– Пока ведётся опрос.

– Допросите их, по максимуму.

– Есть, – козырнул тот же старлей и направился ко входу.

Харламова отвлекли, поэтому я шмыгнул в дверь. То, что мне ситуация в особом отделе фронта не нравилась, – это мягко сказано. Воняло от неё изрядно, вот что я скажу. Подойдя к дежурному, который был на месте и отвечал на звонки, я спросил у него:

– Товарищ лейтенант госбезопасности, вы этих двоих задержанных знаете?

– Обращайся ко мне по армейским званиям, у нас так принято, вот к старшему комсоставу, уже как положено… А насчёт девушки и водителя скажу так, его самого я не знаю, а фельдшер уже месяца три как в госпитале работает. Я как раз три месяца назад словил осколок бомбы в кисть руки, мелкий, но засел крепко, так она мне его вытаскивала. Хорошая девушка и медик неплохой, рана быстро зажила.

– По приказу Харламова её и водилу собираются допрашивать по максимуму.

– В мясо, – сразу всё понял дежурный. – Хорошо подставил братец старшего… Правда, не в первый раз. По должностям растёт вверх только так, но тупо-о-ой. Если бы майор брата не вытягивал, тот с простых следователей вверх бы не пролез, а сейчас командир оперативного отдела. Чтобы брата отмазать, майор легко спишет этих двоих.

– Вот и я про то же. В некотором роде по моей вине они сюда попали, а раздражённый начальник решил всю злость на них сорвать. Главврач госпиталя за них подпишется?

– Нет, не думаю. Ни рыба, ни мясо, а вот начальник медицинской службы фронта – отличный мужик, он за своих горой. Сообщить хочешь?

– Да, если он за них поручится, сможет забрать. На них ничего серьёзного нет.

– Сейчас позвоню и найду его, а то он постоянно в разъездах…

После нескольких звонков дежурный передал мне трубку, сказав, что начальник медицинской службы фронта на связи.

– Повезло, он тут, в штабе, тоже на совещании был, – шепнул он мне.

– Товарищ корвоенврач, вас из особого отдела фронта беспокоят. Только что задержали ваших сотрудников, водителя и девушку военврача, когда брали опасного немецкого диверсанта. Похоже, они не при делах, но приписать их могут. Если поторопитесь, сможете забрать их до того, как они получат инвалидность после допроса, если вообще выживут.

– Я понял. Что нужно сделать? – услышал я на том конце провода властный голос, привыкший командовать и требовать.

– Просто поручитесь за них и лично заберите. Думаю, вам не откажут. Советую поторопиться.

– Благодарю, можно узнать, с кем я разговариваю?

– Секрета я из этого не делаю, младший лейтенант Брайт.

– Благодарю, лейтенант, я такие вещи не забываю.

– Зря представился, – сказал дежурный, когда я положил трубку обратно на аппарат. – До Харламова может дойти, а он не любит, когда кто-то прыгает выше его головы.

– Да за тот косяк, что допустил его брат, и он может пострадать. Я вообще не понимаю, вы тут работаете или козни строите, чтобы спихнуть ближнего своего и занять его более тёплое место?

– М-да, с таким язычком долго ты у нас не задержишься, вниз быстро скатишься.

– Так, у меня и направление в особый отдел корпуса, мне ваш рассадник не нужен, да и не нравится.

Дежурный капитан, который уже получил мои бумаги, видимо, их ещё не читал, сразу отправил в соответствующий отдел оформлять, поэтому немного удивился.

– К Абрамову, что ли? Ха, считай, повезло, они с Харламовым терпеть друг друга не могут, если понравишься новому начальнику, прикроет от гнева… Хотя странно, обычно назначения на месте дают, а тут Москва решила, кем тебе служить.

– Врагов у меня много, особенно тех, кто может влиять на решение по моей службе.

– Смотрю жизнь у тебя весёлая.

– Ага, мне тоже нравится. Когда меня в корпус отправят?

– Пару дней точно тут проведёшь, бумаги-то сегодня оформят и сообщат в штаб корпуса, а вот пока следствие идёт, придётся задержаться… О, вот и начальник медслужбы фронта явился. Быстро он. Всё, ты обратно в кабинет возвращайся, тебе ещё рапорт дописывать, а я его сам встречу.

Я направился по коридору к нужному кабинету, а капитан, надев фуражку, поспешил встретить генерала, который, влетев в фойе, сразу подошёл к нему. Они о чём-то поговорили и направились в подвалы, где находились допросные кабинеты. Ха, вот если бы тот идиот, что допустил самоубийство старшины, провёл допрос там, а не хотел отличиться по горячим следам и присвоить себе всю славу, то так легко диверсант бы не умер. И что за придурки тут работают? Не-е, мне здесь не нравится, быстрее бы в корпус свалить, надеюсь, там дотошные следователи в особые отделы нужны, если это так, споёмся.

– Чего так долго и что это там за шум был? – спросил Сергей, когда я вернулся в кабинет.

Похоже, парни ничего не знали и продолжали составлять рапорт. Их рота квартировала тут же, в этом же небольшом городке. Так что, закончив, они пройдут в свою часть, а мне вот ещё тут куковать.

– Старшину или убили, или дали возможность самому это сделать, – вздохнув, пояснил я.

– Как это?! – оторвавшись от листа бумаги, тот удивлённо посмотрел на меня.

– Вот так, только представился местному замначальнику, как старшина вышел в окно с третьего этажа и головой о брусчатку. Там его мозгами метра на два всё украшено. Некий старший отдела Харламов постарался.

– Слышал о нём, – криво усмехнулся сержант. – Могу даже поспорить, что ему ничего не будет, брат в очередной раз прикроет.

– Ну, почему не будет, диверсант хорошо по нему прошёлся, нос и челюсть в дребезги, зубы выбил, прежде чем в окно выйти. Этот идиот один его решил допросить.

– На почерк похоже, если того капитана на дороге вспомнить.

– Да, я тоже об этом подумал, тем более из-за связанных рук ему тоже пришлось работать ногами.

Мы ещё немного поговорили, не отрываясь от написания рапортов, и, когда к нам зашёл дежурный, то всё было готово.

– Закончили? – спросил он и, получив на руки бланки, довольно кивнул. – Рома, когда закончишь писать, пройди в шестнадцатый кабинет. Дело по госпитальному диверсанту будет вести капитан Борисов, через двадцать минут он тебя ждёт.

– Слушаюсь.

Капитан вышел, а Сергей радостно ударил меня по плечу, сказав:

– Считай, что повезло. Про Борисова даже я знаю, молодой парень, но следователь отличный, дотошный, у него все дела до конца доводятся. Странно, что Харламов привлёк его к этому делу, они друг друга не любят, майор давно хотел его куда-то в другие отделы сплавить, но капитан в любимчиках у начальника ходит, а так майор, видимо, что-то придумал, чтобы брату помочь, раз Борисова привлёк.

– Да, я смотрю, интересные дела у вас творятся.