и, по-видимому, так сильно беспокоился обо мне, что даже забыл, что был зол на меня. Я высвободила зажатого ококлина из дверной щели и ободряюще почесала ему пузико. – Все будет хорошо. Пойдем, сейчас мы со всем разберемся. Но только не показывайся никому. Ты слишком мил для человеческого мира. Если люди увидят тебя, то больше никогда не отпустят.

Я спрятала его в свои только что высушенные феном локоны и покинула мотель.

Команда пляжных красавчиков ожидала меня на стоянке. Я чуть было не обвинила их в том, что они силой воли украли машину у бедного человека, но тут мне в глаза бросилась наклейка фирмы по прокату автомобилей. Я, несмотря на свой гнев, не могла сдержать усмешки. Мысль о темном таинственном принце Теней, арендовавшем машину в непривычной для себя обстановке, была слишком забавной.

Паш просиял от радости, увидев меня. Он, казалось, хотел поприветствовать меня, как обычно, непринужденным тоном, но потом передумал и совершенно неожиданно проявил явный интерес к своим ногам.

Правильно. Он ведь помог мне сбежать.

– Привет, Паш, я… эм… по поводу той ночи…

– Не напрягайся, – сказал Илион и, усмехнувшись, похлопал меня по плечу. – Твой принц Теней знает об этом и уже наказал Паша за его неповиновение.

Ошеломленная, я повернулась к Ноару, который теперь снова был в солнцезащитных очках и небрежно прислонился к капоту.

– Ты сделал что?

Ноар пожал плечами.

– Приказы отдаются не без причины.

– Но… Паш сделал это только для того, чтобы спасти тебя.

– Я в курсе, – сказал он, своим тоном давая понять, как мало у него было желания обсуждать эту тему сейчас со мной. – Вот почему он все еще жив.

Без дальнейших объяснений он сел на водительское кресло. И что это значило? Я была зла. Это я должна была вести себя по отношению к нему холодно, а не наоборот.

– Все будет хорошо, принцесса, – пробормотал Паш, проходя мимо меня. – Я знал о последствиях.

Возмущенная, я схватила его за руку.

– Что он сделал с тобой?

Граф в цветочных шортах слабо улыбнулся и высвободился из моей хватки.

– Он проявил больше милосердия, чем я заслуживаю.

И вновь меня оставили стоять.

Илион откашлялся, открыл пассажирскую дверь и элегантно пригласил меня присесть.

– Все и вполовину не так плохо, маленькая императрица. Его наказанием было прийти сюда вместе с Ноаром.

Да ладно? Мой взгляд метнулся к Пашу. Воин теней со скривленным лицом попытался открыть дверь позади Ноара. Машина казалась ему такой же некомфортной, как движение на главной улице, ослепительное солнце или его одежда. Ему явно не нравилось находиться в мире людей.

Так значит, это было его наказанием? Это… совсем не так уж плохо. Почему Ноар не сказал об этом сразу? До того, как я вспылила?

Я обиженно прошла мимо открытой пассажирской двери и села сзади. Не знаю, хотела ли я этим продемонстрировать свое недовольство или хотела уколоть Ноара. Но, возможно, меня пугала сама мысль о том, чтобы сидеть так близко к нему, не имея возможности прикоснуться. Как бы то ни было, я выбрала заднее сиденье и не сильно удивилась, когда там, рядом с Пашем, меня ожидали шесть упаковок воды и целая куча оружия. Мечи и кинжалы Кассардима, а также ножи из человеческого мира, мачете, кастеты и даже арбалет.

– Ну, надеюсь, мы не попадемся патрулю полиции, – пробормотала я.

Илион тоже забрался в машину. Я взяла одну из бутылок с водой и вспомнила кое о чем.

– А кто-нибудь купил еду?

Воцарившееся молчание поразило меня. Простите, что? Поход кассардов по магазинам не мог ограничиться только боевым снаряжением и водой.

– У вас хотя бы есть деньги?

Ноар и Илион одновременно вытащили по пачке долларовых купюр каждый. Боже мой, все купюры были сотнями. Если они не будут с этим осторожны, оружие нам понадобилось бы раньше, чем планировалось. Я взяла деньги у Илиона, что вызвало у Ноара горькое фырканье. Когда я вышла из машины и пошла к рецепции, он быстро догнал меня. Ноара окружала мрачная аура, как грозовая туча, но он был достаточно умен, чтобы не бросаться в меня обвинениями.

– Я справлюсь и сама, – тихо сообщила я ему.

– Не сомневаюсь в этом, – ответил он. – Но то, что мы находимся в мире людей, не означает, что тебе здесь не грозит опасность. Когда мы искали кого-то, кто мог бы быстро провести нас сквозь Танцующий туман, мы действовали неосторожно – на это не было времени. Поэтому мы и оказались не так близко к месту изгнания императоров, как я надеялся. Если не те люди узнают, что ты здесь, очень скоро за тобой придут несколько плохих типов…

Отлично. Как всегда – ничего личного, только бизнес.

Пока милая пожилая дама на стойке регистрации меняла мою сотню, Ноар не выпускал ее из виду. Конечно, женщина могла бы попытаться убить меня своей кружкой с надписью «лучшая бабушка в мире». Любезно поблагодарив ее, я аккуратно дала чаевые, а затем остановилась у автомата с закусками, который я приметила еще снаружи. Я купила сказочную смесь – от шоколадных конфет до чипсов – и в конце концов почувствовала себя готовой к длительной поездке на машине.

Фу! Боже мой, это было действительно отвратительно. Часть еды на вкус была такой, как будто измельчили картонную коробку с мелом и залили ее клеем для обоев. Я также выплюнула обратно в упаковку батончик гранолы и быстро открыла пакет с чипсами, чтобы избавиться от привкуса. К сожалению, от этого не стало лучше. Скорее, хуже. Наверное, даже грязная штукатурка фасада дома была бы более приятной на вкус, чем эта дрянь.

– Одна из причин, по которой мне не нравится мир людей, – бросил мне Паш. Сострадание, злорадство и отвращение соперничали друг с другом на его лице.

– Все здесь такое на вкус? – в отчаянии спросила я.

Он кивнул.

А-а-а-а-а! Теперь меня уже не удивляло, почему никто не потрудился прихватить с собой что-нибудь съедобное.

В подавленном настроении я убрала отвратительные закуски и задумалась, как я могла питаться этим первые сто лет своей жизни. Три часа! Три часа езды на машине, а потом, возможно, еще час или два у древних императоров – итого пять часов. А потом еще обратный путь, причем я даже не знала, где и как именно мы собирались пробираться сквозь Танцующий туман. Это было явно тяжелым испытанием для моего урчащего желудка. В любом случае мое настроение было уже хуже некуда.

Я прислонилась к окну и уставилась на