Беатриче знала, что ее любовь обречена. Заказчик сразу признался, что духи предназначаются его невесте очень знатного рода, брак с которой изменит его судьбу. Но это не помешало ему развлечься перед свадьбой. Элена почувствовала, как слезы подступают к горлу. Беатриче, Эсмеральда, Моник… Время шло, но мужчины и женщины не менялись.

Она вздохнула и постаралась сосредоточиться на духах. У нее уже была основа формулы, вторая часть которой ждала ее во Флоренции. Потом она могла бы кое-что изменить, но, по сути, духи уже были готовы.

– Сколько у нас времени до презентации?

– Она состоится в сентябре.

На дворе стояла середина мая. Беатриче выдерживала духи три месяца, а малыш должен был родиться в начале июня. И тогда же Кайл должен был поехать на выставку, которой отдавал всего себя.

Элена серьезно задумалась: даже если бы она приложила максимум усилий, времени все равно не хватало. Она покачала головой:

– Слишком скоро.

Женевьев недовольно нахмурилась:

– Очень жаль, милая. Мне было бы очень приятно, если бы вы взялись за эту работу. Будет грустно поручить ее кому-то другому, я так рассчитывала на вас.

– Но я не успею, вы понимаете? – возразила Элена. – Духи должны выстояться определенное время, а чтобы составить формулу, мне нужно съездить во Флоренцию. Я не могу бросить магазин, нельзя ли немного отсрочить дату?

Мадам Бинош встала и задумчиво покачала головой:

– Не знаю, не знаю… Можно попробовать, – ответила она. – Давайте, я поговорю с издателем, а вы между тем начинайте работать.

«Уже лучше, чем ничего», – подумала Элена. Ей самой не терпелось приняться за этот заказ.

– И все же подумайте хорошенько, моя дорогая, – продолжала Женевьев. – Для меня очень важно, чтобы автором аромата были именно вы. У меня достаточно связей, чтобы запустить эти духи в широкое производство. Вы могли бы очень неплохо заработать. И само собой, духи вышли бы с вашей фамилией.

Элена понимала, как это важно. Она была уверена, что аромат Беатриче – это именно то, что нужно для основы духов Нотр-Дама, но пока что она не понимала, как уложиться в сроки.

– Благодарю вас за предложение.

Женевьев обняла ее и сказала, что скоро перезвонит, чтобы договориться окончательно.

Именно у Кайла Элена впервые услышала музыку Людовико Эйнауди – Кайл часто ставил его записи, когда смотрел в телескоп. Ей нравилось сидеть на кресле-качалке под теплым пледом, пока друг разглядывал созвездия. В такие моменты она ощущала совершенный покой, оба молчали и предавались размышлениям. Элене очень нравилась мелодия, которая называлась «Белые облака». Кайл подарил ей несколько дисков, и она иногда ставила их в магазине. Это уже превратилось в привычку.

– Неужели тебе не надоело слушать одно и то же? – спросила однажды Аврора, когда по магазину снова разлились звуки фортепиано, то набирая темп, то затихая в отдалении. Для Элены эта музыка стала своего рода фоном для радостных и грустных мыслей, источником надежды в моменты преодоления трудностей, но главное, она была ее спутником в отсутствие Кайла, как бы объединяя их.

– Так мне проще сосредоточиться и расслабиться, совладать с эмоциями. Когда я была маленькой и делала первые духи, я попадала под власть ароматов и не могла от нее освободиться. Запахи приходили ко мне в виде цветов и красок, я обожала их и в то же время боялась, во мне рождалось столько разных ощущений одновременно, что я не знала, что делать, как справиться с чувствами.

– Ух ты! – воскликнула Аврора.

Элена улыбнулась.

– Тогда мне казалось, что это беда, и на какое-то время я возненавидела духи. Я хотела вычеркнуть их из своей жизни, но потом поняла, что не могу без них, что в них – моя жизнь, моя сущность. И лишь недавно я снова вернулась к прежней работе, и духи стали для меня источником радости и счастья.

– Но как можно ненавидеть духи? – недоумевала Аврора.

– Отличный вопрос, когда-нибудь я все тебе расскажу, но теперь нам пора приниматься за работу. Надеюсь, ты не надушилась?

– Нет, ты же велела этого не делать.

– Молодчина. Давай приступим. Масла у нас есть – вон там, в алюминиевых флакончиках. – Элена показала в сторону полки и вдруг застыла: ее пронзило ощущение, что все это уже случалось однажды. В памяти ожило воспоминание о детстве, когда бабушка показывала ей, как составлять духи – точно так же, теми же жестами указывая на полку, а теперь она сама выступала в качестве учителя. Элена почувствовала всю глубину потери и в то же время – причастность к какому-то таинству. Она погладила живот и вдруг чуть не расплакалась от одиночества. Ей очень не хватало бабушки. Не хватало ее молчания, ее взгляда, удивительной способности справляться с трудностями и просто ее присутствия. Элена сдержала набежавшие слезы и обратилась к Авроре. Сцена из прошлого медленно растворилась в парижском дне, и старая лаборатория Россини вновь превратилась в новый магазин в районе Маре. Аврора тем временем что-то говорила. Элена посмотрела на нее, пытаясь понять, о чем речь, и вдруг осознала, что, пусть ей страшно не хватало Лючии, мысли о ней не были грустными, наоборот. Она понимала, что бабушка была бы счастлива увидеть ее такой. И теперь, повторяя ее движения, ее жесты, вошедшие в плоть и кровь, сама Элена обучала девочку тому, чему научилась от бабушки. Кто знает, возможно, эти уроки не пройдут даром.

– Да, да, это я уже знаю, а что потом?

Авроре не терпелось перейти к делу. Элена чуть не рассмеялась: ее ученица напоминала спортсмена перед стартом, вся подобралась и стремилась в бой. Элене пришлось отложить свои размышления и сосредоточиться на работе.

– Итак, пипетка, тестеры, пробирка, спирт, фильтры – все есть, отлично, можем начинать. Но еще я подумала, что мы ведь делаем именно твои духи, это немаловажно.

– В каком смысле?

– Это будут духи «Аврора». Мы сочиним аромат вроде тех, что я делаю, когда клиент просит создать ему персонализированные духи, отражающие его суть.

– Да ладно!

– Ты что, думаешь, у меня есть время шутить? Мне сейчас совсем не до шуток. Надеюсь, что после рождения малыша мне полегчает. Я стала настоящей плаксой, а нет ничего хуже человека, который постоянно жалуется на жизнь. Это заставляет мозг собеседника сжиматься, ты об этом знала? Кошмар, настоящий ужас.

Но Аврора уже давно не слушала, она думала только о том, что вот-вот сделает свои первые духи, и до сих пор не могла поверить своему счастью.

«Отлично, – подумала Элена, – мне удалось чуть-чуть ее образумить».

Лицо девушки отражало ее внутреннее состояние, она сосредоточилась и уже представляла себе, как смешивает масла, так что Элена поспешила объяснить ей, как правильно подойти к процессу. Она боялась, что творческая жилка Авроры проявит себя слишком экстравагантно.