Мардж повернулась к ней лицом.

– По моему глубокому убеждению, Боб был последним стоящим шерифом, и при нем у нас царил порядок. Если вы согласитесь занять эту должность и возродите наше управление, это будет лучшей данью памяти о нем. Я так считаю!

В груди Бри поднялась буря противоречивых эмоций.

– О, Боже! Мардж, не давите на меня!

Мардж хладнокровно пожала плечами:

– Я никогда не говорила, что играю честно.

– Я даже не знаю, что нужно делать, чтобы баллотироваться в шерифы. Я не политик Мардж. Но, даже если бы я знала, как надо проводить предвыборную кампанию, денег на нее у меня все равно нет.

– А если бы предвыборной кампании не потребовалось, вы бы рассмотрели наше предложение?

– Возможно.

Мардж приподняла подведенную бровь:

– Кресло шерифа пустует очень долго. В ноябре никто не баллотировался. Вы отвечаете всем требованиям округа Рэндольф для назначения на такой пост. Внеочередные выборы – удовольствие дорогое. И было бы проще и дешевле, если бы вас назначил шерифом губернатор. Тогда бы вы смогли дослужить в этой должности до конца срока и потом уже официально баллотироваться в шерифы на новый срок. У вас будет несколько лет, прежде чем такая необходимость возникнет.

Бри придала тыльную сторону ладони ко лбу:

– Как же я уговорю губернатора Нью-Йорка назначить меня шерифом?

– Предоставьте это мне, – даже глазом не моргнула Мардж. – Видеозапись, в которой вы расправляетесь с Заком Уоллесом, убедит любого в том, что вы – самая подходящая кандидатура на эту должность.

– Не думала, что убийство подозреваемого может послужить веским критерием для отбора.

Бри почти съежилась, представив себе «доказательные» кадры. Она лишь мельком просмотрела новостной репортаж. Журналисты снова переворошили ее семейную историю. А вот Мэтт каким-то образом избежал камер.

– Вы остановили активного стрелка, – сказала Мардж. – Для большинства людей – это достаточное свидетельство вашего мужества.

Бри так не думала, но идея о том, чтобы наладить работу в полуразложившемся управлении и обеспечить надежную защиту и безопасность жителям округа Рэндольф, нашла в ее душе живой отклик. Тем более что новая работа обещала оказаться гораздо более разнообразной, чем ее нынешняя работа в убойном отделе, где Бри изо дня в день видела только одно: смерть, смерть, смерть…

Теперь, когда ей не нужно было беспокоиться о том, что Крейг отберет у нее детей Эрин, Бри требовалась работа в Грейс-Холлоу.

– Если вам удастся убедить губернатора, я возьмусь за эту работу. Но откуда вы его знаете?

– Я работала у него секретаршей много-много лет назад, когда он еще был молодым и малоопытным прокурором, – глаза Мардж сверкнули. – До того, как он заделался большой шишкой.

Мардж действительно знала всех!

Мэтт сошел с больничного эскалатора. В комнате ожидания, в самом конце отделения, в котором лежал Джастин, сидел мистер Мур. Он ел крекеры из непросеянной пшеничной муки и запивал их кофе.

– Как он? – спросил Мэтт.

Мистер Мур выглядел так, словно состарился за последнюю неделю на двадцать лет.

– Еще слаб и измучен постоянной болью. А вчера ему даже не удалось поспать, потому что его сосед по палате всю ночь стонал и кричал.

Мэтт положил руку на плечо старика:

– Мне очень жаль.

– Сегодня Джастин выглядит уже чуток лучше. Его перевели в отдельную палату и увеличили дозу обезболивающих. Он попросил меня на время уйти, дать ему поспать.

– Это хорошо. Почему бы вам не спуститься в кафетерий и не поесть нормально?

– Да, – кивнул мистер Мур. – Я так и сделаю. Спасибо вам.

– Я присмотрю за Джастином. Если он, действительно, заснул, посижу здесь.

– Хорошо, – мистер Мур развернулся и пошагал к эскалатору. – Его палата в самом конце по коридору. Номер триста сорок восемь.

Мэтт прошел по коридору мимо сестринского поста. В палате Джастина было темно и тихо. В надежде, что его друг заснул, Мэтт осторожно приоткрыл дверь – ровно настолько, чтобы просунуть голову в щель. Подождал, пока его глаза привыкнут к темноте, и оглядел палату. В запястье Джастина сочился прозрачный раствор из капельницы. Но никаких аппаратов к нему подключено не было. Теперь, когда Джастин получал необходимое лечение, его ранение больше не представляло угрозу жизни.

– Я не сплю, – сказал он.

Мэтт зашел в палату. Темнота действовала угнетающе, и он включил свет.

Джастин прикрыл глаза рукой.

Мэтт приблизился к его кровати:

– Тебе можно есть?

– Да, – но голос Джастина был полон равнодушия.

– Отлично! Я принес тебе чипсы, – положив их на стол-поднос, Мэтт пододвинул его к другу.

– Спасибо, – даже не посмотрел на угощение Джастин.

Раздался стук в дверь; в палату заглянул Тодд.

– Привет, Джастин! Ответишь еще на пару вопросов?

Джастин кашлянул, моргнул, прикоснулся рукой к свежей повязке на плече и выдохнул:

– Конечно.

Мэтт подлил ему в стакан воды из пластикового кувшина и повернул соломинку концом к Джастину.

Тодд обошел его кровать с другой стороны и вытащил из кармана маленький блокнот и ручку:

– Что ты помнишь о времени, проведенном вместе с Заком?

Джастин покачал головой:

– Он вел себя так странно! Сначала обращался со мной так, как будто нас с ним что-то связывало, – взгляд Джастина вперился в потолок. – Говорил, что Эрин относилась плохо к нам обоим.

– Ты этому веришь? – спросил Тодд.

Джастин помотал головой:

– Нет. В том, что мы с Эрин расстались, только моя вина. Но Зак во всех проблемах в его взаимоотношениях со Стеф винил Эрин. Он винил ее за то, что она приютила у себя Стеф. За то, что отговаривала ее возвращаться к Заку. Он следил за женой и угрожал ее подругам. В итоге большинство из них перестали общаться со Стеф.

– Но не Эрин, – Заметил Тодд, записывая что-то в блокнот.

– Да, не Эрин. Она не предавала своих друзей, – Джастин перевел дух. – Она не собиралась приносить дружбу со Стеф в угоду ее мужу-придурку. Как не перестала быть другом и мне из-за того, что я наделал кучу ошибок, – голос Джастина сделался хриплым.

Мэтт протянул ему стакан. Джастин взял его и жадно отпил воду.

– Вы с Эрин продолжали поддерживать отношения? – задал новый вопрос Тодд.

Джастин на несколько секунд прикрыл глаза. А когда он их открыл, взгляд друга поразил Мэтта мрачностью.