взять Джалалабад, который все еще удерживает генерал Сэйл. И Кандагар – тоже. Только тогда победа будет полной. А феринге Рэлстона можно повесить завтра же утром. Айша пока останется пленницей. Сейчас он не мог заставить себя вынести ей смертный приговор. Позже, когда все уляжется, он придумает, что с ней делать.

Решение принято, и делу конец. Но Акбар-хан почему-то не ощущал душевного спокойствия. Айша призналась, что не только похоть влечет ее к Кристоферу Рэлстону. И это тревожило сирдара. Почему? Акбар-хан не позволял себе таких эмоций, как любовь. Отчего же его так волнует, что Айша любит другого? Загадка мучила его, разжигая любопытство, несмотря на твердую решимость наскоро покончить с феринге, оставить Айшу дожидаться своего приговора и забыть об этом деле.

Как они ведут себя наедине друг с другом? Как влияет любовь на обычный процесс удовлетворения физической страсти? А почему бы не потешить свое любопытство? Новый план показался Акбар-хану весьма привлекательным. Пожалуй, стоит опять разыграть маленький спектакль, подобный тому, что он устроил четыре месяца назад. Кроме того, осужденный на казнь имеет право предаться удовольствиям в свою последнюю ночь. Капризная улыбка тронула уголки губ сирдара, и он вышел из комнаты, чтобы отдать необходимые приказы.