Планы, которые он строил за завтраком, разлетелись вдребезги, когда секретарша протянула ему телеграмму, как только он появился в конторе.

— От Вайатта, — сказала она. — Я расписалась за нее несколько минут назад.

Перси вскрыл желтый конверт: «Папа тчк Приезжаю поездом сегодня 6:00 тчк Везу домой Клаудию и Матта тчк Вайатт».

Перси поднял растерянный взгляд на ожидавшую распоряжений секретаршу.

— Салли, мой сын возвращается домой вместе с семьей. Я хочу, чтобы вы как можно быстрее собрали всех имеющихся в городе уборщиц и отправили их в Уорик-холл. Я заплачу им в двойном размере. Нет, сделаем по-другому. Я хочу, чтобы вы сами отправились в дом и проследили за тем, чтобы каждая комната была вылизана до блеска. Согласны?

— Вы же знаете, что я сделаю все, мистер Уорик.

— И позвоните Герману Штольцу...

— Мяснику, сэр?

— Мяснику. Пусть он отрежет три самых лучших бифштекса. Заодно позвоните в цветочный магазин и закажите цветы для первого этажа и лучшей гостевой комнаты. И еще я хочу заказать букет... алых и белых роз. Поставьте его в передней.

— Да, мистер Уорик.

Перси тут же позвонил Габриэлю, слуге, которого уволила Люси и которого он вновь переманил от ДюМонтов после ее отъезда. Габриэлю исполнилось шестьдесят пять, и он почти не покидал пределов Хьюстон-авеню с тех пор, как родился в жилых комнатах для слуг над гаражом Уориков.

— Габриэль, я высылаю машину. Ты поедешь в мясной магазин Штольца и заберешь там бифштексы, которые я заказал. Пока будешь в городе, я хочу, чтобы ты выбрал любимое угощение мистера Вайатта. Понял? Сегодня вечером мистер Вайатт приезжает домой вместе со своей женой и моим внуком.

Перси пришлось выслушать несколько восторженных восклицаний, прежде чем он смог дать дальнейшие указания.

— Мне кажется, что его жена предпочитает к бифштексу беарнский соус. Как, по-твоему, ты в состоянии его приготовить?

— Я попрошу своего внука Грейди прочесть мне рецепт. Так, я взял карандаш.

Перси вздохнул и по буквам продиктовал название, жалея, что рядом нет Амелии.

Отдав необходимые распоряжения, он позвонил Мэри. Она выслушала его и, пообещав прислать Сасси на помощь Габриэлю, сказала:

— Вайатт привезет ребенка и жену, чтобы оставить их дома, с тобой, а сам отправится в Корею.

— Ты действительно так думаешь?

— Да. Ты получил еще один шанс.

— Надеюсь, ты права.

— Думаю, ты можешь смело рассчитывать на это. Я завидую тебе, Перси.

— Может быть, и у тебя появится второй шанс, Мэри.

Ее смех вновь напомнил ему звук бьющегося хрусталя.

— И откуда же он возьмется?

Все получилось так, как предсказывала Мэри. Перси не стал спрашивать у Вайатта, как отнеслась к его решению Люси. Должно быть, она чувствовала себя уязвленной, но это не помешало ему преисполниться восторга и благодарности.

Малыш был очарователен. Перси не верил своим глазам: нос, лоб и подбородок ребенка неопровержимо свидетельствовали, что перед ним новый Уорик.

Когда они прибыли в Уорик-холл, Салли как раз выпроваживала бригаду уборщиц через заднюю дверь, и Перси смотрел, как Клаудия медленно переступила порог его дома, рассматривая его потрепанное величие и гигантские размеры. Держа на руках ребенка, она остановилась у роскошной композиции из алых и белых роз, отражающейся в зеркале над столом в холле. Вайатт же, казалось, вообще не заметил цветов.

— Как красиво, — сказала Клаудия.

Поезд прибыл точно по расписанию, в шесть часов, и старый Тит, проводник, предложил руку жене капитана морской пехоты США, который сошел на перрон позади нее.

— Вон там мистер Перси Уорик, — донесся до Перси голос Тита. — Настоящий мужчина, таких, как он, больше нет.

Клаудия подошла к нему, держа ребенка на руках, а ее супруг, высокий и властный, последовал за ней.

— Привет, папа, — сказала она.

Поначалу она показалась Перси серой мышкой. Волосы у нее были какого-то неопределенного цвета, лицо - не симпатичное и не уродливое, рост - не высокий и не низкий. И только звук ее нежного голоса привлекал внимание, а потом и глаза - совсем не цвет, а светящиеся в них ум и зрелость, мягкая сила и юмор. Перси полюбил ее с первого взгляда, преисполнившись гордости оттого, что его сын выбрал себе такую жену.

— Доченька, — негромко пробормотал он, обнимая ее, так что ребенок оказался между ними...

— Ну и что ты думаешь об этом месте? — поинтересовался он, имея в виду Уорик-холл, который сверкал, как новая монетка.

— Что я думаю? Что еще можно сказать, кроме того, что он великолепен? Вайатт никогда не рассказывал мне, какой у него дом.

— Но... он должен был... рассказывать тебе... о другом.

— Да, — согласилась Клаудия, и на лице у нее появилось мягкое и понимающее выражение.

Перси не стал ее расспрашивать. Ему было приятно, что ей понравился особняк, который выстроили его предки.

Он пришел в ужас, когда узнал, что Вайатт отплывает в Корею уже через несколько недель, а в Кэмп-Пендлетон вообще уезжает завтра днем.

— Так скоро?

— Боюсь, что да.

Поздно вечером, будучи не в силах заснуть после такого богатого событиями дня, Перси спустился в библиотеку, чтобы выпить глоток бренди. Он знал, что семья сына благополучно устроилась в комнате для гостей и что позаимствованная у Мэри колыбелька стоит рядом с их кроватью, и потому решил, что они уже спят, как вдруг увидел луч света, пробивающийся из-под двери старой комнаты сына.

Сойдя вниз, Перси обнаружил, что посреди комнаты, спиной к нему, стоит Вайатт. Перси молча наблюдал за сыном, спрашивая себя, о чем он думает и какие голоса из прошлого слышит.

Перси откашлялся.

— Мужчина не должен сражаться на двух войнах.

Обратив к нему непроницаемое лицо взрослого человека, по которому по-прежнему ничего нельзя было прочесть, Вайатт сказал:

— Может, эту мы сумеем закончить поскорее. — Он пробежался пальцами по корешку книги, которую держал в руках. Это были все те же драгоценные «Приключения Гекльберри Финна». — Думаю, что на этот раз я возьму с собой подарок Мэттью. Пусть он принесет мне удачу.

— Хорошая мысль. Для солдата удачи никогда не бывает слишком много.

Он столько хотел сказать, но от волнения перехватило дыхание и слова не шли с языка. Вайатт спас их обоих от неловкого замешательства, заговорив первым.

— Папа, я хочу попросить тебя кое о чем. Об одном одолжении.

— Проси о чем угодно, сынок.

— Если... я не вернусь, я бы хотел, чтобы мой сын вырос здесь, с тобой. Клаудия придерживается того же мнения. Она уже без ума от тебя. Я знал, что так и будет. А она не спешит с суждениями, можешь мне поверить. — На губах Вайатта заиграла легкая улыбка, а в глазах вспыхнули горделивые огоньки, смягчившие его суровое лицо. — Они не доставят тебе хлопот, а мне будет спокойнее.