Калифорния — очень глупая часть мира, а в том, что касается секса, это самая извращенная часть мира. Можно также сказать, самая авангардная, прогрессивная, революционная, но эти красивые слова не спрячут истины: Калифорния стала слишком извращенной.

Почему это произошло, это извращение? И почему это произошло именно в Калифорнии? Потому что Калифорния — это одно из самых культурных, цивилизованных, богатых обществ. Естественно, у них есть все, о чем вы мечтаете, все, что вы желаете, — и именно там и возникает проблема воли к жизни.

Когда голодаешь, думаешь о получении работы, еды, нет времени, чтобы думать о жизни и смерти. Вы не задумываетесь о смысле существования. Это невозможно: голодный человек не может думать о красоте, живописи, музыке. Приведите человека, умирающего от голода, в музей, полный прекрасных шедевров искусства. Вы думаете, что он обратит внимание на красоту? Голод его не даст ему этой возможности. Все это роскошь. Только после того, как будут удовлетворены основные потребности, человек сталкивается с реальными проблемами жизни. Бедные страны не знают реальных проблем.

Следовательно, когда я говорю, что богатейший человек является самым бедным, то можно понять, что я имею в виду, говоря это. Богатый человек сталкивается с неразрешимыми проблемами жизни и увязает в них; от них некуда деться. У бедного человека всегда есть, чем заняться, чего достигнуть, кем стать. Никого не волнует философия, теология, искусство. Для него это слишком много, его интересуют очень мирские, мелкие понятия. И для него невозможно перестроить свое сознание и начать думать и размышлять о существовании, бытии — просто невозможно.

Калифорния, к сожалению, одна из счастливейших частей мира во всех отношениях: там самые красивые люди, красивая земля и там достигнут пик роскоши. Именно там и возникает вопрос. Все уже сделано; так что же еще делать? Вот с этого момента и начинаются извращения.

Вы познали много женщин и поняли, что все они одинаковы. Как только выключаешь свет, все женщины похожи одна на другую. Когда выключен свет, тогда если женщина уйдет в другую комнату и придет ваша жена, — а вы не заметили, — то вы переспите даже со своей женой, одаривая ее прекрасными словами, не зная, что вы разговариваете со своей женой. Что вы делаете! Если кто-нибудь узнает, что вы произносили эти прекрасные слова — выученные по голливудским фильмам — своей собственной жене, они наверняка подумают, что вы сошли с ума. Эти слова предназначены для чужих жен, не для своей. Но в темноте нет разницы.

Если мужчина знает много женщин, женщина знает многих мужчин, то одно можно сказать точно — все это одно и то же, повторение. Разница — поверхностна, а в том, что касается сексуального контакта, разницы между ними нет никакой: нос немного длиннее, или немного светлее волосы, белее лицо или немного загорелое — какая во всем этом разница, когда занимаешься любовью с женщиной? Да, до совокупления все это создает разницу. И продолжает вносить разницу в странах, где моногамия все еще является правилом.

Например, в такой стране, как Индия, СПИД не распространится, это невозможно по той простой причине, что люди знают только своих жен, только своих мужей всю свою жизнь.

И в них всегда сохраняется интерес к тому, как бы он себя чувствовал с женой соседа. Это всегда составляет огромный интерес, но извращение здесь невозможно.

Для извращения необходимо основное условие: вы должны пресытиться от постоянной смены женщин, вы хотите чего- нибудь новенького. Тогда мужчина начинает пробовать заниматься сексом с мужчиной — это кажется чем-то новым; женщина начинает заниматься сексом с женщиной — это дает ощущение чего-то немного нового. Но как долго это продлится? Скоро и это различие исчезнет. Снова встает тот же вопрос.

Именно с этого момента начинаешь пробовать все на свете, и постепенно одно становится ясным: что все бесполезно. Интерес исчезает. Тогда в чем же будет смысл жизни на завтра? Был интерес: завтра случится что-то новое. Теперь знаешь, что ничего нового не произойдет. Все старо под небом. Новое — это всего лишь надежда, оно никогда не сбудется. Ты пробуешь все виды дизайна в мебели, в домах, в архитектуре, в одежде — и все, в конечном итоге, терпит поражение.

Когда все потерпело поражение и нет надежды на завтра, тогда воля к жизни не может больше продолжаться с той же силой, энергией, упорством. Жизнь начинает влачиться. Жизнь, кажется, теряет свой сок. Вы живы, так как что еще вам делать? Вы начинаете думать о самоубийстве.

Говорят, что Зигмунд Фрейд сказал: «Я не встречал ни одного человека, который хотя бы раз в жизни не думал о самоубийстве». Но Зигмунд Фрейд сейчас уже устарел, отстал от времени. Он говорил о психологически больных людях; именно с такими людьми он общался.

Мое собственное переживание состоит в том, что бедный человек никогда не думает о самоубийстве. Я разговаривал с тысячами бедных людей; они никогда не думали о самоубийстве. Они хотят жить, потому что они еще не пожили; как они могут думать о самоубийстве?

Жизнь может дать так много, и они видят, как люди наслаждаются жизнью, а сами они еще не пожили. Такой большой и сильный стимул жить. Многое надо сделать, многого надо достигнуть. Открывается целое небо возможностей, а они еще даже не начинали царапать землю. Ни один нищий никогда не думает о самоубийстве. Логически все должно быть по- другому: каждый нищий должен думать о самоубийстве, но ни один нищий не думает об этом — даже нищий, у которого нет глаз, слепой, парализованный, калека.

В университете у меня был студент, отец которого был нищим. Я обнаружил это по чистой случайности. Этот нищий обычно стоял у железнодорожной станции, а я постоянно приезжал и уезжал, приезжал и уезжал. Стало почти правилом, что всякий раз, когда я приезжал, то давал ему одну рупию, и когда уезжал, то давал ему одну рупию. Он этим был очень доволен, потому что никто не давал ему одну рупию. А я проходил мимо него в месяц по крайней мере восемь, десять раз, так что он получал от меня приличный заработок. Мы стали друзьями.

Но однажды, придя на станцию, я не нашел там нищего. Поезд