— Но зачем ей умирать? — недоумённо спрашивает Кэтриона.

— Иногда… это необходимо, чтобы стать лучше. Чтобы измениться или изменить что-то вокруг. А иногда это просто высшая воля, и она совсем от нас не зависит, — задумчиво отвечает Сираффа.

— Я хочу такую птицу, — Кэтриона проводит ладонью по гравюре. — А то дедушка Ассим подарил мне райских птиц, но они такие скучные! Только едят и спят! И попугаи тоже. Те вообще только и знают, что чесать друг другу головы! А стрижей мне нельзя, — произносит она грустно, — они не живут в клетках, только в небесах. Ты подаришь мне такую птицу?

Сираффа улыбается и гладит Кэтриону по волосам.

— Она у тебя уже есть.

— Уже есть?! Но где?! — Кэтриона вскакивает с камня. — Я могу её увидеть?

— Нет, моя маленькая королева, пока не можешь, потому что она прячется.

— А где она прячется?

— Вот здесь, где сердце, — он указывает двумя пальцами ей на грудь. — И покажется только тогда, когда ты будешь к этому готова.

— Но я хочу сейчас! А если её попросить об этом? Ну хоть чуть-чуть! Всего разок?

— Ну, чтобы она захотела показаться, ты должна научиться танцевать танец огненной птицы — вайху. Она увидит, как хорошо ты танцуешь, и появится. Ты знаешь, что такое вайха? — Сираффа переворачивает несколько страниц, и на следующей гравюре Кэтриона видит женщину в алом наряде, расшитом золотыми перьями, и её руки, поднятые вверх, удерживают края широкой юбки, придавая ей сходство с крыльями огненной птицы.

— Я знаю! Мама умеет её танцевать! — радостно восклицает Кэтриона.

— И если ты сможешь танцевать, так же, как мама, а может быть, и лучше, то птица обязательно захочет посмотреть на твой танец и появится. А теперь идём, моя маленькая королева, я привёл тебе танцовщицу, которая покажет, как правильно танцевать вайху…

— Сираффа? А почему ты зовёшь меня маленькой королевой? Меня так никто не называет.

— Потому что однажды ты вырастешь и станешь настоящей королевой, — улыбается Сираффа и закрывает книгу.

Кэтриона открыла глаза. Этот кусочек прошлого, который вернулся к ней в виде полусна, стал последним осколком мозаики.

Предназначение… Это оно… Как странно… Умереть, чтобы возродиться.

«Станешь настоящей королевой…»

Сейчас смысл слов Сираффы, произнесённых много лет назад, стал совершенно ясен. И ответ на её вопрос о предназначении, который она так долга искала в библиотеке университета, прозвучал вполне отчётливо. Каждый кусочек её жизни — это определённая ступень на лестнице предназначенной ей судьбой. Жизнь принцессы и маленькой бродяжки, сестры Рикарда и рыцаря Ирдиона. Она меняла обличья, она видела чужую память, она встречалась с тварями Дэйи на изнанке мира и научилась отличать добро от зла. И эта башня — последняя ступень на её лестнице до того момента, когда маленькая чёрная птичка окончательно превратится в огненную птицу, способную менять что-то вокруг.

Кэтриона посмотрела на свои руки, на запястья, скованные железными обручами, и усмехнулась. Вспомнила боцмана, которому она воткнула в бедро раскалённый гарпун…

Эти цепи не удержат огненную птицу.

— Здравствуй, Кэтриона, — раздался негромкий голос.

В проёме двери стоял Магнус, держа в руках деревянный ящичек.

Они не виделись с того самого дня, когда Кэтриона покинула Ирдион, уезжая в поисках печати. А сейчас ей казалось, что с того момента прошло несколько лет, так сильно всё изменилось, и Магнус тоже изменился. Прибавилось седины в волосах, черты его лица заострились, и от этого старый шрам стал казаться ещё больше. Магнус подошёл и сел напротив Кэтрионы на небольшой стул, оставленный старой ведьмой, и положил деревянный ящичек на пол рядом с ногой.

— Здравствуй, Магнус, — ответила Кэтриона и тоже села на топчане, поджав под себя одну ногу, так что их лица оказались друг напротив друга. — Удивительно! Ты пришёл. А я думала, что, боясь себя скомпрометировать, ты так и будешь прятаться. Плохо выглядишь, кстати. Выборы магистра не дают тебе спокойно спать? Или то, что ты приковал меня здесь цепями к стене?

— По-твоему, я был не прав? — спросил он, потерев шрам ребром ладони.

— По-моему, это уже неважно. Ты поверил Рошеру… Или Ребекке… Плевать, кому, но не мне.

— Просто ответь мне — это правда? О тебе и королеве? Эрионн видела всё.

— Это правда, Магнус. Я её дочь,— Кэтриона усмехнулась. — И я не знала этой правды, потому что Орден забрал мою память. Но если хочешь, я расскажу тебе. Мне всё равно тут нечем заняться. Хорошо, хоть Эрионн больше не пытает меня по твоему приказу.

— Уж будь добра, расскажи. Любопытно послушать, как же так я мог в тебе ошибиться, — горько ответил Магнус.

— Ты ошибся не во мне, Магнус, а в своих ожиданиях. Но я уже почти не злюсь на тебя. Я знаю, что будет дальше.

Кэтриона прислонилась затылком к стене и рассказала обо всём. Смысла скрывать это больше не было. Сейчас она стоит на ступеньку выше всех в этой башне, потому что знает будущее, но не так, как его видит старая Эрионн. И речь совсем не о суде или ритуале…

Когда она закончила свой рассказ, Магнус некоторое время молчал, потирая пальцами шрам и глядя в узкое окно-бойницу. А затем наклонился и откинул крышку деревянного ящичка, внутри которого оказалась книга. Скрепленные золотыми пластинами углы, большой замок, не позволяющий книге открыться даже при падении, и тонкая вязь старинных рун на тиснёной коже. И, судя по всему, это была какая-то очень ценная книга, раз Магнус даже в руки её побоялся брать.

— Вскоре сюда придут все остальные аладиры и состоится суд. И то, что я тебе верю, не будет иметь особого значения. Моё слово против слов остальных, не более. Решение будет зависеть от всех, а учитывая выборы магистра — единодушие здесь никому не нужно. Байса, Ксайр, Рошер проголосуют за твою смерть только лишь потому, что захотят навредить этим мне. И я не могу тебя спасти, Кэтриона, даже если очень этого захочу. Но ты можешь спасти себя сама, — произнёс он устало. — Я расскажу тебе кое-что об Ордене, его Источнике и этой книге. И ты поймёшь, почему я так поступаю.

— А то, что Рошер — предатель, я так понимаю, тоже значения не имеет?

— То, что он говорил с тобой наедине, где-то в подвале какого-то дома — этого мало для полноценного обвинения, — ответил Магнус задумчиво и как-то даже печально. — Не будь выборов магистра, это имело бы значение. Но сейчас Рошер объединился с Байсой и Ксайром, и те встанут здесь на его защиту, лишь только чтобы иметь против меня козырь. Но дело даже не в этом. То, что я задумал, не понравится вообще никому. Потому что… — он посмотрел на книгу, затем на Кэтриону и добавил: — Нет, я должен рассказать тебе всё с самого начала и до того момента, когда магистр отдал мне ключ от Хранилища.