- Через два дня зелье будет готово, - сказал он, - я хочу, чтобы ты знала, что нам предстоит сделать.

- Если ты в этот раз помогаешь нам, - сказала я, - значит, спасение Стефы – трудная задача.

- Еще бы! – улыбка чуть тронула губы всадника и на мгновение мне показалось, что под белой кожей мужчины проступили живые краски. Но это длилось всего секунду, после чего Трайлетан стал прежним. Мне же неожиданно захотелось узнать, что могло присниться такого особенного этому созданию, если он назвал свой сон – кошмаром. Для любого живого существа, всадники смерти были самым настоящим ужасом, но, как оказалось, они тоже могут испугаться.

«Интересно, связан ли Трайлетан с Марой?» - подумалось мне, только спросить я не решилась. У нас с всадником были не те отношения, чтобы он стал откровенничать со мной и отвечать на вопросы, помимо тех, которые могли касаться обычных вещей.

- У твоей сестры осталось немного времени, - сказал мужчина, - уже скоро, через день-другой, у нее начнутся преждевременные роды, во время которых она должна будет умереть вместе с ребенком. Зелье, которое ты сейчас сваришь, остановит кровотечение и предотвратит схватки и все, что последует после. Но ты должна понять, что Смерть так просто не отступит.

- То есть? – я смотрела на всадника во все глаза, ощущая учащенное сердцебиение из-за волнения за Стефу.

- Если нить отрезана, то тяжело связать ее, - отозвался мужчина.

- Значит, за ней придут? – я сглотнула ком в горле.

- За обреченными всегда приходим мы. Я и мои люди, но об этом ты знаешь сама, - ответил Трайлетан, - в редких случаях, - его глаза сверкнули потусторонней силой, - я повторяю, в очень редких случаях, обреченный остается жить. Например, что-то вмешивается в ход вещей. Бывает и так. Например, кому-то на голову должен упасть камень, когда человек будет проходить под скалой, но неожиданный встречный или кто-то еще, нарушивший ход событий, вдруг спасают обреченного и смерть отступает.

- И? – я не заметила, как от любопытства вытянулось мое лицо. Я во все глаза смотрела на своего собеседника.

- И мы не приходим, - мягко произнес мужчина.

- И тогда обреченный живет дальше? – предположила я. – Раз его время миновало?

- Нет, - покачал головой Трайлетан. – Тогда вместо нас, всадников Смерти, приходят совсем другие существа и вот уж от них скрыться нет возможности.

- Что за существа?

Взгляд мужчины говорил больше, чем его губы. Он мне не ответил, лишь улыбнулся как-то тонко и насмешливо.

- Эти существа – забота Вацлава. Нам же с тобой нужно спасти Стефу. Остальное будет только в его руках. Поэтому, нам придется охранять твою сестренку три дня, пока не минует опасность.

- Три дня, - повторила я, словно горное эхо.

- Если через три дня смерть не получит свою жертву, она отступит.

- Но что, если она вернется снова, когда пройдет год или два? – с волнением в голосе, проговорила я.

- Может быть и придет, - ответил Трайлетан.

- И что тогда?

- Я – не знаю! – ответил всадник честно. – Потому что еще не удавалось вырвать обреченного из лап у смерти. Те, кому довелось избежать гибели в срок, умирали в течении последующих трех дней и, таким образом, цепочка смертей не обрывалась. Все шло по плану богини смерти.

- То есть, получается, именно она решает, как и когда кому-то умереть? – разозлилась я, вспомнив Мару.

- Мда, - протянул мой собеседник, - ты еще совсем ничего не знаешь, Валеска. Тебе предстоит научиться многому, прежде чем ты станешь опытной и умелой ведьмой, - сказал, а затем добавил, - Мара тоже не решает сколько и кому жить. Она просто прядет нить и отрезает ее, когда приходит время.

- Но как мы вернемся домой? – спросила я, а когда произнесла фразу, то поспешно добавила: - В место, откуда ты забрал меня?

Трайлетан сверкнул глазами:

- В этом нам поможет Элкмар. Поверь, Валеска, это самая ничтожная из наших проблем.

- Я боюсь только, что Стефа мне не поверит, а матушка не позволит мне помочь ей, - вздохнула тихо.

- Да мы и спрашивать не станем! – ответил загадочно всадник.

- То есть? – удивилась я.

- А вот скоро и узнаешь! – последовал ответ.

Этой ночью Вацлав был необычайно нежен со мной. Я таяла в руках любимого, отзываясь с готовностью и радостью на каждую ласку, отвечая сама, пусть не во всем умело, но я видела, что князю нравятся мои попытки взять инициативу в свои руки. Я изучала его тело и свое собственное, удивляясь тому, что открывала в нас обоих. Вацлава радовало мое желание и его взгляд, такой яркий и нежный, следил за каждым моим действием. А после, когда мы лежали на его просторной огромной постели, а наши тела переплелись, словно ветви одного дерева, я слушала биение сердца своего мужчины и его тихое дыхание, касающееся завитков моих волос.

Мы не говорили о том, что нам предстоит совершить. По крайней мере, не здесь, не в постели. И я гнала прочь страшные, злые мысли, а Вацлав ласково касался моих волос и гладил широкими ладонями плечи и руки, заставляя меня прижиматься к его телу все сильнее, в тщетной попытке остановить время. Но время, неумолимое и злое, продолжало свой бег.

Уже перед рассветом, Вацлав уснул, я же не могла сомкнуть глаз, так как вскоре нам предстояло отправиться в мою родную деревеньку. Я снова встречу родных, увижу мать и отца, и младшую сестренку с ее мужем. Я даже представила себе, как обниму их всех по очереди, а потом поглажу круглый животик Стефки, внутри которого бьется новая жизнь.

Я приподнялась на локте и повернув голову, посмотрела на лицо спящего мужчины. Первые лучи солнца, скользнувшие меж штор, подобрались к кровати, скользнули по простыням, и я протянула ладонь, чтобы не дать им коснуться глаз Вацлава.

«Разбудите же!» - хотелось попенять солнцу.

Князь повернулся и лег на спину, а я спешно отдернула руку, улыбнувшись хмурой складочке меж его бровей. Кажется, хозяину замка снилось что-то важное и серьезное. Я же просто не могла отвести от него взгляд. Прекрасный мужчина, сильный, верный и умный…разве могла я когда-нибудь предположить, что встречу подобного на своем пути? Надеялась и мечтала, а вот когда встретила, радовалась короткому счастью.

Мара сказала, что он должен умереть и, что самое страшное – от моей руки? Но разве это могло произойти? Я ведь никогда не подниму на него руку. И тут вспомнились слова Трайлетана.

«…никому еще не удавалось вырвать обреченного из лап смерти…» - голос всадника прозвенел в моем сознании.

«Если спасем Стефу, у меня появится надежда, что судьбу можно обмануть!» - возможно, это я сейчас обманывала себя.

В груди стало больно и я села на постели, отвернувшись от князя. Словно почувствовав это, он проснулся и открыл глаза.