воде и стонущих далёких холмах, полных лысых опушек, тёмных дубовых корней и шапочек белых грибов. Они всегда могли покинуть Центр, если бы пожелали, но двух путей казалось недостаточно для выбора. Деми не переставал смотреть куда-то в звёзды.

Несколько месяцев назад, когда Деми неведомым образом высчитал дату их первой встречи, он с ужасом понял, что пропустил полугодовую годовщину их знакомства. И, хотя годовщиной её нельзя было назвать, ему было лишь в радость наконец найти повод сделать подарок и не ждать января для дня рождения Софи. Потому, когда она вернулась домой после очередной смены, до костей пропахшая кофе и выпечкой, там её поджидал Деми. В его руках была кошка. Белая, словно снег, и с голубыми глазами, полными нечеловеческого ума, она была до пугающего прекрасна. Софи никогда прежде не видела животных. Странная, маленькая, с холодным носом и тёплым сердцем – такой она оказалась, кошка, которую Софи прозвала Кошкой, ведь звучит это гордо. Оливер прыгал от восторга, играя с кошкой, словно с ребёнком, пока Мари не передала её Софи, что боялась и притронуться к её молочной шерсти. Как оказалось, к хорошему и правда быстро привыкаешь. Так они и стали жить с кошкой по имени Кошка, у которой была на всё своя правда и на всё своё мнение. Но и та уступала в присутствии Оли, что никогда ни на что не претендовал, но всегда выигрывал и споры, и дебаты, даже в том случае, когда не понимал, что такое дебаты. Деми знал, что Софи всегда мечтала о домашнем животном. Кошка по имени Кошка стала первым шагом к тому, чтобы слова навсегда отступили перед действием.

– Нам сюда. – Деми покрепче взялся за её руку, перебегая дорогу там, где этого делать не следовало. Он ловко проскочил меж стоящих на обочине машин, и остановился у ярких светящихся холодным жёлтым букв, что гласили – "Центр Башня".

– Поэтому ты попросил одеться сегодня понарядней? – не без удивления Софи смотрела на надпись, что вблизи выглядела ещё лучше, чем из автобуса, когда мимо неё она проезжала на работу в кафе.

– Вообще, сначала я хотел сказать поприличней, но потом понял, что, в отличии от меня, ты всегда выглядишь прилично. – Парень поправил свой пиджак, что ощущался им так, будто он волком влез в овечью шкуру.

– Ты же понимаешь, во что я одета. Вся моя одежда стоит дешевле, чем маникюр вот той дамы. – Она неловко качнула головой в сторону фигуры, что стояла прямо под вывеской.

– Софи, одна ты стоишь больше всех людей этого мира. Никто и слова не скажет против, ведь по тебе с ходу можно понять, что душой ты чиста больше, чем любой другой в Центр Башне.

– Ой, ну хватит. – Софи отвернулась, за руку потянув его ко входу. – Ты не можешь просто брать и говорить мне такие вещи прямо посреди улицы.

Когда щёки остыли, она обернулась. С того самого места на неё с улыбкой смотрела фигура, тихо посмеивающаяся с того, как парень плёлся за ней словно воздушный шар, чью ленту она заплела на своём запястье, чтоб злополучный ветер не разлучил их. Кажется, всё и правда было в порядке. А фигура всё провожала их взглядом.

Направив Софи к лифту, Деми любезно сделал вид, будто придерживает ей его стеклянную дверь. Мужчина, зашедший за ней следом, благодарно кивнул парню, словно то и правда имело надобность. И, пока Софи с нескрываемым восторгом любовалась видом из окон на искрящийся под куполом ночи Центр, Деми смущённо стоял в углу до тех пор, пока незнакомец не вышел. Здесь они оба оказались не в своей тарелке.

На двенадцатом этаже было тихо, и лишь отдалённые звуки музыки мешались с шорохом ковра под ногами парнишки в смокинге, что подскочил к ним тут же, как Деми успел сделать шаг к нему на встречу.

– Добрый вечер, сэр, у вас заказано? – со всей возможной вежливостью произнёс он, сложив руки на животе.

– Да, семь вечера на имя Деми Милера-Мура. – С важным лицом проговорил Деми, поглядывая на подругу.

– Замечательно, идёмте, сэр. – Зашаркал ногами парнишка, как только мысль недолго покрутилась в его голове. Видимо, сверяться с бумагами в присутствии посетителей у них было просто неприлично.

– Почему здесь так мало людей? – едва слышно спросила Софи, стараясь идти как можно незаметнее.

– Потому что тех, у кого есть деньги на этот ресторан, меньше, чем ты можешь себе представить. – Прошептал он ей в ответ, гордо улыбаясь. – Я начал откладывать на этот вечер с первой зарплаты и едва успел накопить до срока. Здесь столы заказывают за месяц, и ещё за два при том условии, что это такой день, как сегодня.

Когда длинное лобби было пройдено, музыка стала яснее. Мягкий джаз, чьи-то безмятежные разговоры и лёгкий смех. Раскрытые бархатные шторы, бардовые скатерти и ряд полупустых барных стульев, на которых лица в дорогих одеждах отпивали из резных стёкол бокалов. Тонкие лозы обвивали колонны, блуждая между светильниками и редкими картинами. Знойные люди, цветы в бутоньерках, да невесомые платья на расправленных плечах. Кольца горели под пламенем свеч, пока тонкие пальцы дёргали струны грузного контрабаса в руках легко с ним справляющегося музыканта. Смотрел он в никуда и на всех, во всякую душу, и ни в единое сердце. Как и джаз, он трогал тех, кто его не просил, и тех, кто страстно желал.

На входе – фотографии в золотых рамах, а в одной из них – Деймос Медчер, ещё совсем юный чтобы в нём можно было узнать настоящего Деми. На другом фото, совсем рядом, его сестра, уже взрослая Фобия в тёмно-синем костюме под стать её васильковым глазам. Красива, ума, рассудительна – так о ней говорили, но Софи не знала, насколько их голоса правдивы. По возвращению Деми не связался ни с кем из членов семьи, кроме Марии.

– Сюда, пожалуйста. – Проводил их за круглый столик у окна всё тот же смокинг. – Ваше меню, мисс, сэр. – Откланявшись он зашаркал дальше, продолжая льстить и добро улыбаться без исключения каждому, кто делал в ответ для него то же самое.

– Ну, как тебе? – едва не подавившись собственным же волнением, спросил Деми.

– Ты очень красивый. – Софи улыбнулась, смотря ему прямо в глаза. – И мне приятно, что ты надел бабочку. Знаю, ты не любишь такое, так что можешь снять, раз уж я уже её заметила.

– Спасибо. – Он с облегчением выдохнул, стягивая её с себя словно надоевший ошейник и расстёгивая верхние пуговицы рубашки. –