шел. Это был не первый бой 47-летнего мобилизованного. Все движения уже отточены до автоматизма, патроны зря не расходует, продвигается медленно и скрытно. Я смотрю на кадры, снятые с беспилотника, и понимаю, что редкий голливудский сценарист замахнется на такой эпизод. Не бывает же в реальности таких «Рэмбо»!

Бывает…

Несколько бойцов ВСУ вслепую отстреливаются из окопов в одну сторону. С другой стороны к их позициям подползает наш штурмовик, аккуратно спускается в траншею и медленно продвигается по ее изгибам на звук очередей. Дожидается перезарядки, резко выскакивает и открывает из автомата огонь по врагу. Трое падают сразу. Мальцев двигается дальше. Из блиндажа появляются еще двое противников, уже раненные, в их руках нет оружия, желание сопротивляться у них явно пропало. Александр в горячке боя мог бы дать очередь и по ним — сколько видео с той стороны, где расстреливают наших безоружных бойцов.

Но русский солдат принимает другое решение.

В одиночку заняв опорный пункт, он в довесок взял в плен двоих вээсушников. Один позже скончается от ран, а другой — Ярослав Бреус — расскажет, как оказался в лесах под Кременной.

— После мобилизации я проходил подготовку в Великобритании в течение 35 дней. Учили тактическому передвижению, штурму зданий, ночному патрулированию. Но потом еще два месяца в Житомире проходили обучение.

— Как в плен попал, помнишь?

— Я помню, как прилетел РПГ сзади, сразу получил ранение, товарищ затянул меня в блиндаж. Те, кто остался в бою, погибли. Когда ваш подошел к блиндажу, мы сразу подняли руки и сказали, что сдаемся. Он говорит: «Хорошо, тогда не дергайтесь, выходите медленно». Я сказал, что не могу идти, потому что ранен. Он сказал: «Хорошо, сидите здесь, ждите».

Они так и не поняли, что штурмовик был один.

Александр дождался группы закрепления и передал ей «добычу». Почему же он оказался один у этого опорника? Выходили группой, но по мере продвижения несколько человек были ранены. Наш штурмовик оттаскивал их в безопасную зону, оказывал первую медицинскую помощь, вызывал эвакуационную группу и двигался дальше, к вражескому окопу. В итоге на позицию вышел один — не возвращаться же. Есть задача, надо ее выполнять. Пока другая группа отвлекала огонь украинцев на себя, Мальцев и заскочил на опорный пункт.

— Он был прикомандирован ко мне, — рассказал мне командир штурмовой роты 488-го полка 144-й дивизии Сергей Легостаев. — Я сделал отделение разведки, которым Мальцев и командовал. Очень толковый и грамотный, соображал головой, знал, зачем сюда пришел. Охрененный русский пацан. Дашь задачу, наизнанку вывернется, но выполнит.

«Снимай, пока «птичка» не вылетела!»

— У вас в основном мобилизованные?

— Контрактников только два процента. Реальные бойцы.

Сергей Легостаев — мужчина в возрасте, на войну пришел добровольцем. Внук в разведке воюет где-то на Харьковском направлении, и дед отправился за ним. За плечами — служба в ВДВ, Вторая Чечня, контракт в звании старшины. Дома усидеть не смог…

— Фашистов давить надо! У меня два деда без вести пропали в Великую Отечественную. А как их давить, мы знаем, учимся по ходу. Они нас боятся, вплотную воевать не хотят. Одного грохнешь, остальные сразу сдаются. Несмотря на то что там десантники, которые в Англии обучались. Пленные рассказывают, что от их «британского» батальона из 300 человек осталось 30. Наши жестче воюют и смелее. У меня группа из пяти человек без проблем берет опорник на 12 бойцов. Потому что мы сильнее.

— За счет чего?

— За счет духа русского!

— А у них его нет?

— Уже нет. Они выполняют приказы «пиндосов», своей головы у них нет. Народ-то, хочется думать, все-таки что-то понимает. У меня есть знакомые на Украине, в том числе — на Западной. Они к войне относятся хреново, и все против бандеровцев. Многие понимают, что за нами правда.

Мы стоим посреди соснового леса далеко от боев, в тыловом районе. Здесь от боевых будней у костра отдыхают взрослые штурмовики. Сюда подвозят новое пополнение, здесь его обучают, проводят боевое слаживание и отправляют в зону СВО, восполняя потери.

— Чему учите? — спрашиваю старшину Легостаева.

— Тактике, она здесь специфическая. Покошенный лес, везде завалы, у противника не просто окопы, а лисьи норы. Как у немцев было на Восточном фронте: колодец, а от него — ответвления. Нужна более подробная разведка и аккуратная работа. Чем больше людей, тем больше потерь. Поэтому и работаем малыми группами. Мы уже Рэксы с большой буквы.

— Большинство из них вам, наверно, в сыновья годятся.

— Я их и называю «дети мои». А некоторые даже внуки. У нас коллектив узкий, в одном котле варимся, поэтому лишняя мотивация не нужна. Как у нас в десанте говорят — нет задач невыполнимых. Пока, кроме хохлов, на нас никто не жаловался.

— О подвиге Александра Мальцева стало известно благодаря рассказам раненых, которых он спас, и съемке с коптера. А вообще в зоне СВО много примеров такого героизма?

— Да полно! Это нормальная мужская работа, красивая, грамотная. Как я всегда говорю — надо нагло и аккуратно.

… Через три дня после взятия опорника Александр Мальцев ушел на свое последнее задание. В бою с превосходящими силами противника он получил смертельное ранение. За свой невероятный подвиг он представлен к званию Героя России.

Добровольцы

Тобол

8 апреля 2023. Призыв «Тобола»

«Наберут в армию по объявлению», — любил говаривать замполит моего полка, когда я тянул лямку «срочки» в середине девяностых. Таким эпитетом он одарял тех, кто, по его мнению, недостаточно стойко, как требует Устав, переносил тяготы и лишения воинской службы.

Кто бы мог предположить, что спустя четверть века не то чтобы в армию — в зону боевых действий — «по объявлению» поедут самые мотивированные пассионарии. Сегодня плакаты, зазывающие на контрактную службу, стали привычными в городском пейзаже. А когда мой давний товарищ, офицер 2-го армейского корпуса ЛНР с позывным «Тобол», начал набор добровольцев в свой новый артиллерийский дивизион, я неформально присоединился к процессу, опубликовав объявление в Телеграме.

Мой «рекламный пост» разлетелся тогда по каналам коллег-военкоров. И вот передо мной где-то на рубеже между Кременной и Белогоровкой стоит один из добровольцев.

— Не думал, что встречу вас здесь, — признается Андрей с позывным «Варган». — «Тобол» тогда быстро ответил. Через месяц я уже был здесь.

«Срочку» Андрей, приехавший из Набережных Челнов, служил в начале девяностых, артиллерийской специальности у него не было, но на месте обещали обучить. Последние восемь