— Рандаргаст, почему он пришел за мной? — Спросила я, позорно шмыгнув носом. — Блин, он меня просто до ужаса напугал. Я думала, что снова оказалась там, в карьере, среди мертвецов.

Рандаргаст внимательно осмотрел меня, коснулся ожога, который оставил мне на память мертвяк и покачал головой:

— Эти твои походы на ту сторону добром закончиться не могли, Джуди! Ты привлекла внимание мертвых и темного бога, причем дважды. Вот они и стали чувствовать тебя.

— Но ведь это таверна! Откуда тут мертвяк! — Возразила я, ощущая как меня мучительно передергивает от нервного озноба.

— Как видно в той комнате недавно кто-то умер. Вернее даже так — там кто-то долго и мучительно умирал, поэтому она на какое-то время образовала связующий коридор с миром мертвых. Тебе нельзя там спать, Джуди.

— Знаешь, я уже вообще передумала спать, — я наконец овладела собой и стала говорить уже немного спокойнее, хотя все еще дрожащим голосом, — я теперь вообще вряд ли смогу когда-либо уснуть. Почему он трогал меня?

Рандаргаст пожал плечами и принялся водить кончиками пальцев над моим ожогом. Боль стихла.

— Они прикасались к тебе? Там, в угольном карьере?

Я на какое-то время задумалась, затем кивнула:

— Да, несколько из них успели коснуться меня. Но никто не хватал так крепко, как этот.

Рандаргаст сел рядом, обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Те несчастные, которых засыпало, когда карьер обвалился, не хотели умирать, Джуди, — начал он объяснять вполголоса, поглаживая меня по плечу, — у них остались семьи — родители, братья, сестры, жены, дети. Думаю, их можно было спасти, но владелец карьера испугался и сбежал, не сказав никому об обвале. Поэтому помощь пришла слишком поздно, уже нельзя было ничего сделать. Я так думаю, погибшие, оказавшись на пороге, не позволили темному богу забрать себя в мир вечного покоя. Они хотели вернуться к своим семьям. И все еще ждут этой возможности.

— Они до сих пор ждут? — Поразилась я. — Сколько же времени?

— Около полутора сотен лет, — мне не удалось сдержать удивленного возгласа, — я не знаю почему они приняли именно такой вид, но факт остается фактом — самые упрямые из погибших до сих пор сопротивляются темному богу, прячутся от него. Видимо, от столь долгого нахождения на границе жизни и смерти, в ожидании помощи, в тоске по семьям, они спятили. Наверное, этот огнеголовый решил, что ты — его жена или девушка. Вот он и пытался забрать тебя с собой.

— Жуть какая, — нервно проговорила я, — Рандаргаст, можно я останусь с тобой? Я боюсь там спать одна.

— Разумеется! — Он кивнул и ласково прижал мою голову к себе, чмокнув меня в макушку как ребенка, — напугалась, девочка моя?

— Сам-то как думаешь? — Я немного подумала и все-таки уткнулась ему в грудь лицом, так было спокойнее.

— Ну-ну. Кровать тут, правда, совсем мало чем отличается от лавки, но мы как-нибудь поместимся. Хотя я могу сходить в твою комнату и притащить кровать оттуда.

— Не надо! — Я вцепилась в Рандаргаста двумя руками. — Не оставляй меня здесь одну!

— Ты пробовала применить свою магию? — Строго спросил он меня. Я замотала головой.

— Нет. Я и не вспомнила даже о своих способностях. Слишком испугалась.

— Точно не хочешь, чтобы я притащил твою кровать? Кстати, с хозяином я утром поговорю отдельно. Знал, подлец, что с комнатой неладно, что кто-то недавно там умер, причем неправильно, но не сказал.

— Да пошел он, — глухо сказала я в грудь Рандаргаста, — давай уже спать. Пока у меня сердце не остановилось. Так и спятить недолго.

Мы принялись укладываться — это оказалось достаточно сложным предприятием.

— Ай, ты мне волосы прижал! — Шипела я.

— Ох, Джуди! Не тычь коленом в … самое дорогое!

— А ты убери свои руки с моей груди!

— Куда мне их убрать?

— Куда хочешь! Можешь оторвать и выбросить, если мешают!

— Но-но! Я ими колдую вообще-то!

— Ай … хотя нет, ооой!

— Что такое?

— Да так, почти ничего.

В конце концов, запыхавшиеся и уставшие, мы смогли занять мало-мальски удобные позы: я оказалась втиснута между могучим телом мага и стеной, а он пытался заснуть лежа на боку, на краю кровати. В окне ослепительно вспыхнуло, затем глухо зарокотало, я вздрогнула и едва не столкнула Рандаргаста на пол.

— Джуди, опять ты дергаешься! — Заворчал он. — Ну что опять? Грозы боишься? Надо же какая ты у нас чувствительная ведьма!

— Не боюсь! — Попыталась оправдаться я. — Просто это было неожиданно.

Он замолчал, затем начал мягко втискиваться под меня, укладываясь на спину.

— Ты что делаешь? — Прошептала я и вдруг осознала, что лежу сверху на Рандаргасте. Я ощущала размеренное движение плотного пресса, который качался вверх-вниз в ритм с дыханием, я чувствовала размеренное биение его сердца. И вспомнила как точно так же лежала — давным-давно — на другом мужчине. Которого я больше не увижу никогда. Это воспоминание накрыло меня смешанным чувством возбуждения, стыда и тоски. Как я не пыталась успокоиться, чтобы заснуть, тело Рандаргаста волновало меня все больше.

— Так удобнее, — проворчал он, — спи давай!

Зажмурившись, я попыталась выполнить этот приказ, но мое сердце уже заскакало в каком-то лихорадочном галопе. Неожиданно я почувствовала как огромная ладонь Рандаргаста скользнула мне под рубашку, смяв ее до ворота. Легла мне на шею, слегка сжав ее, затем скользнула к лопаткам и принялась гладить меня по спине.

— Спи! — Мягко повторил он, подбираясь к моим ягодицам и принялся нежно массировать ямочки над ними. Вверх-вниз, от ямочек до лопаток и обратно, помассировать и начать сначала — лучше бы он этого не делал! Я содрогнулась всем телом, чувствуя, что у меня перехватило дыхание и запульсировало внизу живота горячими толчками. Непроизвольно уперлась ладонями в его грудь. Сжала пальцы, вцепившись в жесткие мышцы — в ответ он стиснул мою ягодицу и как-то странно вздохнул. Затем Рандаргаст вдруг подцепил меня за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.

— Посмотри-ка на меня, девочка, — его губы едва заметно шевельнулись, выговорив эти слова, затем он облизнулся. Подняв голову, я без страха взглянула ему в лицо, неожиданно натолкнувшись на взгляд черных глаз, которые блеснули в отсвете молний. Было в них что-то особенное, притягательное. Забыв уже обо всякой стыдливости, я ощутила как у меня совершенно отключился мозг и потянулась к его губам. От этого поцелуя у меня зашумело в ушах, я неожиданно опьянела и обнаглела. И начала нежно гладить его по груди ладонями, попадая то на горячую кожу, то на прохладный камень, странным образом влитый в нее. Сбежала губами