— Шире круг! — приказал Клиомен.

Зеваки и стражники отступили еще дальше, но двое ближайших сподвижников Клиомена остались рядом с мечами наголо. Я не сомневался в том, что, если их главарю придется худо, эти головорезы пустят свое оружие в ход. Такой поворот событий не сулил мне ничего хорошего даже в том случае, если бы я исхитрился ранить, а то и убить Клиомена.

Моя цель заключалась не в том, чтобы свести с ним счеты. Я должен был убраться из пиратской цитадели. Задача могла показаться безнадежной, но я надеялся сыграть на тщеславии Клиомена и, если повезет, на безрассудстве, сопутствующем тщеславию.

— Ну что, красавчик, ты готов ответить за свою наглую брехню? — спросил, потешаясь, Клиомен.

Я взглянул на своих товарищей по несчастью, угрюмо сгрудившихся под присмотром стражников, и остался доволен. Меня устраивало то, что эта убогая команда совершенно очевидно пребывает в унынии. Даже если им и осточертели мои хвастливые рассказы о том, как я утер нос Поликрату и Клиомену, желания полюбоваться тем, как меня безжалостно разрубят на куски, ни у кого не возникло.

Клинок Клиомена неожиданно метнулся ко мне, и я, едва отпрянув, потерял равновесие.

— Славный выпад, — заметил один из пиратов.

— Каллимаха тут нет, так что спасать твою пустую башку некому, — промолвил Клиомен, вращая клинок примерно в ярде от моей груди и оценивая расстояние.

Следующий выпад оказался еще более стремителен, чем первый. Но тоже чуть-чуть не достиг цели.

— Везет же этому грузчику! — промолвил кто-то из зевак.

Я понял, что мне придется усилить бдительность, ибо если Клиомен до сих пор и валял дурака, то больше он шутить не будет.

И действительно, мой противник отступил на полшага, присматриваясь ко мне с пробудившимся интересом. Конечно, то, что мне удалось уклониться от двух выпадов подряд, можно списать на простое везение. Однако опытного бойца — а Клиомен, безусловно, был именно таким — это не могло не насторожить.

— Не такой уж он неумеха, — заметил Клиомен.

— Он неуклюжий, — рассмеялся кто-то из пиратов.

— Ты что, Клиомен? Испугался какого-то грузчика? — спросил другой.

Клиомен оглянулся на ближайших приспешников, тех, что держали мечи наголо. По первому знаку они, конечно же, бросятся на меня. А возможно, к ним присоединятся и другие.

Я уронил меч на землю.

Клиомен напрягся, но удара не нанес.

— Этот тип был на волосок от смерти, — хохотнул кто-то.

Имитируя одышку и таращась на противника с испуганным видом, я неуклюже подобрал оружие.

Клиомен смотрел на меня в нерешительности. Он знал: я успел бы подобрать меч раньше, чем меня настиг его удар, но не понимал, догадываюсь ли об этом я.

— Пощади, капитан! — воскликнул я.

— Ага, струсил! — выкрикнул кто-то из пиратов, и я понял, что играю в весьма опасную игру. Мне необходимо убедить в полном своем неумении обращаться с клинком не кого-то из зевак, но самого Клиомена. Остальные не в счет.

— Пощади меня, капитан! — повторил я, преклонил колени, положил меч наземь перед собой и подтолкнул его вперед, рукоятью к противнику.

Пираты вокруг презрительно зафыркали.

— Пожалуйста, капитан, — взмолился я, — позволь мне вернуться к лебедке!

Клиомен улыбнулся.

— Трус! Жалкий трус! — орали разочарованные пираты.

Стоя на коленях и умоляя Клиомена о снисхождении, я был совершенно беззащитен. При желании он мог бы просто заколоть меня, как связанного верра.

Клиомен огляделся по сторонам, усмехнулся и ногой отбросил клинок ко мне.

— Возьми меч, ничтожество!

Тяжело вздохнув, я потянулся за клинком, и тут Клиомен, метнувшись вперед, обрушил на меня сверху рубящий удар. Уклониться было невозможно, и я парировал его своим клинком. Сталь, высекая искры, лязгнула о сталь, и мой противник от неожиданности потерял равновесие. Прежде чем он успел выправиться, я метнулся к нему и, оказавшись за его спиной, схватил пирата за волосы.

— Назад! Все назад! — закричал я.

— Назад! — хрипло выдохнул Клиомен, подтверждая мой приказ.

Удерживая меч у его кадыка, я заставлял Клиомена поворачиваться, чтобы держать остальных в поле зрения.

— Не приближайтесь, — предостерег я разбойников, — иначе я мигом располосую ему глотку.

— Как же я ошибся, — прохрипел Клиомен. — Как я ошибся!

— Брось меч, — велел я.

Он так и сделал.

— Освободи его, — сказал один из пиратов. — Тебе все равно не убежать.

— Опустите свои мечи, — велел я. — Положите их на дорожку.

Разбойники заколебались, но стоило Клиомену ощутить нажим острого лезвия, как он истошно заорал:

— Бросайте мечи, дурачье! Делайте, как он велит!

На моих глазах пираты неохотно извлекали клинки из ножен и клали на камень. В свою очередь, я убрал меч от горла Клиомена и приставил острие к его спине.

— Ступай вперед, к лестнице, что ведет на парапет. А вы, — эти слова были обращены к пиратам, — не вздумайте следовать за нами.

— Лучше бы тебе самому отдать свой меч, — сказал Клиомен.

— Пошевеливайся, — отозвался я. — У тебя нет ни одного козыря, — проворчал Клиомен.

— Разве? Но в моем распоряжении твоя жизнь. И не пытайся удрать. Ты и двух шагов не сделаешь, как я снесу твою башку или разрублю тебя надвое.

— Это еще вопрос, успеешь ли? — отозвался Клиомен, хорохорясь, но с беспокойством.

— Согласен, — не стал спорить я. — В моей затее, безусловно, присутствует элемент риска. Если ты успеешь отскочить от меня на безопасное расстояние, мне, можно считать, конец. Но если не успеешь — конец тебе. Пусть потом казнят и меня, тебе от этого легче не станет. Ну что, хочешь попытать счастья?

Он промолчал.

— Если понадобится, — пообещал я, — мне не составит труда подвести тебя к парапету и перекинуть через него, как рабыню.

— Не понадобится, — хмуро проворчал Клиомен и, повернувшись, зашагал к лестнице. Оглянувшись, я убедился, что пираты выполнили мое указание. Они оставались на месте, а оружие по-прежнему лежало у их ног.

— Убери лук! — бросил я часовому, когда мы с Клиоменом стали подниматься по лестнице.

— Убери лук! — мрачно повторил мой приказ Клиомен.

Мы поднялись на стену и направились по ней к западной привратной башне, на нижнем ярусе которой находился каземат с лебедкой.

Вход охраняли трое лучников.

— Уберите луки! — велел я им.

— Делайте, что сказано! — рявкнул Клиомен.