реально опасно. И он явно будет резать именно на убой, медленно и методично. Интересно только, что именно он решит отрезать?

— Милая, иди, наверное, в ванне поваляйся немножко, — попросил Илья. — Там… с пенкой, с солью. Не нервничай, всё нормально, правда. Тебе надо прийти в себя, расслабиться. Не спеши, ты сейчас вся заляпанная, это нехорошо. Я люблю, когда ты чистенькая. Хотя это всё тебе тоже идёт, может, так… Нет, всё-таки иди в ванну… давай я сам тебя помою, а потом ты просто поваляешься в тёпленькой водичке. Вот. Так, наверное, будет хорошо.

Собственно, так мы и поступили. Илья и сам на удивление быстро помылся под душем, и помыл меня. Делал он это с какими-то непонятными тоской и отчаянием во взоре. Потом набрал ванну, и я даже мысленно запаниковала, решив, что именно это место моего будущего убийства. Но нет. Просто ванна. Просто тёплая расслабляющая ванна с пеной, как Илья и обещал.

— Ты не спеши, — чмокнул он меня в лоб. — Валяйся, сколько посчитаешь нужным. У нас впереди вечность, Рюк. Жаль только, что с Кусей ты так и не дала мне пообщаться…

Я пожалела мужчину. Мне-то уже нечего терять, а у него это последние приятные воспоминания о любимой.

— Илюш… Дала. Во всех смыслах дала.

— Тогда спасибо. Ей понравилось?

— Она говорила, что никогда тебя не забудет.

— Моя любовь быстро учится, — одобрительно произнес Илья. — Инициативу стала проявлять, напор появился. Тела своего больше не стесняется…

Я игриво было швырнула в него пеной, но потом сказала неожиданно серьёзным тоном:

— Илья… просто совет. Если… ну… получится так, что ты сможешь начать новую жизнь… Обратись к урологу и сексопатологу. Я думаю, что ты ошибаешься насчет бесполого «оно». Очень даже сильно ошибаешься. Рефлексы никуда не делись. Уверен, что человек, который отнесется к тебе с пониманием, тоже найдется. К тому же далеко не всех интересует исключительно секс.

— Я подумаю, — странным голосом сказал бывший журналист. — Но должен сказать, что меня пугает твоя искренняя забота. Видит Бог, от кого-кого, но от тебя я ее не ожидал. Потому что не заслужил.

На выходе из ванны Илья обернулся и произнёс:

— Кстати… Вероятно, тебе будет это интересно. В коллаже всего 21 фотография. Ты была права. Два снимка лишних. Но один новый вскоре появится. Правда, не думаю, что он будет суперэстетичным.

— Почему 21?

— ОЧКО, — болезненно скривился Илья. — Это каламбур. Самый мужской каламбур на максимально скандальную тему. Люблю провокации.

Что ж… Похоже, программа моего ухода из жизни слегка прояснилась.

Наплескавшись в ванне, я решила, что нет никакого смысла оттягивать неизбежное. Вытерлась, надела белую футболку и светло-серые спортивки и направилась в зал.

Увиденная картина поразила меня до глубины души: весь мой диван был закидан ярко-красными бумажными бабочками, а в углу, рядом с балконом, в луже крови валялся абсолютно голый Илья с перерезанным скальпелем горлом. Шельмец знал, как правильно резать, чтобы наверняка. Я хотела посмотреть, он вообще жив или нет, но Илья внезапно открыл глаза и вяло прохрипел:

— Не подходи. Запачкаешься, глупая. Шансов выжить нет: я знал, что делал.

— Я поняла, почему ты так поступил, — прошептала. — Ты с самого начала видел себя в центре коллажа?

Илья совершенно невменяемо улыбнулся.

— Да. Неучтенное никем фото № 11. Центральное. Я же автор этого полотна. Помни про своё обещание, любовь моя. Колесо Сансары. Я тебя найду. О… обя…за-а-ательно найду. Мы… встретимся, если колесо существует. Оно… существует. Знаю. Видел. Мы… снова скоро встретимся. Даже раньше, чем ты думаешь. Именно поэтому я вообще… так. Так закончил. Умираю, чтобы жить. Иного выбора нет. В будущем… Всё будет совершенно по-другому. Правильно. Красиво. Обещаю. Я стану лучшей версией себя и… И вот еще что… не убий. Убийства, даже маленькие… не выход. Любая жизнь, самая странная, — великий дар свыше. Семена качественно новой жизни посеяны, и вскоре они обязательно дадут свои плоды. Свинья в доме… это хорошо. Хрю-хрю-хрю… Какое славное хрюканье…

— Какая еще свинья? — хлюпнула носом я. — Ты бредишь.

— Ничего подобного. Уверен, благодаря тебе и желтой свинье я смогу, наконец, выйти за пределы колеса Сансары, в котором увяз. Свинья, змея и петух. Всё, как всегда. Круг замкнулся. У одного Петуха взлететь никак не получается… Помоги-и-и-и… умоляю… Сам… нет, не могу… земля тянет. Я пробовал. Много-много раз пробовал. Ты просто не помнишь. Не понимаешь меня, да? Всё очень просто. Раз, два, три, четыре… восемь… Теперь даже девять… Девять — это больше, чем бесконечность. Не хочу… так… каждый раз… мимо… не вместе… Это жестоко. Очень жестоко. Моя бабочка… белая. На самом деле белая. От рождения чистая. Невинная. Веришь? Обе…щ… обещай. Когда я приду… Не… бросай… об… общ… обещай… быть рядом. Несмотря ни на что. Не прогоняй даже из лучших побуждений.

— Обещаю, — дрогнувшим голосом произнесла я.

— В основе всего сущего лежит тройка, — болезненно улыбнулся мужчина. — Семья — это не пара. Третий не лишний. Не убивай маленького поросенка. Не будь эгоисткой. Будь… рядом. До конца, каким бы он ни был. Ты обещала. Это важно. Очень важ… в… в… а!

Коротко всхлипнув и дернувшись, Илья навсегда замолк.

Я вызвала полицию и «скорую». Подумала, стоит ли позвонить отцу Ильи сразу или пусть это сделают официальные органы. В итоге отправила смску. Собрала разбросанные вещи Ильи в его сумку и села на полу в зале ждать, с грустью разглядывая останки того, кто когда-то был вполне себе симпатичным мужчиной. Жаль Илью. Он ведь искренне верил, что… ладно…

Но «скорая» и полиция совершенно не спешили.

Когда после более чем часового ожидания в дверь позвонили, я с облегчением выдохнула: ну наконец-то. Но на пороге вместо полиции и «скорой» стоял Игорь с какими-то неизвестными мне азиатами.

— Живо собирайся! — не терпящим возражений тоном заявил он, заталкивая меня обратно в квартиру.

— Куда? — обалдело поинтересовалась я.

— Со мной.

— Куда? Зачем? Откуда ты узнал, что…

Игорь зло хмыкнул.

— Следил. А ты как думала? Ладно, хрен с ними, с вещами. Куртку накинь, документы возьми, и поехали, только живо.

— Никуда я с тобой не поеду! — взвилась я. — У меня тут труп опасного маньяка, я уже вызвала полицию! Что будет, если я скроюсь с места происшествия? Что обо мне подумают, зная, что именно Илья меня несколько лет «пас» и собирался грохнуть?

— Собирайся.

— Отвали. Есть что сказать — говори сейчас. Потом будет муторная процедура общения с полицией.

— Я понял, — сухо процедил Игорь. — Ладно, по-хорошему у нас не получается, а время не терпит. А, я же