— Алмазные кольца с зубьями.

— Это еще что за хрень?

— Режущая головка бура, — как я и надеялся, память у Лиссы оказалась крепче моей. — Из магически выращенного камня.

— Магически выращенного алмаза? Что за хрень! Если бы коротышки придумали такой фокус, они давно завалили бы рынок бриллиантовыми пуговицами по три доллара за комплект!

Я с трудом удержался, чтобы не поддакнуть Линде. Откровенно говоря, чем дальше мы заходили, тем более сомнительной казалась мне история с «Кротом». Начать хотя бы с вопроса: как его сюда дотащили? Толстяк уверял, что у гномов не было даже повозок, только вьючные пони. Конечно, с коротышек станется и на себе утащить больше, чем влезает в обычную повозку, но ведь им и нужно было волочь кучу разновсякого добра помимо «Крота».

Но если Бернс лгал нам, и никаких алмазных колец под горой нет, что же тогда ему было нужно? Просто выпихнуть нас в путь, помахав перед носами большой сочной морковкой? Или…

Неожиданно я понял, что про мистера Бернса мне известно не так уж и много, как хотелось бы. А ведь он явно играл далеко не последнюю роль в этой истории. К примеру, только с его слов я знал, что злосчастного стрелка нанял Нарви. А ведь двадцать пять долларов, да еще фальшивых — не такая уж большая сумма.

— Совершенно необязательно, — резко возразила китаянка. — Всем известно, что гномы как раз любят «придерживать» новые технологии.

— И старые тоже, — неожиданно добавила Францеска. — Я вспомнила одну древнюю легенду… один из Великих мечей подгорного племени был выточен из алмазной друзы, выращенной для гномов пленным эльфийским волшебником.

— Да-да-да, мне тоже как-то пришлось заучивать этот занудный эпос, — скривилась дарко. — Я так и не поняла, почему Великие мечи, если они впрямь были такими уж сильно-могучими, вырвавшись на свободу, не разнесли в пыль весь наш мир и парочку соседних за компанию. Ну да Один с ними. Сейчас меня куда больше интересует — что на самом деле лежит под горой… как там дракон её назвал? Крак Вир?

— Карак Вир, — поправила Марти. — Странное название.

— Дурацкое название, — мрачно заявила Сальватано. — Обычно все гномские именования хоть что-то да значат. Серебряная жила… Зеркальное озеро… Облачная вершина. А это, как ни крути, бессмыслица получается.

— С точки зрения известной нам Старой речи — да, — сказала Францеска. — Но если снова обратиться к легендам… есть среди них и такие, что утверждают: когда-то у гномов был не один язык.

— Я эту часть истории вообще толком не понял, — признался я. — Разве гномы до Колумба жили в… Америке?

Последнее слово я договорил почти шепотом, очень ясно ощутив, что вопрос был из разряда: а трава действительно зеленая или это её только вчера покрасили вместо забора?

— Эту землю только вы назвали Новым Светом, — сказала дарко, разом воскресив у меня в памяти похожие слова вождя троллей, — но её не-людское прошлое ничуть не короче Старого. Даже старшие расы реально знают о прошлых Эпохах не так уж много, как хотят изобразить, а нам доступны лишь крохи с чужих столов.

— То есть… дракон сказал правду?

— Неизвестно. Врать эти твари любят и умеют ничуть не хуже моих темных сородичей. Вопрос в том, насколько был пьян этот конкретный дракон…

— Он сумел взлететь, — задумчиво произнесла Марти.

— Ы-ы, с третьей попытки. И при этом едва не врезался в скалу, отвернул в самый распоследний миг. Верно, белогривка? Хотя ты, кажись, тогда спала кое-на-ком, ы-ы-ы…

— Сейчас, — усмехнулась Линда, — она опять скажет, что все это глупость.

— Угадала.

Я вдруг сообразил, что если наша мисс Парадоксальность так ловко управлялась с задачей «взбеси человека», то для темноэльфийской полукровки это будет примерно, как для быка — большой красный транспарант поперек улицы. Избыточное спокойствие никогда не числились среди достоинств дарко — зато вспыльчивость надежно прописалась в их недостатках.

Как, впрочем, и непредсказуемость.

— Внимательно. Слушаю. — Сейчас голосу Сальватано мог бы позавидовать ледяной элементаль.

— Дракон сказал, что гора совсем рядом. Надо дойти до неё — и все станет ясно.

— Поймать мышь и насыпать ей соли на хвост. Мы ведь даже не знаем толком, где именно эта гора!

— Не надо ей это говорить, — едва слышно пробормотал я. — Уже раз пробовали… кончилось плохо…

…драконом. Хотя Миглак и здорово помог нам — теперь вместо всего компаса нам предстояло иметь дело лишь с юго-западом — но рисковать еще раз… лично я слабо верил, что следующая «подсказка» ограничится в своих последствиях только лишь похмельем.

— Гномов было много. Должны остаться следы.

— Всякие я видывал следы, — прервавшись, гобл забулькал фляжкой, вытер пот со лба и продолжил: — Но такого не упомню. Самый заметный след из всех следов, клянусь задницей Сидящего!

— Подожди радоваться прежде времени, — хмуро бросила Сальватано. — Мы еще не знаем, то ли это, что нужно нам.

— Ы-ы, а что это, по-твоему, за хрень? Маяк?

— Что угодно.

— Да лана. Эта штука блестит, как металл, и видна за пару миль. Или маяк, или след, одно из двух.

Лично я испытывал двойственные чувства. Сердце со всей, как обычно говорят в подобных случаях, пылкостью желало, чтобы сверкающая точка у подножия горы действительно была следом, нет, Следом! Рассудок же ехидно подсказывал, что в Запретных Землях идея про маяк выглядит достаточно бредово, чтобы оказаться единственно верной.

Впрочем, долго это раздвоение не продлилось. Уже через полчаса, когда мы спустились на седловину, даже Линда сдалась и признала: ворота из серебристого металла, это да, действительно, похоже именно на след.

— Ей-ей, всамделишние ворота, чтоб мне башкой об них! — подтвердил гоблин. — Блестят, как у кота… ну, всем видно, короче. Знал я, что коротышки народ запасливый, но чтобы тащить на себе эдакую хрень…

— Они её и не тащили.

— Хошь сказать, они тут с незапамятных времен сияют?! Не, канешна, по этим горам лазить идиетов, в смысле желающих, мало, но уж мимо такого народец бы не прошел.

— «Переселенцы» этих ворот не тащили! — сказала Лисса. — Это я знаю точно. Скорее всего, ворота были здесь, просто скрытые магией… или банальным обвалом. Гномы просто заново нашли этот реликт, потратив на его поиски те самые две недели.

— Ы-ы, ну мож и так…

— Эти ворота — осколок прошлой, возможно, и более далекой Эпохи, — уточнила Францеска, когда мы приблизились еще на полмили. — Издалека я могла ошибиться, но сейчас уже твердо уверена: они сделаны из мифрила. Его блеск нельзя спутать с иным, даже увидев всего раз в жизни.

Если, конечно, вы унаследовали хотя бы часть эльфийской остроты глаз, мысленно добавил я. Для человека же это пока был просто блеск — зеркала, хорошо полированного металла, хрустальной глыбы и еще тысячи вещей.