45 минут до окончания игры и подсчета очков. Я съела два бутерброда и выпила две чашки чая и крем-содовую. Я не могла вспомнить, когда в последний раз я так себя баловала.

Карат вернулась на свое место после очередного похода в туалетную комнату.

— Я не понимаю, как они могут так долго держаться.

— Если они уйдут, игра продолжится без них, — сказала Калдения. — Пять минут вдали от игры могут поставить все под угрозу. Победа требует жертв.

— Я полагаю, что быть рыбой дает некоторые преимущества в этой ситуации, — сказала Карат.

— Но это преимущество компенсируется отсутствием рук, — сказала я ей. — Оунд должен объяснять, что он хочет сделать, вместо того, чтобы просто делать это.

— Кажется, он не страдает, — сказала Карат.

Голографическое изображение планеты над столом было окрашено в шесть разных оттенков, представляющих шесть территорий, контролируемых игроками. Оранжевая территория Оунда распространилась на его континент, посягая на правую сторону Бестаты.

— Игра нечестная, — указал Дагоркун. Он вернулся на свое место через полчаса. Должно быть, произошла какая-то внутренняя борьба, и Дагоркун, похоже, разрешил ее и определился с планом действий, потому что он казался расслабленным и непринужденным, словно инцидента с Карат никогда не было.

Калдения бросила на него возмущенный взгляд.

— С чего бы? — спросила она.

— Из-за Амфи из Доминиона, где эта игра является национальным видом спорта. У нее годы практики, — ответил Дагоркун.

— Что ж, эти годы были явно потрачены впустую, — сказала Калдения. — Она совершила единственную ошибку, которую не могла себе позволить. Это основное правило любой галактической войны. Никогда не вступай в наземную войну с вампирами. Особенно в феодальный период.

Карат усмехнулась.

Война между Бестатой и Амфи бушевала почти два часа. Рыцарша-вампир построила несколько укрепленных городов-замков, оставив небольшой промежуток у одной из своих главных рек. Отсюда открывался прямой обзор на ее горный хребет и известняковые пещеры внутри. Пещеры были источником селитры, нитрата калия, основного компонента раннего пороха. Амфи не удалось найти ни одного в своей части карты, поэтому она собрала орду конных лучников и вторглась.

Бестата начала отступление, увлекая армию Амфи глубоко на свою территорию, а затем ее укрепленные города извергли бронированных рыцарей, которые врезались в конных лучников Амфи, разрывая их, как бумагу. Бестата уничтожила систему снабжения своего противника, и треть армии Амфи умерла от голода.

Теперь война переместилась на территорию Амфи, и Бестата захватила три ее города и осаждала еще два.

— Честная, — усмехнулась Калдения. — Я ожидала лучшего выступления.

— Вы играете, Ваша Милость? — спросил Дагоркун.

— Я была Великим чемпионом как Доминиона, так и Гегемонии в течение тридцати лет.

— Это было из-за вашего мастерства или вашей репутации? — спросила Карат.

Они вдвоем играли с огнем.

Ее Милость одарила их своей лучшей хищной улыбкой.

— В любое время, когда вы двое захотите это выяснить, вы знаете, где меня найти.

Она не играла в «Прогресс» с тех пор, как поселилась в гостинице. Напоминание обо всем, что она оставила позади, должно быть, было слишком болезненным.

Импульс золотого света прокатился по территории Великого прелата Оунда. Его Великодушие завершило строительство еще одного зиккурата, к радости его поклонников.

— Гахей бросает игру, — отметила Калдения.

В какой-то момент во время игры и, вероятно, сам того не подозревая, Никати решил последовать древнему китайскому подходу к укреплениям. Он построил две массивные стены, соединяющие его горные хребты, а затем он сидел в своей степи, разводил лошадей, строил дворцы и развивал поэзию, музыку, искусство и медицину. Он торговал с леди Вексин, чьи караваны к настоящему времени достигли каждого уголка планеты, и отбил две попытки вторжения Прайсена Ола, но он не проявлял никаких признаков расширения.

— Его цивилизация, похоже, преуспевает, — пробормотала я. — Его рейтинг одобрения высок.

— Изоляционистская политика никогда долго не работает. Для прогресса необходимо взаимодействовать с другими культурами, иначе они превзойдут вас. Как человек его происхождения, он знает это. У него было два шанса вторгнуться на выгодных условиях, и он намеренно проигнорировал оба.

Человек его происхождения, да? Я наклонилась к ней ближе.

— Когда вы узнали?

Калдения пожала плечами.

— Сразу же. Это ослепительно очевидно. Их попытка сохранить тайну была основательно и сработала бы, если бы у меня не было глаз и мозгов.

По арене пронесся предупреждающий сигнал. Осталось пятнадцать минут.

Мой наушник ожил от голоса Шона.

— Косандион говорит, что независимо от того, что произойдет дальше, мы должны позволить этому разыграться.

Что бы это значило? Ничего хорошего точно ждать не приходится.

— Напомни ему, что мы несем ответственность за безопасность наших гостей.

— Напомнил. Он говорит, что берет на себя всю ответственность. Он согласовал это с Ассамблеей Хранителей.

И когда именно у него был шанс сделать это?

— Не имеет значения, что он согласовал. Это наша гостиница.

— Это вопрос как безопасности Доминиона, так и его.

— И ты согласился с этим?

— Если с ним что-нибудь случится, мы потеряем гостиницу. Я обеспечу его безопасность. Что бы ни происходило между кандидатами, это честная игра.

Я собиралась поспорить, но я позволила Косандиону сразиться с Суркаром на ножах, несмотря на все свои суждения.

Калдения наклонилась ко мне, ее голос был сдержанным.

— Что происходит?

— Ваш племянник чего-то ожидает, и он не хочет, чтобы мы вмешивались.

— Как раз вовремя, — сказала Калдения. — Я уже начала беспокоиться, что мы пропустим шоу.

Громкий звон колокола разнесся по арене. Игра была окончена. Пять кандидатов отошли от стола и разошлись, чтобы воспользоваться различными удобствами. Гуманоидный помощник Оунда встал, поклонился ему и покинул сцену. Оунд подкатил свой высокотехнологичный аквариум к секции своей делегации, где его встретила восторженная демонстрация плавников.

— Ты выглядишь немного бледной для человека, — сказала Карат. — Вот, съешь немного печенья. Они вкусные.

— Нет, спасибо.

Я не хотела печенья. Я хотела тишины и покоя и упорядоченного устранения трех кандидатов без какого-либо шоу или волнения.

— Результаты подсчитаны, — объявил Гастон, и его усиленный микрофоном голос разнесся по трибунам. — Кандидаты, пожалуйста, займите свои места.

Им потребовалось пять минут, чтобы добраться до своих мест, и я едва могла усидеть на месте от волнения. Шесть кандидатов выстроились в ряд. Никати в простом белом наряде, Бестата в черных доспехах, Оунд в великолепной вуали из оранжевых плавников, Прайсен Ол в своей фирменной синей мантии, леди Вексин в полупрозрачном платье в стиле кафтана цвета шалфея с целым лесом золотых аксессуаров, торчащих из ее волос, и Амфи в серебристом платье. Они повернулись к Косандиону, который восседал на троне со всем достоинством человека, правящего межзвездной нацией.

Трое уйдут, трое останутся. Почти у цели.

— На шестом месте,