litbaza книги онлайнИсторическая прозаТеория шести рукопожатий - Крэйг Браун

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 105
Перейти на страницу:

После выхода в свет «Счастливчика Джима» в 1954 году Кингсли Эмис получил достаточно денег и уважения, чтобы стать объектом зависти даже ближайших друзей. Или, можно сказать, особенно ближайших друзей: «Меня не столько раздражает его успех, сколько его иммунитет от забот и упорного труда, хотя и его успех меня тоже раздражает, – злопыхательствует Филип Ларкин в письме подруге Монике Джонс в 1955 году. – …Они с Хилли кажутся мне парочкой ГАДКИХ БОГАТЕНЬКИХ ДЕТЕЙ – у них нет проблем, они ОТКАЗЫВАЮТСЯ СТРАДАТЬ…»

В 1972 году Эмиса приглашают на летний прием, который устраивает богатый и уважаемый драматург Том Стоппард на своей прекрасной палладианской вилле. Достаточно лишь нескольких секунд, чтобы он весь ощетинился от досады. Это неизбежно: он давно и жертва, и певец досады. Досада – это его муза. Прием еще как следует не начался, а его уже раздражает нудность Майкла Кейна, тоже приглашенного на виллу, а также поведение хозяина, которое он считает неправильным. Прежде Стоппард всегда приветствовал его объятием «совершенно в континентальном духе». Хотя Эмису, скорее, не нравится, «когда это делает не член семьи», он все же постарался проявить снисходительность. «Ну ладно, подумал я, он же, в конце концов, чех… и явно не голубой, так что было бы грубо от него отстраниться. Потому я смирился и при следующих встречах отвечал ему таким же объятием. И вдруг в этот раз или в какой-то другой, похожий, он отдалился от моих протянутых рук, издав приглушенный возглас то ли шока, то ли отвращения».

Но его главный раздражитель уже на подлете: над семнадцатью акрами поместья Стоппарда завис вертолет, чтобы высадить запоздавшего гостя. Эмис готов вскипеть. «Не приложу ума, зачем было непременно пользоваться этим видом транспорта в самый обычный прекрасный день, насколько помню, в воскресенье, и никто этого никак не объяснил».

Из вертолета выходит Роальд Даль, самый успешный детский писатель в Великобритании, а, может, и в мире.

В какой-то момент, «не по своему желанию», Эмис оказывается притиснут к нему. Даль уверяет, что он его большой поклонник.

– Над чем вы сейчас работаете, Кингсли? – спрашивает он.

Эмис начинает отвечать, но Даль его перебивает.

– Просто чудесно, – говорит он, – но много ли вы рассчитываете за это получить даже при наилучшем качестве работы?

– Не знаю, много ли. Надеюсь, достаточно. Столько, сколько я обычно получаю.

– Так у вас нет финансовых проблем?

– Я не сказал бы, что совсем нет, но все-таки я, пожалуй, в состоянии…

Даль качает головой и снова перебивает Эмиса.

– Мне больно думать, что человеку такого выдающегося таланта, как вы, приходится в вашем возрасте заботиться о деньгах. Скажите, вам сколько лет?

Эмис говорит, что ему пятьдесят.

– Да. Вы могли бы писать лучше, то есть я хочу сказать, даже еще лучше, если бы не имели денежных трудностей.

Эмис, свирепея, пытается сменить тему.

– Да пустяки, а что там у вас с…

Даль все качает головой.

– Вам надо написать детскую книгу. Вот что сегодня приносит деньги, уж поверьте мне.

– Да я и не знаю, с какой стороны взяться.

– А знаете, какой аванс мне дали за последнюю книгу?

Далю неймется рассказать, и Эмис признает, что это действительно крупная сумма.

– Я все равно не смог бы, – говорит Эмис. – По-моему, мне даже в детстве самому не особенно нравились детские книги. Я в таких вещах не разбираюсь.

– Ерунда, – отвечает Даль. – Мелкие пакостники все равно проглотят.

Кроме Эмиса, об этом разговоре никто не сообщает. Он вспоминает его почти двадцать лет спустя в мемуарах, впервые опубликованных уже через год после смерти Даля, в 1990 году. Может быть, Даль пал жертвой такого же оговора, каким сам опорочил Джеффри Фишера? «На этих страницах я много раз вкладывал в уста людей примерно то, что они говорили, или то, что вполне могли бы сказать, или то, что говорили в другое время, а также кое-что откровенно выдуманное, но это последнее замечание я передаю дословно», – заявляет Эмис. Он всегда будет твердо заявлять, что «ерунда, мелкие пакостники все равно проглотят» – это точные слова Даля[207].

Дальше Эмис говорит, что считается, будто дети умеют различать неискренность и, пожалуй, сразу бы вывели его на чистую воду. Возможно, Далю стало скучно, но «я думал, что все в полном порядке». В конце концов Даль его перебивает:

– В общем, как хотите. Или вы это сделаете, или нет. То есть напишете детскую книгу. Но если все-таки решите попробовать, разрешите вас кое о чем предостеречь. Если вы не вложите в книгу все, на что способны, если не будете писать от всего сердца, детям не понравится. Они поймут, что вы пытаетесь их надуть. И позвольте сказать вам, исходя из собственного опыта, что это дети ненавидят больше всего на свете. Второго шанса они вам не дадут. С детьми так: раз и навсегда. Просто имейте в виду, это мой вам дружеский совет. А теперь, если не возражаете, я пойду поищу, где бы мне еще немного выпить.

И затем, по словам Эмиса, «коротко кивнув» Даль удаляется с «видом, будто он доказал свое прямодушие, отвергнув какое-то страшно возмутительное и мерзкое предложение». Эмис остается с таким чувством, будто глядел на картину Эшера, «на которой взгляд поднимается вверх по лестнице, но оказывается на том же уровне, откуда начинал».

1 ... 80 81 82 83 84 85 86 87 88 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?