— Почему? — удивился Саша. — Возьми да сходи. Поговоришь, успокоишься…

Аня уставилась на друга внимательным взглядом. Действительно, почему нет?

Тигран столько для нее сделал, уж наверное не прогонит, объяснит, зачем отправил ее к Авику и какие у него дальнейшие планы на жизнь. С другой стороны, ей было очень жалко оставлять дочку. Только-только получила ее обратно, и сама еще не отошла от тревог. Хотя что Лейле сделается в доме Авика? Тут же практически крепость — железные двери и ворота, прямо как у Тиграна дома.

— Ты последишь за Лейлой? — спросила она Сашу.

— Ясен-красен! — усмехнулся тот. — Не боись, все будет в лучшем виде.

Аня послала Лейле воздушный поцелуй, обняла Сашу, накинула куртку и отправилась на улицу.

Хорошо, что дом Тиграна располагался всего в нескольких кварталах отсюда — можно добраться пешком.

Пока шла, гадала, что скажет мужу. Готова ли помириться?

Она без сомнения испытывала к нему жуткую благодарность. Но достаточный ли это повод, чтобы пытаться склеить то, что так сильно разбито? Любила ли она Тиграна так же сильно, как раньше? Без сомнения, чувства к нему остались, но изменились, трансформировались, как и она сама. Да что там, Ане казалось, что от нее прежней практически ничего не осталось. Она разрушилась и перестроилась. Возможно ли так же перестроить отношения с Тиграном? Если он захочет… А оно ему вообще надо?

Он был с ней очень жесток. В то же время повел себя так трогательно нежно с Лейлой сегодня. Бросился на защиту чужого ребенка. Это благородно, достойно уважения.

Думая обо всем этом, Аня свернула на родную улицу. Уставилась на скорую помощь и полицейскую машину, поначалу даже не поняла, что они стоят возле дома Тиграна. Потом увидела знакомый черный джип, принадлежавший Корсакову, и поджилки затряслись по полной программе.

«Он приехал за Лейлой!» — тут же догадалась она.

Легко мог напасть на мужа. Или уже напал, что скорей всего, раз тут скорая и полиция.

Все мысли разом отключились, а сердце зашлось от ужаса.

И Аня бросилась бежать к родному двору. Прибежала, увидела, что железные ворота выломаны, а во дворе стоит незнакомый серый джип. Похоже, он-то и протаранил ворота.

Влетела во двор через пробоину и обомлела.

На просторном, некогда чистом, аккуратном дворе толпилось столько народу, что вытоптали весь газон. Тут оказались и полицейские, и группа быстрого реагирования из фирмы Тиграна, и доктора.

Пострадавшие тоже были.

Аня прикрыла рот ладонями, заметив, что возле дома лежали без движения три человека. Прямо на земле! Среди них Корсаков. Узнала его по волосам, телосложению. А лица-то у него, казалось, больше и не было… По крайней мере она не могла назвать лицом это опухшее кровавое месиво.

— О боже! — тихо взвизгнула она.

Тут ее заметили. Тигран, разговаривающий с полицейским, резко обернулся в ее сторону. Извинился и бросился к ней.

— Не смотри туда! — сказал строго, отвернул ее от избитых людей, которыми начали заниматься врачи. — Не надо тебе это видеть…

Муж быстро вывел Аню за двор и стал ругать за то, что пришла. А она смотрела на него и не могла поверить, что этот мужчина еще несколько часов назад с таким благоговением держал на руках маленькую девочку.

Аня видела Тиграна разным, но никогда настолько возбужденным, его будто лихорадило, от него пахло дракой. Костяшки правой руки были сбиты в кровь. И что-то подсказывало ей, что грушей для мужа сегодня послужило лицо Корсакова. Ему пришлось ввязаться в разборки, возможно отвечать перед законом. И все это из-за нее!

— Прости меня… — простонала Аня. — Это я виновата…

— В чем, маленькая? — поначалу даже не понял он.

— Ну как же! Этот Корсаков со своими мордоворотами явился к тебе из-за меня, из-за того, что я тогда с ним… Я так виновата перед тобой, Тигран!

И тут она заметила, как из человека-стали он в один миг превратился в ее Тиграна, доброго и ласкового.

— Анечка, милая, ты должна знать, как все было той ночью на самом деле.

Внезапно на нее обрушилась лавина удивительных сведений. Оказалось, все, во что она верила и в чем себя винила, было неправдой.

Аня стояла там, слушала Тиграна и в очередной раз за эти недели чувствовала, что ее мир изменился. Не стало в нем больше того удушающего чувства вины, которое день за днем выедало из нее душу. Оно исчезло, растворилось в воздухе.

— Запомни, солнышко, ты ни в чем не виновата, — твердил муж. — Тебе не за что извиняться, ты меня поняла? Ну не плачь, милая…

Аня и сама не поняла, как так вышло, что по щекам побежали слезы. Слишком большим было облегчение, которое Тигран подарил ей своим рассказом.

Годами она изводила себя вопросом: как могла переспать с другим? Как загладить эту вину перед самым родным человеком? Мысли не допускала, что ее могли опоить. Ведь пила то проклятое шампанское из одной бутылки вместе с подругами. Ладно бы коктейль… И так легко ей стало дышать без этого чувства вины, что, казалось, еще чуть-чуть, и взлетит.

Она уткнулась лицом в грудь Тиграна, позволила ему себя обнять и зашептала:

— Спасибо тебе, что ты разобрался…

На это он почему-то ничего не ответил, лишь поцеловал ее в макушку.

— Я надеюсь, полиция не будет иметь к тебе претензий? — спросила Аня.

— Нет, милая, — успокаивал ее Тигран, гладя по голове. — Камеры засняли, как этот долбоящер въехал в мои ворота на джипе, как кинулся на меня. Я действовал в рамках самозащиты, есть несколько видео в подтверждение плюс свидетельство моих парней. Они по чи-и-истой случайности мимо проезжали, увидели, что происходит, помогли разрулить ситуацию. Так что все в порядке, ты не волнуйся. Показания свидетелей плюс видео решат дело.

— Видео, говоришь? Ты поставил во дворе новые камеры? — удивилась Аня. — Старая же вроде только фотографировала пришедших.

— Ты знала про старую камеру? — Тигран отстранился от Ани, посмотрел на нее, приподняв бровь.

На это она только хмыкнула:

— Естественно, я знала. Ты как ее установил, напился с Авиком виски, весь вечер мне потом хвастал по пьяной лавочке, какой у нас надежный дом, и как ты нас с Лейлой от всех защитишь. Тогда и сказал про камеру. Ты что, правда не помнишь?

Он лишь покачал головой.

А потом сказал:

— Ладно, это неважно. Главное — тебе больше нечего бояться, Анечка. Больше никто тебя не обидит, Лейлу не заберет. Авик отвезет тебя с дочкой домой, я позвоню тебе вечером, ладно?

«Он не хочет, чтобы мы остались?» — тут же всплыл в ее голове животрепещущий вопрос.

После всех разборок и неприятностей Тигран с Авиком еще долго приводили в порядок двор. Когда справились, Авик пожал ему руку и ушел, пожелав: «Теперь уж не облажайся с Аней…» Как-то по-особенному грустно посмотрел на Тиграна, выдавил улыбку и исчез за воротами, которые только недавно отремонтировали мастера.