И ни разу не потерял над собой контроль? Боже мой, вот почему он отправлялся спать с такой неохотой. Вот почему его мучили кошмары. Мне по собственному опыту было известно, насколько это ужасно.

– Тогда почему я почувствовала это только сейчас?

– Как я уже сказал, ты становишься сильнее, – заявил он спокойным голосом. – Кажется, твое тело все больше и больше привыкает к осколкам. Сначала требовался триггер, чтобы высвободить их силу. Теперь ты уже почти интуитивно используешь их.

Это звучало логично, тем более что я уже пришла к похожим выводам. Тем не менее оставалось ощущение, что он что-то скрывал от меня.

– Это все?

– Не совсем, – тихо признался он, опустив взгляд. – Хаос становится сильнее. Пока барьеры были целы, у меня никогда не было проблем с тем, чтобы подавлять его. Теперь с каждым днем это становится все труднее. Когда вихри поблизости, это тяжелее всего.

– Вот почему ты ушел в рощу.

– Да.

– И таким образом Ифар смог захватить тебя в плен на Золотом суде.

– Да.

– А если барьеры рухнут? Что тогда с тобой будет?

Если бы Ноар больше не смог управлять хаосом, он бы не просто мутировал в какого-то перевертыша хаоса. Он стал бы самым опасным перевертышем хаоса, который когда-либо существовал. Даже опаснее, чем Фидрин.

Мрачные слова всплыли в моей памяти. Если принц Теней падет, то Кассардим вскоре ждет та же участь.

Так вот что имел в виду Фидрин.

– У девяти смертей есть точные инструкции на этот случай, – невозмутимо сообщил мне Ноар.

Мое дыхание сбилось от ужаса.

– Они убьют тебя.

– Да.

Эта информация переполнила чашу моего терпения, и весь страх, гнев и возмущение улетучились одним махом.

– И КОГДА ИМЕННО ты хотел посвятить меня, свою жену, в эту немаловажную деталь своей жизни? – в ярости прокричала я.

– Это не казалось мне важным. В конце концов я контролировал это.

– Тебе это не показалось ВАЖНЫМ?! Я даже не могу прикоснуться к тебе, не чувствуя боли!

Ноар посмотрел на меня, как на побитого щенка.

– Так происходит только в человеческом мире. Здесь хаос силен и вездесущ. В Кассардиме его легче блокировать. Котенок, пожалуйста…

– Никаких больше котят, – сердито прервала я его. – Ласковые прозвища себя исчерпали. Я очень зла на тебя. Почему ты мне об этом ничего не говорил? Ты обещал больше ничего от меня не скрывать! А потом ты говоришь что-то в духе «тебе не придется нести ответственность в одиночку». И что ты делаешь следом? Именно это! Ты закрываешься от меня. Ты же понимаешь, что мы женаты? Это значит, что мы должны помогать друг другу.

– Я знаю, Амайя. Мне жаль. Я… мне невероятно тяжело…

– ОТ ЧЕГО ИМЕННО ТЕБЕ ТЯЖЕЛО?

– Верить, что ты все так же любишь меня, даже когда я не сильный, – прошептал он, и это еще больше разозлило меня. Как, черт возьми, он всегда умудрялся выдавать такие честные и трогательные вещи, особенно когда я была в жутком гневе?

– Пожалуйста, не отказывайся от меня, – продолжал он следом. – Я не собираюсь сдаваться хаосу. Не до тех пор, пока у меня есть ты. Рядом с тобой все намного проще. Вот почему Фидрин тоже пытается разлучить нас.

Расстроенная, я вскинула руки в воздух, борясь с отчаянными слезами, которые грозились вот-вот прорваться.

– Разве я не могу просто изгнать из тебя хаос? Как при закрытии вихря, например?

– Это не так просто. Как только хаос поселился в разуме кассарда, его уже не изгнать оттуда. А во мне хаос живет десятилетия.

Ну просто замечательно.

– Так значит, я могу потерять тебя из-за хаоса в любой момент. И в довершение всего наши друзья – или, возможно, даже я – будут вынуждены убить тебя, потому что в противном случае ты превратишься в монстра. Еще что-нибудь, что я должна знать? Кроме того, что ты разрушил мое детство, чтобы помочь безумцу вернуться на императорский трон. Может быть, у тебя есть секретная вторая личность в качестве серийного убийцы? Тайный гарем? Или несколько детей, о которых ты забыл упомянуть?

Я понимала, как несправедлива была сейчас, но не могла иначе. Страх за него сводил меня с ума.

– Нет, – виновато пробормотал Ноар. – Теперь ты все обо мне знаешь.

С безумной яростью в животе я подошла к столу и схватила свои кольца. Ноар выглядел совершенно ошарашенным, когда я подошла к нему.

– Не смотри на меня так! Я люблю тебя! Тебя, упрямый засранец, – съязвила я. – Но не спрашивай меня, прощаю ли я тебя. Когда-нибудь я это сделаю. Только не сейчас, потому что в данный момент я очень зла.

Я схватила пакеты с покупками и направилась в ванную. По пути я намеренно проигнорировала, что Ноар встал, явно борясь с желанием заключить меня в свои объятия. Он не хотел снова причинять мне боль своим прикосновением. Черт возьми, сейчас мне действительно могли пригодиться объятия. Я закрыла за собой дверь на замок и подавила крик, который горел у меня в горле. Почему это не могло быть просто? Почему я должна была найти любовь всей своей жизни только для того, чтобы потом узнать, что над его головой болтается дамоклов меч?

Не удержавшись, я отшвырнула пакеты в угол и приняла решение. Я не собиралась сдаваться без боя. Я бы не оставила Ноара на растерзание хаосу. Если бы это было необходимо, я лично починила бы все барьеры Кассардима вручную, чтобы спасти его. И если эти изгнанные императоры на зловещей Магнолия-авеню, 4А, собирались встать у меня на пути, им стоило приготовиться защищаться. Как и любому перевертышу хаоса, с которым я могла бы столкнуться. Никто не мог отнять у меня мужа.

14. Кто не рискует, тот…

После битвы со сломанной насадкой для душа я проскользнула в одежду, которую мне принес Ноар. Шорты, майка и кроссовки. Удобно. Прагматично. С этим уже можно было жить. Мое отражение в зеркале вызывало куда больше беспокойства. Увидев себя без золотых украшений на лбу, я на мгновение окунулась в призрачные воспоминания о прошлой жизни. С другой стороны, мое пребывание в Кассардиме казалось мне очень причудливым сном. Только сверкающие осколки в моих ладонях были доказательством того, что Царство Мертвых не было всего лишь галлюцинацией. Осколки и мои кольца. И, конечно же, обеспокоенно пищащий меховой комок, который как раз пытался протиснуться сквозь щель под дверью.

– Что ты там делаешь? – вздохнула я. Шмелек, должно быть, слышал наш спор