Подошла Кэтлин и забрала телефон из рук мужа. Он с укором взглянул на жену, на что та не обратила ни малейшего внимания.

– Не занимай линию надолго, – только и сказал Резник.

Кэтлин подтолкнула его к кухне:

– Найди себе какое-нибудь занятие, Джордж. Присмотри за сковородой, чтобы печень не пригорела. Ну давай же, иди.

Через пять минут Кэтлин, поговорив с подругой, вернулась на кухню, где Резник вилкой выуживал из печени в соусе кусочки бекона и поедал их. Супруга сердито поджала губы и стукнула его по руке:

– Не ковыряйся в еде! И не ври моим друзьям, будто меня нет дома, когда ждешь воображаемый звонок. – Помешивая печень, Кэтлин видела, что ее слова огорчили мужа, однако не сочла нужным приукрашивать правду. – Ты на пенсии, Джордж. Поезжай в гольф-клуб или покрась прихожую, как и собирался.

У Резника был вид побитой собаки.

– Ох, до чего же ты упрямый! – продолжала Кэтлин. – Взял бы и сам позвонил, раз тебе так хочется.

– Это мое дело. Пусть они мне звонят.

– Нет, это не твое дело, Джордж. Уже нет.

Кэтлин слила из кастрюли с картошкой воду и достала толкушку из ящика. Резник отобрал у нее толкушку и стал яростно давить картофель, вымещая на нем всю скопившуюся за день злость. Кэтлин молча наблюдала за ним. Ей никогда не нравилось, что муж работает в полиции, потому что он не умел оставлять работу в участке. Он приносил ее домой, засевшую в нем занозами, которые болели и зудели, и временами жить с ним рядом было невозможно. «Но, – приходила к неутешительному выводу Кэтлин, – Джордж на пенсии куда хуже Джорджа в полиции». Больно было видеть его таким обиженным и злым, но она больше не желала с ним нянчиться.

Продолжая мять картошку, Резник кричал жене:

– А я говорил им! Я говорил, что эти грабежи связаны. Все задуманы и спланированы одним человеком. Проклятым Роулинсом! Я предупреждал их: нельзя его недооценивать! Это большая ошибка – сбрасывать Гарри Роулинса со счетов.

– Гарри Роулинс! Гарри Роулинс! – закричала в ответ Кэтлин. – Сколько лет я слышу это имя. За все, что в твоей карьере шло не так, ты винил этого Роулинса! А сам ты ни в чем не виноват, так, Джордж? Нет, виноват этот несчастный мертвец.

Толкушка, разбрасывая по кухне комочки пюре, полетела в раковину. Резник помчался в прихожую за плащом и шляпой.

– Выброси наконец все это из головы, Джордж! – кричала ему вслед Кэтлин. – Я не собираюсь кормить и обстирывать тебя, пока ты загоняешь себя в могилу раньше времени, слышишь? Не собираюсь!

– Ну и не надо! – бросил в ответ Резник и захлопнул за собой входную дверь.

Он сел в старую помятую «гранаду» и поехал к дому Роулинсов. Зачем туда ехать, он и сам не знал. Машина словно сама выбирала путь. В глубине души Джордж не верил, что ему позвонят из участка. С чего вдруг? Карьере давно пришел конец; уже который год его мнение ничего не значит. Резник надеялся, что сейчас в участке настоящее светопреставление и что Сондерсу влетит по первое число. При мысли о том, что у старшего инспектора слегка поубавится спеси, Резник злорадно улыбнулся.

Потом ему вдруг пришло в голову, что Сондерс и остальные коллеги могли намеренно избавиться от него, Джорджа, чтобы забрать себе его расследование и всю славу за поимку и арест Гарри Роулинса. Чем больше Резник обдумывал такую вероятность, тем сильнее убеждался в том, что его подозрения верны. Да они с самого начала вставляли ему палки в колеса, потому что хотели поскорее отправить на пенсию! Ну нет, этому не бывать, он еще покажет им. Вот возьмет и раскроет дело сам! «Старый пес еще не подох, – бормотал Резник. – Гарри Роулинса арестую я. Гарри Роулинс мой».

Эдди сидел за рулем автомобиля Джимми Нанна. В пассажирском кресле рядом с ним похрапывал Билл Грант. Эдди поправил боковое зеркало так, чтобы лучше разглядеть машину, остановившуюся в пятидесяти ярдах позади них. Водитель вышел, закурил сигарету и неторопливо двинулся вперед по противоположной стороне улицы. Судя по всему, этот человек никуда не спешил, и Эдди забеспокоился. Он ткнул Билла в бок:

– Перед домом Гарри бродит какой-то тип. Его лица я пока не разглядел…

– Смотри прямо перед собой, – приказал Билл. – Подвинь свое зеркало так, чтобы мне было видно. Он уже приближается к фонарю, шевелись. – Эдди сделал все, как было велено. – Вот дерьмо! – прошипел Билл, когда лицо неизвестного на мгновение попало в круг света. – Это чертов Резник! Последний срок я мотал из-за него. И у этого ублюдка всегда зудело в заднице насчет Гарри.

– Может, отъехать? – спросил Эдди.

– Нет. Башку-то наклони, чтобы он тебя не увидел.

Резник заметил, как человек в машине поправлял зеркало, однако машина была ему незнакома. Проходя мимо, инспектор остановился и стал рассматривать подошву ботинка, как будто только что наступил на собачье дерьмо. Лицо пассажира он смог увидеть только сбоку, и хотя оно вроде кого-то напоминало, Резник не смог вспомнить, кого именно. Зато водитель на долю секунды повернулся в его сторону, и уж его-то Резник узнал: Эдди Роулинс! Джордж несколько раз перечитал регистрационный номер, чтобы запомнить, и пошел дальше мимо дома Роулинсов, в котором светилось единственное окно – в спальне.

Побродив по кварталу, Резник вернулся на ту улицу, где припарковались Эдди и Билл, сел в свою машину и тронулся с места. За углом он притормозил и записал номер их машины.

– Что ты задумал, Эдди? – прошептал Резник себе под нос. – И на кого ты работаешь? Не на одного ли нашего общего знакомца? – Он вставил сигарету в ухмыляющиеся губы и закурил.

– Нам бы смыться поскорее, а? Он ведь сейчас вернется с другими копами, – заканючил Эдди, как только Резник отъехал.

– И что он сделает? Арестует нас за то, что мы сидим в машине? Схожу-ка я к Гарри, он скажет, что делать. – Билл вылез из машины и потянулся, хрустя суставами. – Не засни, пока меня нет.

– Возьми такси, а то пропадешь неизвестно на сколько.

– Пешая ходьба по прямой – это роскошь, которой я не имел много лет. Не ной. Обратно я приеду на машине Труди.

Эдди почувствовал себя неуютно, оставшись в одиночестве. Но, рассудил он немного погодя, так все-таки спокойнее, чем рядом с человеком, который насмерть задавил Боксера Дэвиса и даже глазом не моргнул.

Купив билеты на самолет, Долли еще заехала в магазин за кое-какими продуктами и только потом, уже по темноте, отправилась к дому. Она так устала, что даже не заметила Эдди, сидящего перед ее домом в машине Джимми Нанна. А когда подъехал Резник, Долли вместе с Ширли находилась в садике за домом.

Две женщины смотрели на небольшой холмик свежевскопанной земли, увенчанный самодельным крестом из бамбука и цветком.

– Я не знала, любил ли он цветы… – сказала Ширли, потому что не смогла придумать ничего другого.