От напряжения, с которым я смотрю на входную дверь, мои глаза начинают болеть. За стеклянным окном в верхней части двери темно, никого нет. Перевожу взгляд на Пирса, прищурившись тоже следящего за дверью, подавляю внутри панику. Я знаю, что он не позволит, чтобы со мной случилось что-то плохое. Но в то же время увидеть убийцу Пирса, да и своего мучителя, очень страшно.

Дверь тихо приоткрывается, и я вся замираю, когда на пороге появляется статный мужчина возрастом, походящим на моего отца с тёмно-русыми волосами, тронутыми сединой. Его цепкий взгляд останавливается на мне. Я его не знаю. Но черты лица кажутся знакомыми.

– Айви Бранч, – резко говорит он, останавливаясь в метре от моей койки.

– Это мэр. Постарел, но хорошо сохранился, – подсказывая, шипит Пирс. Отец Сью-Сью.

– Позднее время для посещений. Вам так не кажется, мистер Паркер? – Стараясь быть спокойной, произношу я.

– Ты уже знаешь кто я, поэтому обойдёмся без этикета.

– А вы с ним знакомы? Пока не заметила. Чем обязана? Неужели, теперь мэр города лично проверяет здоровье всех пациентов клиники или я особенная? – Едко усмехаюсь я. Чёрт, ведь если он здесь и попытается что-то мне сделать, то все мои догадки подтвердятся. Он убил Пирса в отместку его отцу. Но за что?

– Я уже наслышан о твоём крайне гадком воспитании. Это не моё дело. Я здесь за другим. Я запрещаю тебе приближаться к моей дочери, тебе понятно? Я не потерплю, чтобы в моём городе люди боялись выйти на улицу из-за девицы, которая внесла смуту в нашу размеренную жизнь и подвергает опасности моих граждан, – сурово говорит он. Озадаченно выгибаю бровь.

– Вы что, серьёзно? Я ничего…

– Я составил иск и собираюсь подать его, – мужчина достаёт из внутреннего кармана пиджака конверт и кладёт на тумбочку. – Советую ознакомиться. Если ты не хочешь, чтобы я принял меры, то покинешь мой город, как только тебя выпишут отсюда. И более не посмеешь встретиться с моей дочерью. Ты опасна, Айви Бранч. Жители моего города считают точно так же, поэтому прими совет: выздоравливай скорее и уезжай. Иначе мне придётся подать в суд на тебя. Твой братец лишится работы, как и мать. Мне жаль, что у такой милой и добропорядочной женщины, как Тереза, настолько безобразные дети. И я очищу эту землю от них. Надеюсь, я ясно выразился?

– Вы мне угрожаете? – Давлюсь кислородом от возмущения.

– Я предупреждаю о последствиях. Это моё последнее слово. Дальше я буду действовать, но ни ты, ни твой братец больше не посмеете гадить в моём городе и портить репутацию моей дочери, как и подвергать её опасности. Всего хорошего, Айви Бранч, даю тебе на выздоровление не больше четырёх дней. Не уедешь, я уничтожу всю твою семью.

С этими словами он вылетает из моей палаты. Шокировано перевожу взгляд на Пирса. Он кривится и качает головой.

– Как был высокомерным козлом, так и остался. Айви, не слушай его. Не позволяй ему давить на тебя. У него нет доказательств против вашей семьи, – быстро убеждает меня Пирс.

– Но он мэр. Он угрожал мне и моей семье. Тем более он ненавидит Пэнзи. Ты слышал в каком тоне он разговаривал со мной, – шёпотом возмущаюсь я.

– Слышал, но он ничего не сделает. Я поговорю с Ритой, и она выяснит, как можно повлиять на него. Но мне неприятно признавать, но он прав насчёт жителей. Их явно настраивают против тебя, а они суеверны и верят во всю чушь. Именно они могут стать проблемой для тебя, Айви.

Хмурюсь и тру лоб, но в голове нет никаких идей, как выбраться из этой гадкой ситуации. Надо бы с Пэнзи поговорить и с мамой. Дело приняло очень вонючий оборот.

– Четыре дня. Ничего, за четыре дня я смогу доказать, что ты не был самоубийцей…

– Айви, ты не услышала меня, – Пирс перебивает меня. – Я хочу, чтобы ты была жива и не терпела ужасное поведение людей по отношению к себе. Ты этого не заслужила. Я тебя втянул в эту историю, и я прошу прекратить доказывать что-то.

– Но…

– Нет. Я не позволю, чтобы кто-то выгонял тебя, да ещё и угрожал из-за твоей жажды справедливости. Я не отрицаю, что хотел бы знать, что со мной случилось, но не таким способом. Не в ущерб тебе. Поэтому ложись спать и завтра я поговорю с твоей матерью через тебя. Это нужно прекращать. Так больше продолжаться не может. С меня хватит.

– Но, Пирс…

– Я сказал нет. Как бы я ни любил тебя и ни хотел поощрить во всех твоих догадках, но я больше не могу наблюдать за тем, что с тобой происходит. Тебя пытаются убить. Теперь тебе угрожают, и он выполнит всё, о чём сказал. Я знаю его. Он не бросает слов на ветер, – отрезает Пирс.

– Он же может быть твоим убийцей, – возмущённо говорю я.

– Может быть, но это не так важно, как твоя безопасность. Тебе нельзя здесь оставаться. Если ты не можешь позаботиться о себе, то это сделаю я. Это не обсуждается, Айви. Я запрещаю тебе что-то делать ещё, чтобы найти моего убийцу. Сейчас спать…

– Но…

– Спать, я сказал! Иначе исчезну! – Повышает зло голос Пирс.

Обиженно скатываюсь по койке и яростно ударяю кулаком по покрывалу.

– Это нечестно. Даже ты теперь настроен против меня. Знаешь что, проваливай. Исчезай, что угодно делай, но я не остановлюсь. Меня не пугают его угрозы. Меня пугает, что ты боишься узнать правду. Ты боишься…

– Я не правду боюсь узнать, Айви! Я боюсь потерять тебя, чёрт возьми!

– Но ты всё равно меня потеряешь, как и я тебя, когда ты уйдёшь и освободишься. Так зачем тянуть время? Чем дольше мы вместе, тем больнее будет отпускать. Тебе будет куда проще, чем мне. Ты даже не вспомнишь в своей новой жизни меня, когда переродишься или что там ещё делают души. А я вот буду помнить каждую минуту своей жизни о тебе, и я не смогу жить дальше, если не найду твоего убийцу и поступлю так, как поступала всегда – убегу. Нет. Не хочешь помогать, то уходи. Попытаешься остановить меня, то лишишься даже общения со мной. Я поняла, что когда я очень зла на тебя, то я контролирую прикосновения к тебе и то, вижу тебя или нет. И вот сейчас я видеть тебя не хочу, как и слышать. Поэтому ты исчезнешь или по своей воле, или я сделаю это сама. А если сделаю сама, то больше мы никогда не встретимся. Никогда я не услышу тебя и не увижу, и твоя миссия будет провалена. Я, вероятно, погибну, но я не буду жалеть об этом, потому что моя совесть будет чиста. Убирайся, – цежу я, смотря в распахнувшиеся и темнеющие от бури эмоций глаза Пирса.

Он поджимает губы, и сильный ветер ударяет по окну моей комнаты. Я не вздрагиваю и не боюсь. Пристально смотрю на него, хотя глаза жутко болят. Но я не сдамся. Фыркнув, Пирс по щелчку исчезает, и я только тогда позволяю себе печальный вздох. Прикрываю глаза и так обидно. Все ополчились против меня, даже мэр. Ладно мэр, Пирс отступил, и меня это больше заботит. Мама бросила и все считают меня безумной. А я всего лишь пытаюсь помочь. Чёрт. Чем дальше, тем всё хуже и хуже. Значит, убийца очень боится, что я вычислю его и он близко. Ничего, я справлюсь и без помощи. Я умная и у меня есть воспоминания. За четыре дня я переверну этот город и пусть хоть сожгут на костре, мне плевать, но я добьюсь своего. В этот раз я не сбегу.