стадиях игры. Когда цивилизация находится в зачаточном состоянии, войны с небольшими поселениями обеспечивают постоянный поток пленных. В тех случаях низкий уровень технологий и образования, и крупные укрепления и стабильное снабжение продовольствием имеют решающее значение. Рабство — самый эффективный ответ.

— Рабство никогда не должно быть ответом.

— Вексин разделяет твое мнение. Она обошла его с помощью своей многоуровневой системы гражданства. Это требует очень глубокого понимания игры. Только один известный игрок использовал такую стратегию, и то он мог заставить ее работать только в половине случаев.

— Кем он был?

Калдения поджала губы.

— Отцом Косандиона.

Ох. Вся ее стратегия была данью уважения. Доминион был очень одержим этой игрой, и они не могли этого не заметить. Косандион тоже не пропустил бы это.

Я взглянула на Косандиона. Он изучал экран, казалось бы, глубоко погруженный в него.

— В отличие от некоторых, у нее есть талант. — Калдения уставилась на Амфи, как на червяка. — Печальное зрелище для Доминиона.

— И последняя из четырех — Амфи из Бехуна!

Имя Амфи появилось в нижнем ряду. У нее была основа для успешного государства, но война с Бестатой высосала все деньги из ее казны и деморализовала население. Она обыграла Бестату на 24 очка благодаря своим культурным достижениям, но проиграла Оунду на 7. Теперь она смотрела на экраны с каким-то странным расслабленным выражением лица.

— Я предполагаю, что это часть без вмешательства, — пробормотал Шон в наушник.

Мой пульс ускорился.

— Пожалуйста, сохрани ему жизнь.

— Дина, — сказала Ее Милость, настойчивость вибрировала в ее голосе. — Что бы ни случилось, это либо ослабит позицию Косандиона, либо сделает ее неоспоримой. Если ты решишь это за него, ты отнимешь у него победу. Обещай мне.

— Что, если он умрет?

— Тогда он не достоин сидеть на этом троне.

Мы с «Гертрудой Хант» были связаны. Потеря гостиницы вырвала бы мое сердце, но у меня остался бы Шон. Я любила его больше всего на свете. Калдения любила своего племянника. Ради его безопасности она пожертвовала всем, кроме своей жизни, и даже она была едва ли в сохранности и навсегда изменена. Косандион знал, что за ним охотится убийца. Должно быть, он принял меры, потому что заранее связался с Ассамблеей Хранителей. Калдения не стала бы рисковать его жизнью, если бы не была уверена в его приготовлениях.

Это шло вразрез со всем, чему меня учили.

Но Шон был с Косандионом. Небольшая гора, поддерживающая трон, была в основном треугольником, расположенным на боку, со склоном, обращенным к сцене. Вершина треугольника, где был установлен трон, находилась на высоте 20 футов над сценой. Нижняя часть треугольника, как и нижняя часть сцены, была скрыта в моих поддельных облаках. По горизонтали сцену от склона отделяло 15 футов свободного пространства. Атакующий должен был бы преодолеть эти 15 футов, затем взбежать по склону длиной 30 футов, минуя Ресвена и Миралитт, и только тогда он оказался бы на расстоянии удара. Это дало бы и Шону, и Косандиону время, чтобы подготовиться.

— Сделай это для меня, и я никогда этого не забуду, — сказала Калдения. — Я потратила годы, планируя посадить его на трон. Пожалуйста, не дай этому развалиться сейчас.

В последнее время она часто говорила подобные вещи.

— Хорошо. Я буду сидеть сложа руки. — Я надеялась, что не пожалею об этом.

Калдения взяла меня за руку, сжала и отпустила. Вау.

— Я проиграла, — сказала Амфи, ее усиленный микрофоном голос эхом разнесся по арене. — Я проиграла рыбе.

Как не красиво.

Прайсен Ол посмотрел на Амфи. Она медленно повернула голову. Их взгляды встретились.

Философ побежал через сцену к маленькой горе, его глаза были прикованы к Косандиону на троне.

В секции наблюдателей за шесть мест от меня Томато вскочил на ноги и изверг перламутровый шар размером с баскетбольный мяч. Шар устремился к трону.

Я зажала пришельца, зеленого медведя, в тиски корней «Гертруды Хант». Никто не мог обвинить меня за то, что я его захватила. Он представлял своими действиями опасность для наблюдателей.

Прайсен Ол прыгнул. Нет, он не прыгнул, он полетел, словно у него были крылья, взлетев на целых тридцать футов в сторону Суверена по резкой диагональной линии. Человеческое существо не могло такого сделать.

Шон активировал барьер вокруг секции каев.

Прайсен набрал максимальную высоту и понесся по воздуху к Косандиону на встречном курсе с шаром. Он что, левитировал? Что, черт возьми, это было? Я могла спокойно выхватить его из воздуха… Эх!

Правая рука Прайсена метнулась к шару. Его пальцы коснулись его, и шар лопнул, как мыльный пузырь, выпустив свернутый кнут. Прежде чем он смог упасть, Прайсен схватил его в воздухе и размахнулся. Кнут просвистел, проходя по широкой дуге, потрескивая красными молниями.

Да это хлыст-меч! Изготовленный не из кожи, резины или паракорда[22], а из острых, как бритва, металлических сегментов, соединенных светящейся мононитью. В развернутом виде это был 20-футовый хлыст, который мог обезглавить человека одним щелчком. Сложенный, он превращался в 4-футовый меч, сегменты которого собирались в гибкое лезвие.

Время замедлилось. Прайсен все еще был в воздухе, бросая вызов ограничениям человеческих возможностей и гравитации, летя к Косандиону по медленно снижающейся траектории. Хлыст-меч наносил сокрушительный удар. Он был нацелен в голову Косандиона.

Сегменты с лезвиями заскулили, когда хлыст завершил свой круг. Косандион предвидел это, но не сделал ни малейшего движения, чтобы как-то уклониться.

Леди Вексин метнулась к краю сцены, взмыла в воздух, как пуля, и вытащила кинжал из декольте. Прайсен Ол не заметил ее приближения. Она подхватила его сзади, обхватив одной рукой за шею, как любовница, и вонзила кинжал ему между лопаток.

Прайсен отпрянул назад с искаженным от шока лицом. Конец хлыста дрогнул, просвистев в футе от носа Суверена. Косандион наблюдал за происходящим с легким интересом, словно это была какая-то случайная диковинка.

Леди Вексин сбросила Прайсена Ола с горы. Он пронесся по воздуху, крутанулся, скручивая свое тело при падении, и приземлился недалеко от центра сцены. Нож все еще торчал у него из спины. Ярко-красная кровь растекалась по его одежде.

Леди Вексин спустилась вниз и приземлилась у края сцены, спиной к тронной горе, преграждая путь к Косандиону. Это, должно быть, был прыжок с технической поддержкой. Гравитация не делала исключений.

Прайсен Ол левой рукой вытащил из-под мантии шприц и вонзил его себе в бедро.

Леди Вексин сделала шаг к нему. Теперь в ее лице не было ничего милого или кокетливого. Она выглядела так, как могла бы выглядеть Цианид, когда охотилась на свою добычу.