— Пока будем терпеть эту мразь. Возьмём Старую Руссу, пополнимся дезертирами из красных частей, и всех уголовников в расход…

— Верно, — заметил есаул Тимофеев.

— Это мы с превеликим удовольствием, — обрадовался урядник Хрущ.

Дембовский, отведя полковника в сторону, спросил:

— Силёнок-то хватит на Старую Руссу, Сергей Эдуардович? Там ведь, считай, половина стрелковой дивизии стоит. А нас всего три десятка.

Павловский, закурив асмоловскую душистую папиросу, сломанной берёзовый веткой отгонял комаров.

— Хватит, поручик, хватит. Для того Гуторов и был отправлен туда, чтобы активизировать наш центр и поработать с военспецами в красных частях, офицерами бывшими. По нашим сведениям, нас должны поддержать до полутысячи штыков и сабель. Этого вполне хватит.

В вечерней прохладе отряд отправился к Старой Руссе.

Куда подевались ответственные партийные и советские работники, личный состав милиции, чекисты и чоновцы Демянска, одному Господу было известно. Никто из них сопротивления бандитам не оказал.

20

Начальник губернского отдела ГПУ Мильнер получил информацию о разгроме Демянска лишь на следующий день, в понедельник. Он срочно собрал совещание, пригласив губернского военного комиссара Григорьева, руководителей милиции, отряда ЧОН и заведующего орготделом губкома партии. Не спавший вторые сутки, Мильнер еле держался на ногах.

— Доигрались, голуби? — с угрозой спросил он, недобро глядя на ответственного партработника. — Где были ваши люди, члены бюро укома и президиума уисполкома? А твои? А ваши? — его взгляд поочерёдно упёрся в Григорьева и в руководителей милиции. — Уверяю вас, всем воздастся. Ни Питер, ни Москва нас по головке не погладят. — Мильнер вдруг изменил тон и умоляюще обратился ко всем: — Товарищи, найдите мне этого Павловского. Живого или мёртвого, но найдите.

Конные отряды войск ГПУ, как новгородские, так и прибывшие из Петрограда, части особого назначения и воинские подразделения блокировали все дороги, соединявшие Демянск со Старой Руссой, Тверской и Псковской губерниями, зачищали села и деревни, сужали кольцо окружения. Отдельные отряды возглавили Мильнер и Григорьев.

В селе Висючий Бор бандиты разграбили магазин и расстреляли трех членов РКП(б). Павловский явно расслабился — боевого охранения не выставил, разведку вперёд не послал. Не таясь, отряд двигался по основному тракту и после полудня попал в засаду. Слева, из леса, ударили пулемёты. Павловский приказал повернуть назад и уходить по ржаному полю. Но там, в густо колосившейся ржи, их встретил конный эскадрон войск ГПУ. Атака была столь неожиданной, яростной и жестокой, что под клинками чекистов полегла половина отряда.

Павловский рванул в лес, отстреливаясь из маузера. Вслед за ним помчались его ординарец Хлебов, есаул Тимофеев, поручик Дембовский, сотник Куринов и пятеро уголовников и дезертиров. Остальные во главе с урядником Мокровым, прапорщиком Жамновым и фельдфебелем Бурко по большой дуге стали уходить от преследователей по полю. Раненый хорунжий Толкучий спешился и с колена стал прикрывать огнём отход группы Павловского. Чекисты его тут же зарубили.

В сумерках бандиты воссоединились близ хутора у весело звенящего по камням родника. Озадаченный случившимся, растерянный Павловский нервно курил. Когда все собрались, он сказал, пряча глаза:

— Дальше пути нет. Нас, похоже, обложили, словно зверя. Здесь разделимся на группы и уходим назад. Со мной идут Хлебов, Тимофеев и Куринов. С поручиком Дембовским — Мокров и Жамнов. Вы, фельдфебель, — он повернулся к Николаю Бурко, — пойдёте с уголовниками и дезертирами в арьергарде. Если почувствуете неладное, бросайте всех и уходите. Встречаемся на старом месте — на хуторе старого егеря.

У деревни Марково группа Павловского была окружена конным отрядом во главе с Мильнером. Бандиты, засевшие в одном из дворов на краю деревни, долго и яростно отстреливались. Чекисты понесли потери, но плотно окружили усадьбу с четырёх сторон. Павловский велел Куринову взять в заложники хозяйку с маленькой дочкой. Сотник, держа за руку плачущего ребёнка и уперев наган в спину несчастной женщины, вышел из избы. За ним последовали Павловский с Хлебовым и Тимофеевым, ощетинившиеся стволами карабинов и револьверов.

Мильнер крикнул:

— Оружие на землю! Руки за голову! Сопротивление бессмысленно, вы окружены! Если отпустите женщину с ребёнком, гарантирую жизнь.

— Хрена тебе, а не оружие, — злобно пробурчал Павловский, — нашу жизнь мы сами себе гарантируем.

Он выпрямился и прокричал в ответ:

— Господа чекисты! Вы даёте нам возможность пройти к лесу, там мы освободим бабу с ребёнком. Иначе всем конец!

Взбешённые чекисты стали клацать затворами и целиться. Мильнер приказал:

— Отставить! Надо людей спасти. Вы, — он указал рукой на командира взвода, — со своими бегом к лесу, ждите их там. А мы пойдём за бандитами.

Он крикнул бандитам:

— Согласны! Но если что, пеняйте на себя! С живых кожу сдерём!

Прячась за Куриновым, женщиной и девочкой, Павловский с Хлебовым быстро пошли к лесу, но не по прямой, где их ждали чекисты, а беря правее, к балочке, где стояли привязанные кони. Тимофеев чуть замешкался, споткнувшись о лежавшую в траве колоду, вскочил, но потерял карабин. Выхватил из кобуры наган, пытался догнать уходивших. Когда до леса оставалось совсем ничего, Куринов отпустил заложников, и в этот момент Тимофеев совершил роковую ошибку, стоившую им жизни. Увидев в лесу чекистов, есаул в злобе выстрелил в спину женщине, а когда та с удивлённым лицом повернулась к нему, выстрелил ещё раз. Чекисты в ответ открыли огонь и буквально изрешетили бандитов.

Павловский с Хлебовым вновь ускользнули. Лесными дорогами они уходили в Порховский уезд. Мильнер погнал отряд на юго-восток, к Псковской губернии, где чекисты уже перекрыли все основные дороги и лесные тропы.

Добравшись до секретной бандитской базы на хуторе старого лесника Боброва, Павловский с Хлебовым обнаружили ещё дымившееся погорелье. Никого там не было. Лишь две собаки с подпалёнными боками сидели неподалёку и жалобным воем звали неизвестно куда пропавших хозяев.

В ходе преследования бандитов, в результате чекистских и армейских засад и перестрелок погибли урядник Мокров и прапорщик Жамнов. Раненого поручика Дембовского схватили конники Григорьева. Питерские чекисты из конного эскадрона ГПУ неподалёку от села Каменка Солецкого уезда прижали группу из восьми бандитов во главе с фельдфебелем Бурко к берегу Шелони. Бурко приказал сложить оружие и сдаться.

Отряд полковника Павловского перестал существовать. Некоторых участников этого рейда, особенно присоединившихся к отряду на территории Новгородской и Псковской губерний враждебно настроенных против советской власти крестьян и уголовников, чекистам удалось выловить. Летом 1923 г. они были осуждены в Новгороде выездной сессией трибунала Ленинградского военного округа. Большую их часть приговорили к расстрелу. Приговор привели в исполнение новгородские чекисты в Демянске, по месту преступления.

Всё партийное, советское, милицейское и чекистское руководство Демянского уезда сменили. Но уголовную ответственность никто из них не